Создана для любви - Конни Мейсон

Хотя Адам еще не видел свадебного платья, он поручил мадам Дюбуа обеспечить целый гардероб, соответствующий новым параметрам Алексы. Та была благодарна ему, но не обманывалась насчет его мотивов. Жена графа должна поддерживать в обществе определенный статус. Адаму не стоило волноваться по этому поводу, ибо Алекса была леди с головы до пят.

В последнюю неделю, окунувшись во все эти приготовления и примерки, Алекса почти не видела Адама. Да он и сам редко бывал дома. За время пребывания в особняке Фоксворта она узнала только то, что Адам по какой-то необъяснимой причине решительно примкнул к роялистам. Вначале ей было трудно в это поверить, принимая во внимание дружбу графа Пенуэлла с прославленными пиратами Маком и Лисом. Но она не могла отрицать очевидное. Все друзья Адама были тори. И они, в свою очередь, высоко его ценили. В минуту просветления Алекса вдруг поняла, что больше Адама сочувствует колонистам, а также их борьбе за свободу. И могло ли быть иначе после всех разговоров с Маком, когда тот снова и снова объяснял ей, за что сражается?

В те короткие мгновения, что оставались до свадьбы, Алекса позволила себе ненадолго вернуться мыслями к Лису. Продолжает ли тот наводить ужас на британский флот? Или уже покоится на дне морском? Алексе он почему-то представлялся живым и здоровым, уверенно балансирующим на мостике «Серого призрака», и с улыбкой в уголках рта, виднеющегося под маской. Лис – мужчина, который украл ее девственность и вполне мог быть отцом ее ребенка.

Разбираясь в этих сбивчивых мыслях о другом мужчине, Алекса не заметила, как наступил час важного события. Хэтти, маленькая чернокожая горничная, приставленная к ней, явилась сообщить: все готово и жених ждет ее. Хотя за прошедшую неделю Алекса не раз клялась, что ее не принудят к этому браку, она вышла из своей комнаты – из комнаты Адама, ибо так и не переехала в другую. Она стала медленно спускаться по изогнутой лестнице.

Вместо того чтобы размышлять о своей невероятной свадьбе, Алекса разглядывала все вокруг, по-прежнему восхищаясь красотой дома, хотя за последнюю неделю она имела удовольствие изучить его досконально. Двухэтажное здание стояло в полумиле от основной дороги, к которой от дома тянулась длинная подъездная аллея из ракушек. Со всех сторон особняк окружали зеленые лужайки, перемежающиеся цветочными клумбами. За ними ухаживали рабы. Сам дом был простым, с двумя дымоходами, поднимавшимися над покатой крышей. Внутри особняк начинался с просторной, застланной коврами прихожей, украшенной огромными люстрами и великолепной лестницей, по которой сейчас спускалась Алекса.

Гостиная, где девушке предстояло принести супружеские клятвы, была огромной и одновременно служила бальным залом. Пол красного дерева застилал огромный круглый ковер. Кроме гостиной на первом этаже размещались столовая, библиотека и кабинет, находившийся исключительно в ведении Адама. Сводчатый проход вел в крытую галерею и на кухню. На втором этаже находилось шесть роскошно обставленных спальных апартаментов. Алекса, не теряя времени зря, хорошо изучила свой новый дом, заключив, что здесь вполне можно растить ребенка.

Не успев опомниться, она оказалась рядом с Адамом в гостиной, украшенной остролистом и восковницей и переполненной незнакомыми людьми, лица которых выражали восхищение прекрасной невестой. Краем глаза Алекса заметила леди Гвен, угрюмую и хмурую. Рядом с ней стоял красивый темноволосый мужчина в форме английского офицера.

Если бы Алекса посмотрела на Адама, она бы увидела, как его стальные глаза горят восторгом. Она упустила этот взгляд, а вот Гвен – нет. Алекса произносила нужные слова ровным голосом и без эмоций, почти не вдумываясь в их смысл. Только когда губы Адама легко коснулись ее губ, она поняла, что церемония окончена.

Дальше все происходило как в тумане. Алекса знакомилась с почтенными гостями Адама и быстро забывала их имена. Прием после церемонии наверняка был впечатляющим, а угощение – роскошным, но Алекса не помнила. Она радовалась, что Адам ограничил празднование послеполуденной трапезой, поскольку в своем тяжелом платье, которое так хорошо скрывало беременность, на балу она не сумела бы станцевать и па.

К вечеру Алекса балансировала на грани коллапса. Она извинилась и ушла к себе в комнату, предоставив Адаму провожать последних гостей. С помощью Хэтти выбралась из нарядного платья и надела чудесную легкую ночную рубашку, таинственным образом появившуюся у нее на постели. Через несколько минут она уже сладко спала.

О первой брачной ночи Алекса не думала. Она ошибочно предположила, будто большой живот отпугивает Адама и он еще долгие месяцы не будет помышлять о том, чтобы заниматься любовью с ней. Алекса смотрела на это как на счастливую передышку. У нее не было желания спать с Адамом. Сейчас ее эмоции были слишком хрупкими, чтобы подвергаться ударам его мужественности. Она не успела понять своих чувств к новоявленному мужу, который совсем недавно был ее мучителем. Алекса надеялась за то время, пока будет вынашивать ребенка, лучше узнать Адама и попробовать разобраться в запутанном механизме его мыслей.

Было очень поздно, когда Адам вошел в спальню, которую намеревался делить с Алексой. Разочарованный тем, что она уснула, он, тем не менее, быстро раздевшись, лег рядом. От нее веяло теплом и фиалками. Этот запах часто напоминал ему о ней после того, как они расстались. Алекса пошевелилась, когда он робко скользнул по плавному изгибу ее бедра и двинулся к пышной мягкой груди, которая еще лучше, чем ему помнилось, ложилась в его ладони. Раздвинув сходящуюся на бюсте ткань розовато-лиловой ночной сорочки, купленной им специально для первой брачной ночи, Адам нежно провел пальцем вокруг спелого розового соска. Наградой ему стал тихий глубокий вздох.

Адам с точностью до секунды знал, когда проснулась Алекса, потому что даже в темной комнате, освещенной одним только лунным сиянием, почувствовал на себе взгляд ее васильковых глаз.

– Адам, что… что вы здесь делаете?

– Я хочу вас, Алекса, – порывисто выдохнул он, и она инстинктивно поняла, что он просит, а не требует.

– Почему? – смешалась Алекса. – Я сейчас выгляжу далеко не лучшим образом. И знаю, что вы не любите меня.

– Вы ведь помните, что было между нами?

Алекса кивнула, ибо она гораздо лучше Адама помнила, как он уносил ее к высотам наслаждения, о которых она даже не подозревала.

– Тогда как вы можете сомневаться в том, что я по-прежнему хочу вас? Я пошел на этот брак, рассчитывая делить с вами ложе. Это одна из неожиданных компенсаций за женитьбу на дочери Джона Эшли. И потом, как ни странно, меня вовсе не смущает ваш теперешний вид.

Алекса встревоженно пошевелилась. Слова Адама только лишний раз утвердили ее в убеждении – ради ребенка он готов ее обманывать.

– Адам, – отодвинулась она, немедленно почувствовав его сильное разочарование, – я устала.

– Я не причиню вам боли, Алекса, если вы этого боитесь.

– Как вы не понимаете, что я не хочу вас, Адам? – спросила она, пытаясь выразить свои чувства. – Я вышла за вас, чтобы дать нашему ребенку имя. Если бы не вы, я не оказалась бы в таком постыдном положении.