След на афганской пыли - Сергей Зверев

– Вы что, собираетесь штурмовать их базу?

– Да! Наша цель – освободить российских заложников. Заодно отомстим и за смерть сержанта, – ответил майор.

– Неужто твое руководство?..

– Мне разрешено сотрудничать с тобой и твоими людьми. Подтверждение придет и от твоего командования.

– Что я могу сделать?

– Организуй охрану лагеря своими силами, пока я вернусь. Через час выдвигаюсь. Нужно спешить. Вполне вероятно, что полевой командир решит перевезти пленников или вообще казнит их.

Лавров хорошо понимал, что освободить российских заложников будет сложно. Воевать против целой армии талибов с немногочисленным отрядом десантников трудно. Для начала еще следовало отыскать их базу и застать врасплох, тогда у комбата и его людей появлялся шанс на удачный исход этой операции. Ведь главное в бою с противником, превосходящим тебя в силе и вооружении, – внезапность. Это золотое правило комбат усвоил еще со времени учебы в Рязанском училище спецназа ВДВ.

Майор быстро собрал своих бойцов и коротко проинструктировал по предстоящей операции.

– Вопросы есть?

Все молчали.

– Тогда через час выдвигаемся.

Сборы шли полным ходом. Майору доложили, что его хочет видеть какой-то старик из поселка.

– Приведите его.

Седобородый старик вошел в палатку с достоинством, взял десантника за руку.

– Я бы хотел вас отблагодарить за то, что вы спасли жизнь моему внуку. Извините, что не сделал этого сразу.

– По-другому я поступить и не мог, это же ребенок. На моем месте любой повел бы себя так же. – Комбат бросил взгляд на циферблат часов. – Извините, но у меня сейчас нет времени.

– Вы куда-то спешите? – прищурился старик.

Лавров ничего не сказал, лишь улыбнувшись в ответ.

Группа десантников покинула поселок и, запетляв по извилистой тропинке, начала подыматься в гору. От поездки на вездеходах через поселок отказались. Машины ушли из Аль-Молаамана еще час назад и теперь стояли за поворотом дороги. Лейтенант Дуглас шел вместе с десантниками, его помощь могла понадобиться, ведь британцу два года назад пришлось побывать в пещерном городе, временно покинутом талибами.

На землю опускались сумерки.

* * *

Горы укутала густая туманная дымка. Диск солнца, окунувшийся в нее, стал бледным, словно кто-то завесил его плотной материей. Небо потемнело. И хотя было еще светло, уже можно было увидеть на небосводе редкие звезды. Тихий ветер шелестел листвой, разнося по округе таинственную спокойную мелодию. Воздух становился прохладным и влажным. Близился вечер.

Мальчишка, тот самый, которому Батяня спас жизнь на минном поле, гнал с пастбища овечек домой. В руке сжимал длинную хворостину, но использовать ее не приходилось. Пасти небольшое стадо ему помогал верный помощник – огромный мохнатый пес. Стоило непослушной овечке задержаться у чахлого кустика и начать объедать пыльные листья, как он тут же скалил зубы и грозно рычал, показывая всю серьезность своих намерений. Непослушное животное тут же возвращалось в стадо.

Старик встретил внука, стоя у распахнутых ворот. Пес помог загнать овечек в стойло. Старик затворил загон, подпер дощатый щит жердью. Пес тут же прилег, положил большую голову на мохнатые лапы.

– Дедушка, я пойду поиграю, пока еще светло? – Мальчишка спрашивал больше для проформы, свои обязанности по хозяйству он уже выполнил и теперь мог быть свободен. – Хорошо?

– Нет, ты мне будешь нужен. – Старик принялся собираться, ничего больше не объясняя внуку.

Вскоре они уже выходили из дома. Пес, поколебавшись, двинулся за ними. Старик с внуком медленно шли по улице поселка Аль-Молааман, время от времени останавливались, чтобы поздороваться с соседями.

– Далеко собрался на ночь глядя? – поинтересовался сосед, бывший лет на пять старше, у старика.

– Ягненок от стада отбился, придется в горы идти искать.

– Что же ты недосмотрел? – Сосед с укором посмотрел на мальчишку.

– Научится. Дело наживное. Ты нас в его годы вспомни, – ответил за него старик и взял мальчика за руку, давая понять, что не стоит задерживаться.

Миновав последний дом, старик с внуком свернули на узкую тропинку, змейкой уходящую к перевалу.

– Дедушка, а почему ты сказал, что ягненок потерялся? Все же овцы на месте, – с обидой в голосе спросил мальчик.

– Так надо. Молодец, что не стал спорить.

– А куда мы идем? Ты же говорил, что у тебя болит нога, даже по дому тяжело ходить.

– Вот ты и поможешь мне идти. Станет тяжело, обопрусь на твое плечо.

Пес то забегал вперед, словно разведывал дорогу, то возвращался, запрокидывал голову и смотрел старику в глаза, будто спрашивал, что заставило его отправиться в горы. В сгущающихся сумерках уже сложно было рассмотреть тропинку, но прихрамывающий старик поднимался в гору уверенно. Вскоре путники перевалили седловину и вышли на небольшое плато, окруженное со всех сторон скалами. Старик тяжело перевел дыхание, сел на камень, еще хранивший тепло солнечных лучей.

– Мы пришли? – нетерпеливо спросил внук. – Или ты просто устал? Можешь опереться на меня.

– Да, пришли, – в глазах старика читалась тревога, и она передалась мальчику, – мы уже пришли, – тяжело вздохнул он.

– А что мы тут будем делать?

– Ждать. И ты садись.

– Кого? – из любопытства поинтересовался мальчишка.

– Не спрашивай.

Старик запустил пальцы в густую шерсть пса, тот довольно заурчал, но вскоре встрепенулся, навострил уши. Слух у собак куда лучше, чем у людей. Вдалеке раздалось тихое конское ржание, затем еле уловимый перестук копыт. Из-за скал на плато выехали два всадника. Мальчишка испуганно глянул на старика, но тот не стал ничего объяснять, лишь приложил указательный палец к пересохшим от волнения губам: надо молчать. Всадники приблизились. Лунный свет упал на их лица. Это были Ахмуд и один из его приближенных. Заместитель Абу Джи Зарака спрыгнул на землю, недовольно глянул на оскалившего пасть пса.

– Свои. – Старик погладил верного помощника по голове.

– Почему ты не пришел в прошлый раз? – обратился Ахмуд к старику. – Я тебя прождал целый час… Каждая вылазка для нас – большой риск.

– Я болел… годы…

– Зачем мальчишку привел?

– Он помог мне идти, а молчать умеет.

Ахмуд взял мальчика за плечо, жестко повернул его к себе лицом. Согнутым указательным пальцем приподнял подбородок и заставил смотреть себе в глаза. Взгляд у талиба был пугающим и гипнотизирующим, словно у змеи. Но, несмотря на волнение, мальчишка стойко выдержал это зрительное противостояние, чем тут же вызвал уважение у Ахмуда.