Стреляй вверх – не промахнешься - Кирилл Казанцев

– Да не то чтобы… – окончательно растерялся Сева. – Ну, ты же понимаешь…

– Ладно! – взмахнул рукой основной. – Ты мне лучше вот что расскажи – зачем ты моих пацанов подставил?

– Как – подставил? – неискренне удивился Рыжий.

– Товарищ не понимает… – огорченно протянул пришелец. И сразу же один из сопровождающих, которые не присели, а встали по обе стороны от Рыжего, коротко и резко, но неособенно сильно ударил Севу кулаком в лицо. Рыжий дернулся, качнулся, однако сумел удержаться на стуле. По подбородку потекла струйка крови из разбитой губы.

– Что за дела, Воха?! – возмутился Рыжий, слизнув кровь. – Ты по делу говори!

Он не дергался, не пытался оказать сопротивление. Понимал, что это бесполезно. Воха – это тот, кто в свое время подвинул его в оружейном бизнесе, взяв его «под себя». Человек, который не боялся ни крови, ни трупов. Кстати, Сева прекрасно понимал, что если он сейчас поведет себя не так, допустит какой-нибудь просчет, то очень даже легко пополнит число последних. И никто никогда ничего не узнает. А бармен, который сейчас демонстративно смотрел в другую сторону, сделает вид, что никогда о таком Рыжем и не слышал.

– Хорошо, – кивнул Воха. – Давай по делу. Ты свел с моими пацанами человека. Человек этот их кинул на товар. Избил, одного подстрелил, сорвал еще две сделки. Мне интересно, кто за это заплатит? И – чем? Что ты можешь сказать по этому поводу?

Рыжий быстро отгородился от собеседника двумя ладонями:

– Стоп, Воха! Человек пришел с серьезными рекомендациями, я его направил дальше. А что там потом произошло – я не знаю!

– И кто же подписался за кидалу? – Воха чуть прищурился, насмешливо глядя в лицо Рыжего. Но уже в следующий момент лицо его вытянулось и на нем появилось откровенно растерянное выражение. Стоило только Севе произнести одно-единственное слово:

– Гном…

– Кхм… – Воха растер рукой гладко выбритый подбородок, после чего осторожно уточнил: – Ты имеешь в виду Толю?..

– Упаси Бог! – искренне испугался Рыжий. – Таких людей не имеют ни в виду, ни вообще. Они сами… Да… Кого хочешь…

– Извини, оговорился! – уверенности у Вохи заметно поубавилось, но он все же сумел взять себя в руки: – Как, ты говорил, погоняло того парня?..

Вообще-то Рыжий ничего такого не говорил, но спорить не стал.

– Шаманом его кличут, – ответил он.

– Ага. – Воха полез за сотовым. – Подожди минутку…

Он отошел в сторону и кому-то позвонил. Разговор продолжался пару минут, не больше. После чего Воха вернулся к столу, кашлянул смущенно:

– Ну, ты это… – Он неуверенно помахал в воздухе рукой, после чего полез в карман, извлек довольно пухлый бумажник: – За моральный ущерб… И давай без обид.

На пластиковую столешницу легли две стодолларовые купюры.

– Уходим! – Воха махнул рукой «сопровождающим лицам», и вся троица направилась к двери.

Рыжий смотрел им вслед и улыбался. Он не ошибся в своих расчетах. Этот парень, Шаман, поставил на место оборзевших до предела щенков. А Воха… Оказывается, он глупее, чем казался. Сейчас, насколько мог понять Сева, Воха вступил с Гномом в прямой конфликт, а если и не вступил, то предоставил почву для дальнейших разборов. И чем они закончатся – сложно сказать. Слишком уж разный уровень у Вохи и у Гнома.

– И что будем делать? – На этот раз «военный совет» проходил с участием Вероники Малышевой.

Женщина уже успокоилась. Впрочем, все произошло настолько стремительно, что она и испугаться-то толком не успела. Страх пришел уже потом, когда ей буквально на пальцах объяснили, какой серьезной опасности она только что избежала.

Но страх этот быстро прошел. Главное – Дениска жив и здоров. И так же, как и мама, толком так ничего и не понял. Правда, устал мальчишка здорово – столько много новых впечатлений за один день… Так что его уложили спать в соседней комнате.

– Есть один вариант… – немного задумчиво проговорил Артем. – Взять этого самого Старостина и допросить в боевом режиме. Я не думаю, что он начнет играть в партизана…

– Не начнет, – согласился Максим. – Но вот какими последствиями это грозит Малышу? Пока мы не знаем, где его прячут…

– Ребята, может, вы мне все же объясните толком, что тут произошло? – решительно вступила в разговор Вероника. – Где Виктор? Причем тут Старостин? Что вообще происходит?!

– Пока что мы и сами толком не разобрались, – честно ответил Оболенский. – Но в целом складывается такое впечатление, что ваш «безопасник» решил забрать бизнес вашего мужа себе. Ему помогает какой-то бандит… Не рядовой – авторитетный. Они похитили Виктора. Где его держат, мы пока что не знаем. Но вас хотели похитить для того, чтобы оказывать на него давление.

– Черт знает что! – Малышева прижала пальцы к вискам. – Дикая страна! Дикие люди! Вообще!..

Что именно «вообще», она так и не сказала. Слов не хватило.

Максим и Артем понимающе переглянулись. Да уж… Попала дамочка, как кур в ощип. Действительно, не так уж и приятно, пользуясь всеми благами, что могут дать большие деньги, лично столкнуться с суровыми реалиями российского бизнеса. Узнать, как именно эти самые деньги зарабатываются.

– Страна страной… – начал было Максим, но прервался на полуслове – зазвонил его сотовый. – Одну минутку…

Оболенский отошел в сторону, в дальний угол комнаты, и начал негромко с кем-то разговаривать по телефону.

– Тогда сделаем так. – Артем покачал головой. – Нарабатываем информацию. Ты… – Палец Рождественского оказался направлен в грудь Гены Плюснина, – завтра вместе со Скопой садитесь у офиса. «Держите» Старостина там. Я и Дед сейчас отправляемся к квартире этого козла. Надо думать, что сегодня пройдет разбор полетов. Насколько я понял, мы на той поляночке личиками своими не засветились, значит, будут искать крайних. Может, что лишнее и прокинут в разговоре. Вот так. Сейчас все свободные могут отдыхать.

– Послушайте, вы! – вскинулась Вероника. – «Отдыхать»… А Виктор в плену у каких-то бандитов!.. И вы так спокойно об этом говорите!

– Если я начну орать как ненормальный, это что-то изменит? – поинтересовался Артем.

Вероника даже задохнулась от переполнявшего ее возмущения. Однако не нашлась, что сказать.

– Вот и хорошо, – усмехнулся Артем. – Не будем поднимать панику и создавать нервозность. Один день ничего не решит.

– О чем говорим? – подошел закончивший свой разговор Оболенский.

– Да так… – небрежно сказал Рождественский. – Обо всем понемногу. Кто тебе звонил?

– Ты знаешь, один знакомый. – Максим чуть скривился в брезгливой гримасе. – Оружейники хотят встретиться.

– Когда?

– Завтра.