Путин, Россия и Запад. О чем молчит Би-Би-Си? - Георгий Ермолов

21 октября 2011 г. наконец-то произошло знаковое событие. Дума приняла во втором чтении законопроект «Об основах охраны здоровья граждан РФ». Казалось бы, наконец завершился многолетний процесс, но финальному аккорду предшествовала бурная и далеко не мирная дискуссия. Целый ряд организаций воспротивился принятию закона в том виде, в каком он был предложен. Это «Общество специалистов доказательной медицины», «Пироговское движение врачей», «Национальная медицинская палата», «Лига защиты пациентов»; все они высказывали серьезные претензии по поводу множества недоработок и отсутствия конкретики по ряду позиций. Однако авторитет представителей этих организаций не мешал Т. Голиковой утверждать обратное. Президент «Национальной медицинской палаты» Л. Рошаль бился с разработчиками до последнего, после чего вышел прямиком на Путина. Благодаря этому ряд позиций закона был пересмотрен, но все же на пресс-конференции по лицу профессора было видно, что он явно недоволен, но смирился с непробиваемой позицией правительства. Характерно, что замминистра В. Стародубов признал несовершенство документа, заявив, что его все равно нужно принимать хотя бы в таком виде, так как жить по старым регламентам уже невозможно.

Против принятия активно выступает председатель правления Ассоциации медицинских сообществ по качеству Г. Улумбекова, которая прямо назвала прошедшее обсуждение профанацией. Одной из главных претензий с ее стороны является отсутствие списка платных услуг, а чем это чревато на практике, объяснений не требует.

Еще одна серьезная претензия со стороны профессионалов — упразднение с 2017 г. интернатуры. Явление чудовищное. Если сегодня существует положение, при котором молодые специалисты проходят в течение одного года интернатуру, а потом еще два года ординатуру, и после этого уровень их подготовки оставляет желать лучшего, то можно себе представить, какого качества специалистов мы получим после 2017 г., если доживем. О том же говорит и президент «Общества специалистов доказательной медицины» В. Власов: на Западе этап послевузовской подготовки составляет, как минимум, 3,5 года, и даже этого недостаточно. Он считает, что даже в СССР такая краткая послевузовская подготовка была следствием экономии, и, принимая эти меры, авторы хотели предотвратить отток людей из профессии, так как в ординатуре получают не зарплату, а всего лишь жалкую стипендию, поэтому не идут в больницы, а бросают профессию. Отодвинув решение проблемы на 2017 г., разработчики попросту сняли с себя ответственность.

По мнению Г. Улумбековой, все проблемы — в отсутствии единой концепции здравоохранения. У государства нет четкого понимания, в какую сторону должна двигаться отрасль. «Также в проекте не прописано, что органы управления здравоохранением несут ответственность за улучшение здоровья населения. А это в нашей стране, где сегодня умирают в 1,3 раза больше, чем в 80-е годы, жизненно необходимо».

По данным социологических опросов, 87% населения не доверяют врачам и недовольны медициной в целом, 75% больных предпочитают искать помощи у целителей и гомеопатов. До сих пор при приеме острых больных врач не знает, кто будет платить за пациента. Врачи полностью выключены из процесса разработки регламентов и стандартов — все это в руках чиновников. На слушаниях в Думе Т. Голикова заявила, что массовое неоказание помощи больным — это проблема не министерства, а всего общества. Как это ни прискорбно, но она права. Может быть, поменять общество, чтобы к министерству было меньше претензий?…

* * *

Сам факт применения международного опыта реформирования весьма показателен. Ведь откуда возникает необходимость именно реформирования любой отрасли, а не ее совершенствования? Необходимость реформы — следствие полной негодности предшествующего состояния. Здравоохранение — одна из многих отраслей, умышленно и целенаправленно приведенных в состояние полной негодности. Кроме того, усилиями манипулятивных технологий СМИ в свое время до чрезвычайности был раздут миф об отсталости отечественной медицины и низкой квалификации врачей. Да, действительно, с общефилософской точки зрения медицина до крайности консервативна и догматична, да и уровень врачей оставляет желать лучшего, но так ли уж была плоха советская медицина по сравнению с западной? Почему нам сегодня никто не говорит, что в США ежегодно вследствие врачебных ошибок умирает от 100 до 150 тысяч человек, в Великобритании — 35 тысяч, в Германии — 25 тысяч? Подобный показатель для России составляет около 50 тысяч человек, так почему же мы должны равняться на США или Уганду? Почему нигде и никогда наши ведущие «зубры» от ВШЭ не рассматривали опыт Кубы, медицина которой является лучшей в мире, несмотря на тяжелейшее экономическое положение? Судя по всему, все предельно просто: если вести работу в этом направлении, то неолиберальная идеологическая составляющая летит ко всем чертям, а приоритеты власти становятся прозрачными. Утрата профессионализма — проблема не только и не столько России, мы еще только-только подошли к той черте, у которой стоит «весь цивилизованный мир».

Читаем у С. Г. Кара-Мурзы:

«Вот судебный процесс над директором Национальной службы переливания крови Франции. По дешевке скупая кровь у маргиналов и наркоманов и не подвергая ее установленному контролю, персонал этой службы заразил СПИДом несколько тысяч человек (я, будучи тогда в командировке, слышал о трех тысячах, но цифры все время уточнялись). Почему бы нашей прессе не увязать это трагическое дело (директор получил 4 года тюрьмы) с трагедией в Элисте? (Нашумевшая история перестроечного периода с заражением двадцати детей СПИДом, сфальсифицированная и раздутая СМИ. — Г. Е.)

В 1996 г. — признание министра здравоохранения Японии. Здесь тоже по дешевке импортировали кровь и не подвергали ее необходимому анализу (хотя Япония завалена нужными для этого приборами). В результате из 5 тысяч больных гемофилией, которые проживают в Японии, 1800 были заражены СПИДом. Кстати, правительство Японии отказывается выплачивать компенсации пострадавшим, предложенные судами Токио и Осаки.

В тот же год — суд над бывшим министром здравоохранения Португалии и 11 сотрудниками министерства. Они закупали кровь у австрийской фирмы и заразили СПИДом многих больных (из которых 59 к моменту суда умерли). Примечательно, что они закупали зараженную плазму даже после того, как получили сообщение о том, что она содержит антитела против СПИДа, т. е. получена от больных доноров.

Летом 1993 г. — опять суд в Париже над врачами из Института Пастера. Они изготовляли гормон роста для детей. Для этого покупали гипофизы трупов и, как полагается на рынке, искали подешевле. Поэтому покупали в экс-социалистической Венгрии. Надо же, даже маленький кусочек трупа идеологически согрешивших людей ценится в десять раз дешевле. Но качество, конечно, не то — и пятнадцать парижских детей были заражены неизлечимой и смертельной вирусной болезнью. Можно ли было проверить купленные по дешевке гипофизы? Конечно, но — накладно. А ведь это не «совки», не калмыки, а Институт Пастера, гордость Запада.

А вот случай прямо у меня на глазах — в Сарагосе. Забарахлил в центральном госпитале линейный ускоритель для радиационной терапии фирмы «Дженерал электрик». Прибывший инженер фирмы затянул маленько регулировочный винт на индикаторе мощности, чтобы стрелка зря не дрыгалась, — и дело с концом. Два года облучали пациентов мощностью в десять раз большей, чем показывал индикатор. Стали разбираться, когда пациенты начали умирать один за другим. При мне умер двадцать второй, остальные дожидаются. Суд, конечно, критика, но не системы и даже не «Дженерал электрик», а инженера». Конец цитаты.