Двенадцатое заклятие - Дэвид Лисс

Люси идти не хотела. Когда-то ей нравились ежемесячные балы, где можно было встретиться с друзьями, поболтать и сделать вид на короткое время, будто она счастлива. Сейчас ее волновало совсем другое, но, раз ей не позволено остаться дома, она решила извлечь максимум полезного из посещения бала.

Зал для танцев на Лоу-Пейвмент, в двух шагах от дома дяди Лоуэлла, представлял собой красивое здание, как внутри, так и снаружи, и был слишком роскошным для светской жизни Ноттингема. Люси зал нравился, он был светлым, просторным и приятным. Ей всегда нравилось находиться в местах, которые разительно отличались от дома ее дяди. Когда Люси вошла — правда, войти ей удалось не сразу, так как пришлось ждать, когда закончится спор со стряпчим, который пытался проникнуть в зал вопреки правилам, запрещающим подобным типам присутствие на балах, — она пришла в восторг, услышав трио музыкантов, которые одухотворенно исполняли чрезвычайно популярную в этом году мелодию. Миссис Квинс осмотрела окружающих, проверяя, все ли достойные внимания люди присутствуют или, наоборот, кого-то нет, что могло стать предметом сплетен. Когда возможные комментарии были исчерпаны, она удалилась с другими матронами в зал для игры в карты. Она бы предпочла остаться с молодежью, чтобы присматривать за Люси, но это бы, во-первых, сочли бестактным, а во-вторых, привлекло бы ненужное внимание к Люси, что вовсе не входило в планы миссис Квинс.

Оставшись одна, Люси вскоре увидела небольшую группу знакомых девушек — все примерно ее возраста и незамужние. Она почти ко всем относилась с симпатией, но ни одна из них так и не стала ее подругой. В Ноттингеме к Люси всегда относились как к девице без перспектив, и с такой репутацией завести друзей было трудно. Люси изо всех сил старалась быть милой с этими девушками, так как они заменяли ей настоящих подруг в ситуациях, подобных нынешней.

Главной среди девушек по единогласному и молчаливому согласию была Нора Гилли. Она была немного выше ростом и худее, чем Люси. У нее было узкое лицо, острый нос, смотрящий вниз, и слишком широкий рот, будто специально созданный для презрительных усмешек. Нора не являлась красавицей в традиционном смысле слова, но у нее было подвижное лицо, и если бы она обладала более мягким характером, то и лицо тоже могло бы быть милым. К сожалению, характер у Норы был желчным. Она обожала сплетничать, выискивая недостатки в других, и первая с радостью и готовностью высмеивала их. От этого лицо ее казалось непривлекательным, не столько некрасивым, сколько тревожаще-чувственным. Она была девушкой, с которой молодые люди стремились познакомиться, потанцевать и пригласить в кофейню. Нора ничуть не сомневалась, что должна получить чрезвычайно выгодное предложение руки и сердца, однако Люси уже достаточно хорошо знала жизнь, чтобы заключить: та истолковывала знаки внимания неправильно.

Нора стояла в окружении других девушек. Подле находился ее отец, джентльмен около шестидесяти лет, с коротко стриженными седыми волосами, приятным и, видимо, красивым в молодости лицом и такими яркими голубыми глазами, что, когда Люси впервые увидела их, была просто поражена. Мистер Гилли был необычным для своего возраста человеком, ибо предпочитал общество молодежи, которое включало его дочь и ее друзей.

Отец Люси всегда делал вид, что считает своих дочерей глупыми, а их друзей еще глупее. Однако у себя в кабинете, когда они беседовали о ботанике или астрономии или когда он проверял задания Люси по латыни, он превращался в терпеливого, понимающего, сочувствующего родителя, которому было интересно все, что Люси говорила. Мистер Гилли, как казалось Люси, был полной противоположностью — на людях он делал вид, что ему все интересны, но она подозревала, что на самом деле он относился ко всем с презрением.

Мистер Гилли стоял с дочерью и десятком девушек ее лет. Они смеялись над каким-то его остроумным замечанием. У всех в руках были веера, которыми они прикрывали рот, а потом, не сговариваясь, одновременно начинали обмахиваться — словно бабочки трепетали крыльями. Люси знала, что многие из девушек были тайно влюблены в мистера Гилли, — вполне невинное увлечение, ибо существовала миссис Гилли, не столь общительная, но в полном здравии. Только ради того, чтобы отвлечься от скуки, Люси и сама подумывала, не увлечься ли этим джентльменом, но так и не смогла себя заставить. Мистер Гилли слишком любил внимание молодых девушек, и это все портило.

Увидев, что она приближается, он низко ей поклонился.

— А, мисс Деррик, — произнес он. — Я надеялся, что получу удовольствие встретить вас сегодня здесь. Иначе я бы сюда не пришел из-за страха подхватить простуду. Погода для меня еще недостаточно теплая.

Говорили, что на мистера Гилли в юности произвело неизгладимое впечатление то, что случилось с его старшим братом, который проснулся однажды утром с легкой простудой и до полудня умер. После этого мистер Гилли не выходил из дому в холодную и сырую погоду и даже когда было просто облачно.

— Такой пожилой человек, как я, должен проявлять осторожность.

Несколько девушек выразили протест, сказав, что он вовсе не пожилой. Он отмахнулся от их возражений, хотя было видно, насколько их замечания были ему приятны. То, что Люси не присоединилась к возгласам протеста, не ускользнуло от его внимания. Он внимательно посмотрел на нее и попробовал другой ход:

— Чтобы увидеть вас, любой мужчина готов рисковать своим здоровьем, даже такой старик, как я.

На Люси было платье цвета слоновой кости с французской вышивкой золотом на груди. Платье было самое обыкновенное, Люси не хотела надевать одно из лучших на этот бал, но она не сомневалась, что оно ей идет. Судя по взгляду мистера Гилли, она была права.

— У нас потрясающая новость, — сказала Нора, пытаясь вернуть себе внимание. — Умер один из помощников секретаря в Адмиралтействе!

— Поздравляю вас, — сказала Люси, которая не понимала, как это может быть хорошей новостью, но не могла упустить возможность выразить иронию.

Девушки захихикали, а Нора надулась:

— Да вы ничего не поняли. Мой отец должен занять его место. Мы переедем в Лондон до конца месяца.

Норе и вправду было чему радоваться. Люси никогда не была в Лондоне, не была представлена при дворе в отличие от Норы, а о переезде в Лондон грезили все провинциальные девушки. И вот мистер Гилли получал должность, о которой давно мечтал, отчего выигрывала и его дочь.

Как и других девушек, Люси покоробила удача Норы, но она поборола свои чувства, так как знала, что следует сделать. Она обняла Нору и пожелала ей удачи, сказав то, что ее подруга хотела бы услышать, а именно что она сгорает от зависти.

— Вы, конечно, сможете нас навещать, — сказал мистер Гилли с великодушием, которое предполагала его новая должность. — В городском воздухе зимой полно гари, что вредно для легких, но приходится идти на риск, если хочешь получить удовольствие.

— Конечно, — отозвалась Сара Нолин, одна из девушек. — Мы все должны приехать в гости.

Внимание мистера Гилли было целиком приковано к Люси. Он смотрел на нее удивительно молодыми глазами.