Подружка Мелинои - Вася Неторопливый

скоро высокие деревья сменились уродливыми, с искривленными стволами, растениями. Листья их были похожи на дубовые, но жесткие, словно отлитые из пластика. Вдобавок края оказались настолько острыми, что оставляли на посохе зарубки. Росли эти деревья не плотно, между ними оставалось достаточно места, чтобы пройти, вот только огромные их корневища выпирали из земли чудовищными змеями. Приходилось все время перепрыгивать, а то и перелезать через них. Сходство с пресмыкающимися было настолько сильным, что один раз Виктору показалось, будто корневище пошевелилось.

Из леса он вышел уже в полной темноте, но идти стало легче: под ногами оказалось твердое покрытие. Свет включать было довольно небезопасно, поэтому Виктор присел на корточки и провел рукой по шероховатой поверхности. Так не разобрать, но похоже на асфальт.

Внезапно темноту взорвал бирюзовый свет. Темное небо рассекли яркие лучи, оставляя за собой волны, похожие чем-то на северное сияние. Все пересекалось, сплеталось, рассыпались, перемешивалось… Затем всполохи стали менее хаотичными и в них начала прослеживаться какая-то непонятная, но все же система. Движения лучей тоже замедлялись, а затем и вовсе прекратились. Непонятное мутное свечение лениво колыхалось над дорогой. Еще через мгновение картинка словно бы проявилась и возникла переливающаяся арка. А под ней стоял… тот самый обшарпанный старичок-планер, на котором Виктор нырнул в воронку. Трудно было поверить своим глазам. Да такого просто не могло быть! Машина наверняка рассыпалась, куски металла расшвыряло по полигону.

Сбросив оцепенение, Виктор подошел к планеру и похлопал по обшивке. Не призрак, не галлюцинация. Ладонь ощущала вмятинки и царапинки корпуса. Виктор коснулся сенсора, и дверь открылась. Световая дорожка протянулась из проема, будто приглашая войти. Она, конечно, не могла соперничать в яркости с аркой, но этот будничный желтоватый цвет был очень домашним. Виктор усмехнулся, разглядывая детально воспроизведенный интерьер. Что ж, в конце концов даже если это муляж, не способный подняться в воздух, то переночевать, по крайней мере, можно.

Взойдя на борт, Виктор закрыл дверь, скинул на пол рюкзак и практически упал в потертое кресло. Только сейчас инспектор понял, насколько устал. Он ногой задвинул рюкзак под сиденье и закрыл глаза. И все же сон никак не желал приходить. Из-за избытка ли впечатлений, а может, и переутомление сыграло свою роль, но заснуть не получалось. Что ж, тогда стоило напрячь синтезатор и перекусить. Если, конечно, и он восстановлен. Впрочем, это легко проверить, не вставая с места.

Виктор протянул руку и коснулся рукой экрана, вызывая тестовую страницу. Тот послушно отозвался россыпью пиктограмм. И все они были зелеными, что говорило о полной исправности всех узлов. И если до сих пор Виктор еще сомневался в том, что это клон планера, то как раз эта деталь развеяла все сомнения. Ну не бывает у старой машины все настолько в порядке. Желтые пиктограммы прогнозируемых отказов — нормальное явление для подобного планера, а тут — сплошная зелень.

Однако порадовало, что, если верить тесту, синтезатор живой. Виктор осторожно заказал себе не слишком замысловатый ужин и обрадовался жареной яичнице так, будто это какой-то невероятный деликатес. Как бы то ни было, но восстановлен планер идеально.

По окончании ужина Виктор включил обзор, но за стенами переливалось все то же бирюзовое свечение арки. Из-под нее надо было выбираться.

Виктор запустил систему. На экране растеряно замигало красное предупреждение об отсутствии связи с диспетчерской. Компьютер вежливо попросил сообщить о столь вопиющем факте непосредственно системе контроля и услужливо развернул окно вызова.

— Извини, дружище, — пробормотал Виктор и ввел код, деактивируя систему безопасности.

Машина перешла в режим ручного управления, о чем немедленно известил компьютер. Подчинившись команде, заработали приводы. Планер качнулся и поднялся над землей.

Осторожно касаясь полусферы манипулятора, инспектор двинул машину чуть вперед, но свечение не исчезло, а наоборот — усилилось. Планер же словно бы уперся носом в стену.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал Виктор и попытался вернуться в исходную точку, однако там тоже оказался барьер.

Арка стала расплываться, превращаясь в мутный овал. По свечению пробегала рябь. Немного помедлив, оно начало оседать вокруг планера, становясь все более вещественным. Превращаясь в яркую линию. Возникшее кольцо затрепетало, его прорезали красные вертикальные полосы, и оно начало вращаться в горизонтальной плоскости. Зрелище завораживало.

Виктор видел, как нарастает скорость вращения: все быстрее и быстрее мелькали полосы на бирюзовой поверхности. Где-то через пару десятков секунд он уже не мог разглядеть мелькания. Одновременно с этим кольцо начало местами словно расширяться. Вскоре Виктор сообразил, что оно как бы раскачивается на невидимой горизонтальной оси. Процесс нарастал. И уже спустя примерно минуту планер висел как будто внутри светящегося шара. Удивительно, что хоть приборы планера не фиксировали движений, но ощущение перемещения присутствовало. Виктор снова коснулся манипулятора, пытаясь двинуть машину вперед, но та игнорировала команду. Планер явно вышел из-под контроля, при этом надпись о включенном ручном управлении утверждала обратное. Однако неведомая сила не имела никакой власти над человеком, что, правда, служило довольно слабым утешением. Вряд ли сейчас разумно пытаться выбраться наружу. Стоит подождать и посмотреть.

Чтобы скоротать время, Виктор нажал пиктограмму логгера и откинулся в кресле. По экрану послушно поползла информация о прошлом планера. Несмотря на то, что значок журнала был зеленым, все же что-то там сбоило. Вот, например, отметка о стоянке. Логгер утверждает, что она длилась примерно триста лет. Явная несуразица! Машина, которую начали делать-то сотню с гаком лет назад, никак не могла иметь столь почтенный возраст. Тем более что первые модели столетней давности, стоящие ныне в музеях, выглядели натуральными кривобокими кастрюлями.

Что ж, это несложно проверить по отметкам видеозаписи. Виктор запросил видеоотчет регистратора и убедился, что в системе сбой: за все эти невероятные годы набралось от силы минуты две записи подвижных объектов, да и те не слишком внятные. Мельтешащие снежинки, вспышка света, идущий человек… Пора списывать машину. Да, жалко, но для такого старичка новую нейронную схему никто растить не будет — нет смысла. Порежут, и в переработку.

Вздохнув, Виктор остановил видео и увеличил изображение. Фигура человека, шедшего сквозь метель, показалась знакомой. И фигура, и походка… Человек обернулся, и Виктор отшатнулся от неожиданности. Сознание отказывалось верить в происходящее: с экрана смотрела Леда. Смотрела пронзительно, в самую душу, как случалось во времена их ссор. Внезапно, словно перехватив взгляд Виктора, она улыбнулась и приглашающе махнула рукой. А затем повернулась и растворилась в метели. Невозможная картинка. Где мог стоять аппарат? Где он запечатлел Леду? Или… не ее? Впрочем, это было легко проверить.

Он взглянул на метку времени и