Аполлон на миллион - Дарья Донцова

— Клиент всегда благоухает, — ответила девушка, — а вот ты…

— Стоп! — скомандовала я. — Ребята, потом подеретесь. Где ваше начальство? Не уйду, пока с ним не побеседую.

Олеся понизила голос до еле слышного шепота.

— Вадим Георгиевич, управляющий отделения и сын владельца «ОБГДкредит», банкомат сам закупал, поэтому он не может быть плохим. В смысле, автомат. Все, что делает Вадим Георгиевич, надо хвалить.

— Отлично, зовите его, — обрадовалась я. — Понимаю, что вам велено ограждать начальство от обозленных клиентов и говорить, будто оно отсутствует, но я не уйду, пока не побеседую с вашим боссом.

— Шеф правда еще не пришел, — скуксился Юра. — И вы первые посетители нашего отделения, никто до вас деньги снять не пытался.

— Чего зря балаболить? — выкрикнул Митяй. И тут же развил бешеную деятельность — выдернул из держателя огнетушитель, а затем с силой ударил им по нежелающему работать агрегату.

Раздался гул, скрежет, монитор заиграл разноцветными огоньками, и полилась песня на неизвестном мне языке, я поняла только имя:

— Микки Маус, Микки, Микки, ньга-ньга, ньма-ньма, Микки Маус, обрда хрмда, Микки, Микки.

— Ну ваще! — попятилась Олеся.

Банкомат умолк, затрясся и оглушительно чихнул. Передняя панель упала на пол, из недр лавиной хлынул поток долларов. Митяй взвизгнул, прыгнул и наступил на банку с неизвестным содержимым. Жестянка лопнула, из нее вылетела струя бордовой жидкости, часть которой попала на деньги. Мужик, не обращая на это внимания, кинулся собирать купюры.

— Не трогайте! — заорал Юра. — Помогите! Спасите! Грабят!

Олеся почему-то заползла под большой стол, а я растерялась. Потом увидела в горе зеленых ассигнаций несколько кредиток, присела на корточки, начала рассматривать купюры. Поняла, что на валюте вместо американских президентов изображен главный герой мультиков Уолта Диснея, и рассмеялась.

— Деньги Микки Мауса! Ну как я сразу не сообразила? Это же сувенирный банкомат из какого-то Диснейленда. Засовываешь кредитку, и он тебе выдает несколько игрушечных купюр вместе с банкой напитка. Юрий, прекратите голосить! Бумажки на полу не имеют ни малейшей ценности. Сын хозяина банка, похоже, не самый опытный финансист, его надули мошенники, которые продали пришедшее в негодность оборудование. Оно стояло в каком-то развлекательном центре то ли в Азии, то ли в Африке, не знаю, где говорят на ньчанском языке. Видите несколько кредиток? Они все работали до середины девяностых. Вашему Вадиму Георгиевичу всучили то, что давным-давно подлежало утилизации.

Я выпрямилась и увидела, что Митяя в помещении нет. Мужичок удрал, набрав полные руки бесполезных ассигнаций, решил, что у него сегодня день невероятного везения, он поймал за хвост синюю, вернее, зеленую птицу удачи. Сумку с ядром Рылькина и моей записной книжкой проходимец бросил, посчитав, что десять тысяч рублей ерунда по сравнению с прорвой американских долларов.

— Хозяйский сын идиот! — в сердцах выпалил Юрий. — Я бы на месте отца отправил его в армию, навоз за лошадьми убирать.

— Лошади давно не состоят на вооружении, — заметила я, поднимая с пола свою кредитку.

— А вот и нет, — возразил Юра. — Лично я служил в конном подразделении, меня туда дед определил, не разрешил после школы в институт поступать. Ну и правильно сделал. А то бы я балбесничал, пил-гулял и стал бы как Вадим. Ну не дурак ли? Купил сувенирный банкомат!

Из-под стола донесся горький плач.

Я заглянула под столешницу, где, скрючившись, сидела Олеся.

— Вылезайте, ничего страшного не произошло. Деньги ненастоящие, Митяй утащил нечто, сродни конфетным фантикам. Вас никто ругать не станет.

— Кровь… — тоненьким голоском канючила Леся. — Там мама лежит… Кровь… Не хочу! Не хочу!

Девушка закрыла лицо руками.

— Что это с ней? — изумился Юра.

— Не знаю, — растерялась я. — Похоже, ваша коллега сильно испугалась.

— Ручка болит, — снова детским голосом пожаловалась Олеся. — Дяденька, помогите, мамочке плохо, скорей, скорей…

Юрий выпучил глаза.

— Она сбрендила?

— Мамочка, мамочка… — шептала девушка, — кровь, кровь… ручке больно… дядя… дядя…

Я выпрямилась.

— Юра, заприте дверь, повесьте табличку «Закрыто по техническим причинам». Хорошо знаете Олесю?

— Нет. Мы работали в разных отделениях, встретились на прошлой неделе, когда нам сказали, что обоих сюда переводят, — ответил парень.

— Где ее телефон? — продолжала я.

— В столе.

— Несите его сюда, — велела я.

Парень метнулся за стеклянную перегородку и быстро приволок трубку.

Я взяла айфон и начала искать в телефонной книжке значок «избранное»

— А чего мне делать? — растерялся клерк.

— Наведите тут порядок. Соберите все с пола и не впускайте никого с улицы, — приказала я.

И обрадовалась, обнаружив только один номер, на который Леся постоянно звонила. Сейчас соединюсь с этой Ариной…

— Привет, солнышко, — раздалось из трубки.

Я посмотрела на табличку, украшавшую стол девушки.

— Здравствуйте. Вы знаете Олесю Травникову?

— Да, это моя младшая сестра. Что случилось? Почему у вас телефон Леси? — перепугалась собеседница.

Я объяснила Арине происходящее.

— Умоляю вас, не вызывайте «Скорую»! — закричала та. — Пожалуйста! Скажите сестре, что являетесь сотрудником полиции, а маму увезли в больницу. Тогда она придет в себя, вылезет из-под стола. Уже бегу к вам. Буду через минут десять, нахожусь совсем рядом, работаю в СПА-салоне на Смоленской площади. Врачи ничем не помогут Лесе, только хуже сделают!

— Не волнуйтесь, поступлю, как просите, — заверила я. И, опустившись на корточки, позвала: — Лесенька!

— Мама… — всхлипнула девушка.

— Ей уже лучше, — фальшиво радостно сообщила я, — твою маму увезли в больницу, она поправится.

Олеся перестала дрожать и захлопала в ладоши.

— Ой, ой, ой! Спасибо! Люблю тебя.

Я не успела ничего сказать. Леся подползла, обняла меня и прижалась ко мне.

— Злой дядя ушел?

— Да-да, — пробормотала я, — навсегда.

Девушка отстранилась.

— А ты кто?

— Полицейский, — сообщила я.

— Хороший?

— Очень.

— Самый-самый лучший?

— Да.

— Дядя Володя! — закричала Травникова и снова повисла у меня на шее.