Анна Болейн. Страсть короля - Элисон Уэйр

Анна трепетала от восторга, слыша такие слова герцогини.

– Это новое учение, – продолжала Маргарита, – полученное от древних ученых Греции и Рима, открыло нам глаза на то, какой властью обладали женщины в античные времена. Посмотрите на Клеопатру. Она была седьмой королевой, известной под таким именем. Это учит нас: мы рождены не только для подчинения мужчинам. Наша плоть, возможно, и слаба, хотя те, кто производил на свет детей, могут не согласиться с этим, но наши сердца и наши умы сильны. Я утверждаю, что мы способны быть под стать любому мужчине.

– Браво! – воскликнула Анна, и несколько юных дам зааплодировали.

– Обсуждался вопрос, – снова заговорила Маргарита, – подавляют ли мужчины женщин по естественному праву или потому, что хотят удержать власть и статус.

– Мой отец утверждает, что женщины подчинены мужчинам, потому что Бог первым создал мужчину, мужчина сильнее, а потому более важен, – вступила в разговор одна фрейлина.

Маргарита улыбнулась:

– Ах, но, может быть, это Ева была обманута, а не Адам. И если вы рассудите здраво, то женщины с самого начала были значительнее мужчин. Адам означает «земля», а имя Ева – «жизнь». Мужчина был создан из праха, а женщина из гораздо более чистого материала. Божье Творение стало более совершенным, когда он лепил спутницу Адаму. Поэтому мы должны чествовать величие женщин.

– Вы думаете, эти идеи могут получить широкое распространение? – спросила Анна.

– Они обсуждаются по всему христианскому миру, особенно в Италии, – ответила Маргарита. – А происходящее в Италии часто влияет на весь остальной мир. Изменения наступят, не сомневайтесь, и именно мы, женщины, обладающие властью и положением в обществе, введем их в силу. Так что нам следует продолжать борьбу.

Вооруженная новым сознанием своей значительности, Анна воспротивилась отцовской воле.

– Я не хочу выходить замуж за Джеймса Батлера, – заявила она. – Я чувствую, что можно найти для меня лучшую партию. И вам, сэр, этот брак принесет мало пользы. Да, я стану графиней, но какой от этого прок, если я буду запрятана в глухие леса Ирландии? Разве вы для этого давали мне образование?

Отец нахмурился:

– Я сохраню в семье графство Ормонд.

– В семье Батлер. Но к Болейнам, которым оно принадлежит по праву, графство не вернется.

Отец снова сдвинул брови, разглядывая Анну, будто его дочь внезапно превратилась в какого-то опасного зверя и его нужно засадить в клетку.

– Отличная мысль, – сказал он после продолжительного молчания. – Ты хочешь выставить меня дураком в глазах короля и кардинала? Твой дед и я спрашивали короля, не возражает ли он против этого брака, и что же, теперь мы должны сказать, что изменили свое мнение?

– Неужели это так ужасно? – спросила его Анна. – Полагаю, король Генрих меняет свои мнения всякий раз, когда того требует политика, и кардинал тоже. Вы можете сказать, что еще раз обдумали дело и решили, что это не лучший вариант. Скажите, что хотите вернуть графство себе. Это будет гораздо более разумно, сэр. – Анна подумала, что сказанное прозвучит не так оскорбительно, если она добавит «сэр».

К ее удивлению, отец теперь смотрел на нее как будто с уважением. Она поняла, что, вероятно, задела чувствительную струну. Сэр Томас хотел оставить графство Ормонд за собой.

– Я подумаю об этом, – наконец произнес он. – Слава Богу, завтра эта встреча королей закончится! Она обошлась Генриху в гигантскую сумму – хватило бы уплатить выкуп за короля, – а доказала только одно: эти два монарха всей душой ненавидят друг друга. Если получится обсудить дело с твоим дедом, я это сделаю. Улучить момент для встречи с кардиналом будет непросто. А теперь запомни мои слова, Анна: если я решу, что брак состоится, и король его одобрит, то так и будет. Но я принял твои слова во внимание и буду искать наилучший выход.

Анна оставила отца с легким сердцем. Разумеется, решение прекратить переговоры о браке должно остаться за ним; и намека не должно быть на то, что это она на него повлияла. Но она была уверена, что отец сделает нужные ей выводы.

Наконец этот великий маскарад подошел к финалу. Кардинал Уолси отслужил большую мессу на открытом воздухе перед обоими королевскими дворами, состоялся прощальный пир, отгремел великолепный фейерверк, и встреча королей закончилась.

Все гадали, останутся ли короли друзьями, ведь прощальные слова монархи произнесли достаточно тепло. После чего широко раскинувшийся лагерь был свернут – свиты Франциска и Генриха упаковали вещи и отправились восвояси.

Анна ехала в Париж с двором Маргариты. Она надеялась, что у отца будут для нее хорошие новости, прежде чем они попрощаются, однако, когда пришло время расставания, сэр Томас сообщил, что кардинал Уолси был слишком занят и повидаться с ним не удалось, поэтому вопрос о ее браке придется отложить до возвращения в Англию.

– Но вы думаете, все будет хорошо? – спросила Анна.

– Все будет зависеть от слова короля, – ответил отец.

– Но вы сделаете это для меня?

– Я еще размышляю, – сказал сэр Томас. Он никогда не признал бы поражения.

На службе у мадам Маргариты скучать не приходилось. Кроме искрящих остроумием бесед и увлекательных споров, которые велись в роскошных покоях герцогини, имелась еще масса занятий, в которые можно было погрузиться с большим удовольствием. Анне невероятно нравилась ее новая госпожа: Маргарита с напором выражала вроде бы давно устоявшиеся мнения, однако за внешней решительностью таилась неуверенность в себе, а за умением ответить хлестко скрывалась ранимая и чувствительная натура. Анна поняла, насколько предана герцогиня брату; ее любовь к Франциску была сильна, может быть, даже с избытком, вот почему люди неверно судили об этом ее чувстве. Казалось непостижимым, что Маргарита просто обожала человека, который, по ее собственному признанию, и пальцем не пошевелил, чтобы отомстить за унижение собственной сестры. Однако Анна ее понимала: она тоже простила бы Джорджа, если бы оказалась в подобной ситуации, хотя ее брат не проявил бы такого бездушия.

Переписка с Джорджем не прекращалась. Ему исполнилось девятнадцать, он стал настоящим мужчиной, что было трудно себе представить, и ждал скорого продвижения по службе. Благодаря услужливости и влиянию отца он наверняка его получит. По Джорджу Анна скучала. Размышляла, какой он теперь, сильно ли изменился, однако в письмах брат оставался таким, как прежде. И надеялась, что когда-нибудь он приедет в Париж навестить сестру.

Теперь у Анны появилось свободное время, и на досуге она со страстью предавалась своей любви к литературе и поэзии. Маргарита с удовольствием читала своим дамам написанные Анной стихи, пьесы, пикантные короткие рассказы и побуждала фрейлин подражать компаньонке. Узнав, что герцогиня покровительствует ученым-гуманистам и является большой почитательницей Эразма Роттердамского, Анна прониклась к Маргарите еще бо́льшим почтением.