Гость внутри - Алексей Гравицкий

Леша поймал себя на том, что складывает вместе ладони и пытается почувствовать что-то из того, о чем говорило Саша. Руки опустились сами собой.

– Бред! – нервно бросил Беляев.

– Попытайся поверить, – предложил Саша терпеливо. – Без веры ничего не получится. Я сам ничего не мог и ни во что не верил, пока не приперло. А потом, под определенной эмоцией, в определенном состоянии, такое вышло, что до сих пор вспомнить страшно. Попытайся.

– Бред, – убежденно повторил Леша.

Витаса не было. Поискав, что бы поесть, Беляев прошелся по холодильнику, ухватил шмат колбасы, кусок сыра и прошел в комнату. Откусив колбасы, он бросил сыр на придиванный столик и выставил вперед руки. Ладонь к ладони. Тепло ощутил сразу.

«Ну, да биополе тут ни при чем», – решил Алексей и, подначивая себя, непрестанно повторяя, что все это маразм, принялся жмыхать тепло руками.

Как и следовало ожидать, ничего не вышло. Леша просидел на диване за этим кретинизмом полчаса, пока не надоело. Тогда Беляев доел сыр с колбасой, поднялся и пошел на кухню.

Тайничок, расположенный за хлебницей, открылся с тихим скрипом. Покопавшись в нем, Алексей выволок пачку травки, отсыпал чуть и сунул конвертик обратно. Пальцы ловко завернули косячок. Беляев закурил; затянувшись пару раз, он замер в ожидании прихода. Минута, другая, и вот наконец по телу потек знакомый кайф. Растекся, попадая во все уголки тела, цепляя мозг, подхватывая сознание и раскачивая его на своих мягких волнах. Беляев ткнул окурок в пепельницу, выставил перед собой руки и прикрыл глаза. Тепло окрасилось, превратилось в зеленый сгусток с розовыми прожилками. Алексей уверенно принялся мять комок, тот поначалу поддавался с трудом, затем пошло легче.

Через пять минут перед его внутренним взором лежал здоровенный зелено-розовый шар. Беляев усмехнулся и открыл глаза. В руках ничего не было, кроме смутного ощущения, что таяло как прошлогодний снег. Леша зло тряхнул руками, отшвыривая от себя остатки этого чувства.

Некоторое время он сидел на полу кухни, тупо уставясь в одну точку. За окном село солнце, зависли густые, как кисель, сумерки. В дверном замке заскрежетал ключ.

Леша не обратил на вошедшего никакого внимания. Витас молча прошел мимо, распахнул окно, ткнул компаньона в плечо:

– Что за дряни ты опять набрался?

– Бе-е-е, – отозвался Беляев и хохотнул.

– Лехае, тебе не надоело себя гробить? – В голосе Виталия появилась некоторая доля заботы. – Бросай это дело, мне не нужно, чтобы ты превратился в растение.

Беляев тупо уставился на Яловегина. Над головой того скакал зеленый чертик с огромным фаллосом. Время от времени чертик замирал, глядел на Лешу, хихикал и начинал теребить причиндал маленькими зелеными ручонками. Алексею это показалось жутко забавным, и он расхохотался.

– Перестань, – попросил Витас, но Лешу уже несло, он ржал без удержу, без остановки.

– У-у-у, – протянул Яловегин. – Совсем плохо.

Беляев ржал во всю глотку. Заливисто, с перекатами.

Виталик подошел ближе:

– Леха, перестань.

– Ха-ха-ха…

Яловегин размахнулся и смазал приятелю хорошую пощечину, что вызвало у того еще больший приступ смеха.

– Зеленый хрен с огромным членом, – выдавил Леша, давясь от смеха.

Виталик подхватил его под руки и поволок в ванную, пустил холодную воду, пихнул смеющегося Лешу под кран прямо в одежде. Но тот, казалось, не заметил.

– Ха-ха! – надрывался Беляев. – Зеленый с вот такенным хером. Это твое проклятие, сраный нарко-баронишко! И знаешь что? Знаешь? Оно на тебя положило. Ха-ха! Забило болт. Понимаешь? Вот такой здоровенный хер зеленого цвета. Чего ты стоишь? Если даже твое проклятие на тебя хер кладет? Хер! Здоровый такой, больше, чем у тебя. Забавно, правда? Он сам в сотню раз тебя меньше, а член у него больше твоего. Ха-ха-ха-ха-ха… пусти же, проклятый…

Леша вывернулся, разбрызгивая воду в разные стороны. Краем глаза успел заметить, как зеленый чертик подернулся розовым туманом. Подмигнул, потрясая своим мужеским аппаратом, и исчез.

Единственным, кого не хотел видеть Алексей, и первым, кто попался ему на глаза, оказался бесполый Саша. Леша хотел пойти в другую сторону, сделать вид, что не увидел, но тот уже пер на Беляева, широко расставив руки и громко выражая радость от встречи.

– Привет, – нехотя поздоровался Алексей.

– У тебя получилось? – тихо поинтересовался Саша, забыв поздороваться.

– Это сексуальный намек? – мрачно хмыкнул Беляев.

– Нет, ты знаешь, о чем я.

– А я о другом, – задумчиво пробормотал Алексей. – Глючит меня чегой-то. Видать, с травой перебрал.

– Расскажи, – попросило бесполое существо.

– Не хочу, – отмахнулся Леша.

– Тогда пойдем выпьем, – предложило Саша.

– Чего это вдруг? – удивился Беляев.

– А может, у тебе желание рассказывать проснется, – пояснила Саша.

Алексей ничего на это не ответил, только усмехнулся и кивнул в сторону бара. Пить не хотелось, было желание напиться…

…Было желание напиться. Что он и сделал. Напился сам, напоил бесполого ублюдка. Или наоборот, бесполый ублюдок напоил его и сам в лоскутину ужрался? Спрашивать очевидцев тоже было бесполезно, к тому времени в баре никого не осталось.

– Не важно, – пробормотал Алексей.

– Нет, важно, – заплетающимся языком выговорил Саша.

– Чего здесь важного может быть? Даже если доп… – Леша икнул, – допустить, что у меня есть какие-то гребаные способности. Какой… ой-йо! Какая разница, буду я их развивать или нет. Тебе-то что с того?

– Потому что это важно для моего предназначения, – пьяно пояснила Саша.

Беляев смерил бесполого ублюдка пронизывающим, как ему показалось, взглядом. Саша не отреагировало, тогда Алексей решил расставить точки над i:

– Какое еще предназначение?

– Есть такая штука – черный ящик. Я не знаю, что это за ящик, не знаю, как и где он находится. Я его ощущаю.

– Как это?

– Как ты ощутил присутствие нечто на спиритическом сеансе. Я не вижу, я чувствую каким-то шестым чувством.

– Жопой чуешь, – предположил Беляев.

– Шестым чувством, – повторила Саша назидательно. – Ощущается неизвестно как, а мозг, который не способен справиться с этим ощущением, дорисовывает привычные звуки, запахи, картинки. Создает образ, короче.

Саша прикурил сигарету, попытался затянуться и только тогда понял, что подпалил фильтр.

– Твою налево, – ругнулось бесполое существо и вытащило новую сигарету. – Так вот, мозг рисует самый понятный образ. Почему говорят о безликом зле?