Восстание вассала - Александр Смоленский

Но уже через две недели, хорошенько отдохнув и приведя в порядок нервы, новоиспеченный израильтянин Денис Дантесов решительно занялся делом. С этой целью он посетил бар скромного по местным меркам отеля «Ривьера» и набрал номер телефона в Тель-Авиве, предварительно попросив бармена с глазами Иисуса позвать к телефону одного человека.

– Привет, Лёнечка! – весело произнес в трубку Данист.

Услышав голос, абонент несколько секунд молчал, пока, наконец, голос удивленно не протянул:

– Ты-ы-ы?..

– А кто же еще? – по-прежнему беззаботным тоном продолжил Денис. С его стороны это было сверхнаглостью.

– Я чуть не подумал, что меня кто-то разыгрывает, и уже хотел послать тебя подальше. То есть не тебя, а того, кто звал к телефону, – запутавшись, произнес Безлин, старинный приятель и партнер в совместном бизнесе. – Но вовремя понял, что со мной действительно говоришь ты.

Его реакция на появление с «того света» Даниста была примерно такой же, как и у старика Розенталя. Только той, стариковской, искренности, пожалуй, не хватало. Хотя, возможно, бывшему зэку 1313 это лишь показалось.

– Я так и знал!.. Я чувствовал, я догадывался, что ты жив!.. – буквально визжал в трубку Безлин. Чуть позже, придя в себя после первого шока, он осторожно спросил:

– Ты где? Я немедленно примчусь к тебе. Говори! Боже мой, как я рад, как я рад!

Данист уловил в его голосе неуверенность и даже фальшь, но не удивился. В конце концов, у Лёнечки шок…

– Не утруждай себя, дружище. Еще не хватало тебе подставиться. Тебя же наверняка слушают.

– Поначалу было и такое, но сейчас вряд ли. Думаю, на девяносто процентов нет.

– Хорошо, но будет лучше, если я все же сам приеду к тебе. Найду способ явиться пред твои очи. Только постарайся подготовить бумаги. По нашим общим делам. Ты, Лёнечка, знаешь, каким.

…Через пару дней, убедившись у бармена «Ривьеры» на основе стодолларового пожертвования, что никто не интересовался историей его звонка, Данист позвонил Безлину еще раз и назначил встречу в Яффо.

После продолжительных бурных приветствий, излияний чувств и скромных возлияний на террасе местного ресторанчика Денис довольно сухо поведал свою «одиссею», не упоминая лишь о том, кто ему помогал бежать. Затем резко оборвал свой монолог и спросил:

– Ну, Ленечка, я перед тобой исповедался. Теперь твоя очередь просветить меня, что происходило, пока я, в том числе и за тебя, сидел за решеткой.

– Да ничего хорошего, – сразу помрачнев, ответил Безлин. – Надо ли объяснять, что только наша трастовая компания потеряла почти три ярда зеленых…

– Что ты сказал?! Как это потеряла?! Почему?! – вскинулся Денис.

– Форс-мажор, Денис, форс-мажор…

– Да говори ты толком, Леня!..

Данист понял, что худшие его предчувствия начинают сбываться.

– Я купил несколько нефтяных скважин в Ираке. Выгодно вроде купил. Но это чертово американское вторжение смешало все карты. Сначала в фигуральном плане, ну а затем в реальном. В результате бомбардировок сгорели наши вышки и скважины к чертовой бабушке…

«Ведь врет, черт, и не краснеет! – сразу же предположил Денис. – Наверняка ведь увел мои денежки! Целых три ярда! Но, видимо, действительно не поверил до конца в мою смерть, иначе прикарманил бы все…»

– И сколько осталось?

– У нас? – фальцетом переспросил Безлин.

– Нет, у меня.

«Какой смысл сейчас изобличать его во лжи? – подумал Данист. – Известно ведь, что друг, изобличенный в предательстве, превращается в самого лютого врага. К тому же, здесь, в Израиле, Леня пока еще нужен. И потом, он уже знает немало. Так что надо подождать».

– Так сколько? – переспросил он.

– Где-то под пару ярдов… – вздохнув, ответил Безлин, ожидающий от Дениса куда более бурной реакции. – У твоей семьи все в порядке. Все имеют нелимитированный доступ по карточным счетам, так что ни в чем не нуждаются…

– Знаю, – оборвал его Денис. – Спасибо и на этом. У меня, Леня, теперь другое… Непонятно что, но другое…

Денис кивнул в сторону Лу-Гайде, которая, между тем, прогуливалась под пальмами и поглядывала на вечерний Тель-Авив.

– И вот еще что, – продолжил Данист. – Ты никогда не думал о том, что к моему аресту и банкротству нашей компании Макс мог приложить руку?

– Честно говоря, думал, особенно в последнее время, поскольку получил некоторую информацию об этом…

– Какую именно? – насторожившись, спросил Денис.

– Помнишь Крамера?

– Как не помнить этого пройдоху!

– Так вот, не так давно я нос к носу столкнулся с ним. Он приезжал в Израиль… Естественно, помянули тебя. Как раз в прессе прошла информация о твоей гибели. Наш толстячок изрядно тогда напился и почему-то начал вдруг проклинать последними словами Линовича. Что, мол, тот кинул его в одном крупном деле. И что в итоге напрасно взял на душу тяжкий грех перед тобой… Что-то типа подставил близкого по духу человека.

– Он что, намекал на меня? Меня подставил? – Данисту показалось, что он ослышался. – С какого бока тут нарисовался я? У меня с ним и совместного бизнеса не было. Так, помогал, чем мог. Все-таки вместе росли.

– Вот и я тогда удивился. Вякал на Линовича, а скатился на тебя. Потом весь вечер пытался выспросить Крамера поподробнее, что да как. Но тот, видимо, уже опомнился. Понял, что сболтнул лишнее. И сразу замкнулся.

– Любопытно. Очень любопытно.

Денис откинулся на спинку стула. Задумался. Но, как ни странно, не о том, что только что сообщил ему Ленчик, а о том, делиться ли своими сомнениями или нет?

Впрочем, почему не поделиться? Что, в конце концов, ему Безлин? Враг? Ну, слямзил по-приятельски пару ярдов. Так это в их кругах чуть ли не норма. Хорошо, что не все еще уволок. И такое бывало.

– Помнишь, Безлин, как мы собирались сливать с Максом бизнес? Даже название новой компании придумали?

– На память, Денис, не жалуюсь.

– Не продолжай, – махнул рукой Данист, – вижу, что помнишь. Тогда ты должен помнить, что совет директоров запретил мне открывать структуру наших активов перед Линовичем. А я как идиот настаивал. Мне казалось, что при слиянии бизнесов так будет правильно: компании просто обязаны полностью раскрываться друг перед другом. Словом, вопреки вашему вето, открылся. Из лучших, как говорится, побуждений предоставил Максу всю информацию.

– А он что? – затаив дыхание, спросил Леонид, предварительно влив в себя полфужера водки. Он уже начал соображать, что могло потом произойти.

– Что-что?! – раздраженно завизжал Данист. Со стороны могло показаться, что с ним случилась натуральная истерика. – Ты же говоришь, что помнишь. Значит, помнишь, что буквально через несколько дней сделка развалилась.