Он съел моего фамильяра - Евгения Бергер

- Не продается. - И с напором: - Камни-то хоть рабочие? Может, выдохлась магия...

- Не успела бы. Я сама, не прошло и трех дней, как в источнике Белой ведьмы их зарядила... - И указала на камни. - Бери уже и плати. Десяти «ласточек» будет достаточно. Щипчики даме в подарок!

Демиан начал отсчитывать монеты...

Две... четыре...

Не успели они и опомниться, как крохотная торговка, с тихим хлопком обратившись в облачко пыли, пахнула им прямо в лицо.

В глазах защипало, засвербело в носу, и наши герои неожиданно догадались, за что Пыльная фея получила свое необычное имя.

Однако, увы, было поздно...

- Принцесса... принцесса Брунгильда... Полина... - Голос прорвался сквозь кровавую пелену пред глазами. Заставил ее замереть на мгновенье... И осмотреться.

Брегер.

Мистрис Велиус и еще с десяток придворных... Все глядят с одинаковым ужасом, жмутся к стенам, словно полипы.

Что им всем надо? Мерзкие приживалы.

Полина перехватила кочергу онемевшими пальцами и увидела, как они все отпрянули. Все, кроме Брегера... Испугались.

- Убирайтесь отсюда! - закричала она. - Убирайтесь, я за себя не ручаюсь.

Люди бросились к двери, Брегер же подступил на шаг ближе...

- Полина, отдай кочергу, - попросил совсем тихо и руку к ней протянул.

- Я не могу... этот голос изводит меня.

- Здесь больше нет никого, кроме нас.

- Эти камни разговаривают со мной...

Они оба посмотрели на ожерелье: разбиты крепления и аграфы, сами камни не пострадали.

Ни единой царапины...

Полыхают огненным светом, запутавшись в ворсе паласа.

- Полина, отдай кочергу.

Брегер обхватил ее руку, разжал палец за пальцем и едва успел подхватить, когда нервное напряжение, придававшее девушке сил, отступило, сменившись общим упадком.

Физическим и душевным...

Слезы как-то сами собой побежали из глаз... Ее затрясло, словно в ознобе.

Брегер уложил ее на кровать и хотел прикрыть одеялом, но девушка не пустила: вцепилась в рукав мертвой хваткой.

- Я не хочу оставаться одна, - прошептала одними губами. И вперила в него умоляющий взгляд... - Просто побудьте здесь. Не уходите!

Он и не думал ее оставлять, просто хотел постоять у двери, карауля покой королевской опочивальни, но вот так... Полина свернулась, лежа спиной к нему. Кости лопаток проступили сквозь тонкий шелк платья... Вся она сотрясалась в такт тихим рыданиям.

Брегер присел на кровать... только на край... Все в нем противилось нарушению правил. Если только кто-то войдет... если увидит...

Он боялся лишь за нее.

Принцессу под чужим именем!

Глупую, глупую девочку, что тянулась не к тому человеку...

- Холодно.

Он неловко прикрыл ее одеялом, орудуя только одной свободной рукой. Вторую она так и не отпускала...

- Холодно, - повторила через минуту, продолжая отбивать зубами чечетку. Они клацали как кастаньеты... Он слышал. - Никак не согреться.

- Вам надо к огню. Камин как раз разгорелся!

- Нет сил подняться...

- Я помогу.

Брегер вдруг подхватил ее на руки, прижал к себе с одеялом в охапку, и понес прямо к камину. Хотел опустить в широкое кресло, но Вика, прильнув к нему, словно котенок, с мольбой попросила:

- Не могу быть больше одна. Пожалуйста...

Он замер с ношей на руках, постоял, не зная, на что же решить, глянул на дверь, окна... Сердце протестовало. Не оно даже - разум. Нельзя нарушать положенную природой субординацию, нашептывал он, не попадайся на эту извечную из ловушек!

Но он опустился в кресло, и Вика, вцепившись в нашивки его черной формы, прижалась щекой к теплой груди, даже глаза на мгновенье зажмурила.

- Как тепло... - прошептала так тихо, что он едва это услышал. - Как хорошо!

А ведь в комнате было тихо, лишь потрескивали дрова в ярко горящем камине... И, кажется, чье-то сердце громко стучало. Может быть, даже его... Брегер не был уверен: просто не знал его ритма. Еще ни разу не слышал этого рваного трепетания... Словно бьется о прутья клетки запертая в ней птица.

Слышать это было донельзя неприятно...

Брегер решил заглушить эти звуки вопросом:

- Принцесса... вы сказали, что слышали камни... Что они говорили?

- Жуткие вещи. - Полина чуть приподнялась и посмотрела Брегеру прямо в глаза. - Они сказали, что никто, ни единый человек в целом замке, не знает моего настоящего имени. Всем безразлично кто я и что я... Я просто нужна для чего-то. - И взмолилась: - Скажите, для чего? Умоляю.

Кадык Брегера дернулся, упавшая на глаза челка хоть чуть-чуть, но скрывала его от взгляда Полины. И все-таки мало...

Не стоило проявлять слабость.

Не стоило подпускать ее близко...

Слишком близко.

Он дернулся, непроизвольный рефлекс готового к бегству человека, и девушка, угадав это интуитивно, снова прильнула к его груди. Как бы удерживая...

- Не отвечайте, если не можете, только не уходите, - зашептала она исступленно. - Зря я спросила! Больше не буду. К тому же они не правы, эти камни: вы... ты знаешь мое настоящее имя. И ты называл меня им! Я слышала. Это было приятно...

Ее слова впитывались не просто в материю формы, они под кожу ему проникали. Словно тавро, выжженное на сердце...

Слишком близко.

Слишком... приятно... и больно...

- Теперь все считают меня ненормальной, - продолжала беседовать с его кителем Полина. - Да так и есть, если подумать. То одеяла от меня убегают, то камни нашептывают... Что ни ночь, напасть новая! Помнишь, как мы говорили с тобой в первый раз? Я сказала, что если это и сон, то замечательный, и задаваться вопросом, каков он, не стоит. Так вот, я была не права...

Брегер произнес с явным усилием:

- У тебя сотрясение. Ты не безумна!

И Полина, снова на него поглядев, спросила:

- Почему меня называли принцессой кровавых алмазов? Что в этих камнях? - И добавила тише: - Если не можешь, не отвечай. Я все пойму... Правда-правда.

Если незнание будет платой за простое человеческое участие, она готова ее заплатить. На коленях у Брегера многие становилось менее важным... Она снова уткнулась в черный колет и удивилась, когда грудь его завибрировала от слов:

- Эти камни - не простые бриллианты, принцесса.