Assassin's Creed. Тайный крестовый поход - Оливер Боуден

– Если вы по-настоящему цените мир, – заговорил второй ученый, – если желаете положить конец войне, откажитесь от ваших книг, свитков и рукописей, ибо они питают семена невежества и ненависти.

Альтаир решил, что с него достаточно. Услышанное ему не понравилось. «Откажитесь от ваших книг». Зачем?

Усилием воли он отогнал от себя эти мысли, вновь сосредоточившись на сборе сведений о «короле-купце». Альтаир узнал, что аль-Нуквод редко покидает внутренние покои своего дворца. Но сегодняшний вечер – исключение, поскольку готовится пир. Многие говорили, что подобные приемы устраиваются с одной-единственной целью: похвастаться перед горожанами своими несметными богатствами. Аль-Нуквод даже заказал вино, что противоречило его вере. Альтаиру вспомнилось, как в прошлый раз он видел бочки, которые везли для аль-Нуквода. Лучшего места, чем пир, для расправы не придумаешь.

Пир был уже в полном разгаре, когда Альтаир пробрался во внутренний двор роскошного жилища Абу аль-Нуквода. Грязная, обветшавшая одежда ассасина никак не вязалась с богатыми нарядами гостей. Почти все они блистали украшениями из драгоценных камней. Их шелковые одеяния были расшиты дорогими золотыми нитками. В отличие от большинства горожан, эти люди выглядели здоровыми и упитанными. Они громко говорили, перекрикивая музыку, и еще громче смеялись. Никто не был обделен угощением. Между гостями сновали слуги с золотыми подносами, предлагая хлеб, оливки и всевозможные деликатесы.

Альтаир осмотрелся. Взоры гостей услаждало шесть или семь танцовщиц. Они медленно двигались под звуки аль-удов и ребеков[3]. Музыканты расположились на помосте, прямо под внушительным балконом. Взгляд ассасина поднялся выше, туда, где, скрестив руки на груди, стоял караульный и бесстрастно взирал на легкомысленное празднество. Альтаир решил, что балкон – место, с которого Абу станет наблюдать за пиром. Вероятно, хозяин еще не появлялся перед гостями. Меж тем музыка заиграла в более бодром темпе. Пение аль-удов почти целиком заглушила барабанная дробь, возбуждавшая гостей и заставляющая их сладко томиться. Танцовщицы тоже закружились быстрее. Их прозрачные шелковые одежды блестели от пота. Гости принялись хлопать в такт барабанам. Дробь все учащалась, достигая высшей точки. Казалось, даже воздух дрожит, подчиняясь ритму их ударов. И в этот момент на балкон вышел Абу аль-Нуквод.

Из обрывков подслушанных разговоров Альтаир уже составил представление о «короле-купце». Абу был втрое толще обычного человека. Говорили, что он постоянно обвешивает себя блестящими побрякушками, носит яркие пестрые одежды, а его чалма сияет множеством драгоценных камней. Альтаир не особо доверял услышанному, считая сплетни преувеличением завистников. Однако теперь он понял: слухи преуменьшили и размеры аль-Нуквода, и роскошь его наряда. Богач что-то жевал. Его губы блестели от жира. Он медленно прошел к перилам балкона, и несколько его подбородков сотрясались при каждом шаге. Халат на нем был распахнут, и жирная, волосатая грудь поблескивала от крупных капель пота.

Наконец аль-Нуквод дожевал остатки пищи и хлопнул в ладоши. Музыка и разговоры разом смолкли.

– Приветствую моих дорогих гостей, – церемонно произнес он. – Спасибо, что пришли ко мне сегодня. Прошу, ешьте и пейте. Наслаждайтесь, не отказывая себе ни в чем.

Он простер руку к фонтану в центре двора, который до сих пор молчал. И сейчас же фонтан ожил, ударив струями. Альтаир поначалу решил, что это подкрашенная вода. Но вскоре понял: из фонтана било вино. Видимо, именно о нем говорили те торговцы. Двое мужчин тут же наполнили кубки пенистой жидкостью, чокнулись и удалились. Вскоре фонтан был густо окружен гостями. Слуги предлагали чаши и кубки всем, кто желал отведать вина. «Король-купец» пристально следил за гостями, словно хотел, чтобы каждый испил из винного фонтана. Дождавшись, пока гости осушат свои кубки, аль-Нуквод продолжил свою речь.

– Надеюсь, вы все довольны? – спросил он, изогнув бровь.

Недовольных не оказалось. Люди подняли свои чаши в честь аль-Нуквода. Вино уже начало развязывать гостям языки.

– Рад. Рад, – улыбался богач, обнажая зубы с кусочками прилипшей пищи. – Мне приятно видеть вас счастливыми и довольными. Друзья мои, мы живем в мрачное время. Так давайте же наслаждаться изобилием, пока оно нам доступно.

Многие вокруг Альтаира успели вторично прогуляться к фонтану и теперь едва сдерживали смешки, слушая слова аль-Нуквода.

– Война угрожает нас всех поглотить. Салах ад-Дин храбро сражается за то, во что верит, и вы всегда должны безоговорочно его поддерживать. Ведь это ваша щедрость позволяет ему продолжать сражения.

Альтаир заметил, как галерея одной из стен начала заполняться людьми аль-Нуквода. Пожалуй, он был единственным, кто это видел. Опьяневшим и объевшимся гостям было не до наблюдений. Он пригляделся к охранникам. Лучники.

А вокруг все по-прежнему пили дармовое вино.

– Я предлагаю тост, – объявил Абу аль-Нуквод. – За вас, мои дорогие друзья. Это ведь именно вы привели нас туда, где мы сегодня находимся. Да воздастся вам с щедростью, какую вы заслужили.

– За твое здоровье! – выкрикнул кто-то, и гости торопливо выпили.

– Как мило с вашей стороны, – ответил с балкона аль-Нуквод. – Я и не подозревал, что в вас столько доброты. Ведь вы с такой легкостью принимались меня судить и делали это на редкость жестоко.

Почуяв подвох, ошеломленные гости начали вполголоса переговариваться.

– Только не надо разыгрывать передо мной невинность. Вы принимаете меня за глупца? Думаете, я не слышал слов, которые вы шептали за моей спиной? Увы, у меня хороший слух. Боюсь, я их вовек не забуду. Но не за тем я позвал вас сегодня. Я хочу поговорить о войне и о вашем участии в ней. Вы легко расстаетесь с деньгами, прекрасно зная, что оплачиваете ими смерть тысяч солдат. Однако вы совсем не знаете, за что мы воюем. Кто-то скажет, что за неприкосновенность Святой земли. Или против злых намерений наших врагов. Но все это – ложь, которой вы себя потчуете. Нет, друзья мои. Все страдания порождены страхом и ненавистью. Вы скажете: страдание страданию рознь. Они отличаются, как и я отличаюсь от вас.

Альтаир вновь поднял глаза на лучников. Ощущая беспокойство, он осмотрел остальные три стены. Теперь лучники стояли повсюду. Их луки были опущены. Пока. Но если Альтаир верно предугадал развитие событий, долго скучать стрелкам не придется. А когда они начнут стрелять, под их прицелом окажется весь двор. Альтаир перебрался поближе к стене. Неподалеку кто-то из гостей закашлял, пытаясь замаскировать смех. Его спутник поспешно отошел, чтобы самому не засмеяться.

– Сострадание. Милосердие. Терпимость, – продолжал вещать с балкона аль-Нуквод. – Для любого из вас эти слова – пустой звук. И для вероломных захватчиков, терзающих нашу страну в поисках золота и славы, они тоже ничего не значат. И потому я говорю: «Довольно!» Я посвятил себя другому делу. Делу строительства нового мира, где все люди будут уживаться друг с другом.