Игра на жизнь. Любимых надо беречь - Елия Ренес

Металлическая и тяжёлая дверь подъезда с грохотом захлопнулась перед носом водителя. Пусть едет к своему хозяину и подкатывает яйца к нему. Им будет хорошо вместе!

Выпад Прививкина лишний раз подтвердил, каких последствий я пытаюсь избежать, отталкивая Игната.

Щёлкнул замок. Я открыла двери и зашла в квартиру. Сашку нашла на кухне. Он ужинал и смотрел телевизор. Без меня. Обрадовало, что Дорин явно чувствовал себя лучше, но рукой машинально поползла в сумочку за мобильным, посмотреть на пропущенные звонки. Ждал и не дождался? Злится на меня? Видеть, слышать не хочет?

– Са-аш, привет, – я смотрела на мужа. – Ты как?

– Глупый вопрос, – хмыкнул Дорин. – Умнее ничего не нашла спросить?

– Ясно…

В мобильном пропущенных не было. Не звонил. Ни разу. Чёрт возьми! Я не узнавала мужчину. Куда делся тот заботливый и вежливый парень, за которого я вышла замуж два года назад? Неужели трудные обстоятельства сломили его, показав истинную натуру?

– Саш… я тебя люблю, – тихо произнесла. – Мы же справимся, да? У нас всё будет хорошо. У нас родятся дети. Мы переедем в другой город и забудем всё.

– Мне противно, – вдруг ответил Дорин, вставая. – Противно смотреть на себя в зеркало, противно думать, что я оказался слабым, а ты видела меня таким. Понимаешь? Я конченный лох, а ты влипла во всё это дерьмо, потому что я не настоял на своём. Нельзя было отпускать тебя к Бельскому. Нельзя было надеяться на то, что у тебя получится решить проблему. Нельзя было обижать тебя, только потому что мне больно!

Голос Дорина дрожал от обиды и злости, желваки ходили ходуном, руки сжимались в кулаки. Зрелище то ещё. Сашка меня пугал.

– Послушай. Не все люди сильные.

– Мне противно знать это. Ты вся такая замечательная, а я говно. Скажи! – прищурился Дорин. – А Бельский продолжает тебя добиваться?

– Игнат нашёл себе бесполезное занятие, – твёрдо произнесла, глядя Сашке в глаза. – У него ничего не получится.

– Игнат? Теперь он для тебя Игнат?

– Саша! Прекрати! – вспылила я, бросив сумочку на диванчик. – Какая разница, как я называю его! Важнее, что чувствую к тебе!

Пиликнул телефон, объявляя входящее сообщение. Дорин наклонился и вытащил мобильник из сумочки.

– Дон уже скучает по тебе, – прочитал Саша и прищурился. – Кто такой Дон?

– Ты залез в мой телефон без спроса? – в изумлении посмотрела на мужа.

– Кто такой Дон, я тебя спрашиваю?

– Собака.

– Ты знаешь собаку Бельского?

– Да, представь себе.

Я усмехнулась стечению обстоятельств. Игнат! Сукин сын! Пишет сообщения так, словно мы встречаемся. Букетно-конфетный период решил устроить замужней женщине. Какая оригинальность! Я молча улыбалась. Выбора не было. Дорин должен был узнать всё.

– Сегодня приходили с проверкой, – произнесла я.

Через полчаса Сашка сидел на диване и хохотал.

– Лерка! Лерка! Какая любовь, если ты сразу позвонила этому козлу, а не мне?

– Я должна была сказать ему всё, что думаю, – мрачно ответила я. – Ты утром даже разговаривать со мной не хотел.

– О да! Опять я виноват!

Сашка в запале откинулся на спинку дивана, резко отстранился и застонал.

– Давай, я раны обработаю, – вскинулась я.

– Отстань! – Дорин поднялся. – Меня не жди, я приду утром.

– Куда ты собрался? Ты понимаешь, что Бельский предупредил меня? Где гарантии, что он не придумал новую гадость, чтобы получить своё?

– Получить своё? О да! Этот будет делать всё, чтобы разлучить нас.

Взгляд Сашки мне не понравился. Затравленный и в то же время злой. Вдруг потеплел.

– Не переживай, я всё исправлю.

– Саша! – выдохнула я. – Может хватит? Ты понимаешь, что силой справиться с ним у нас нет ни единого шанса? Будет только хуже!

– Молчи, – прошипел Дорин. Его верхняя губа дёрнулась в раздражении. – Я не собираюсь действовать силой. Мне надо побыть одному. Понимаешь? Просто побыть одному и подумать.

– Ты сегодня был один целый день…

– Я тоже считал, что этого хватит, – Сашка мотнул головой. – Теперь понял. Нет.

По моим щекам потекли слёзы. Молча стояла перед Дориным. Сердце разрывалось за Сашку. Его самолюбие, эго были сильно побиты Игнатом. Заслуженно? Кто знает… Кто я такая, чтобы осуждать мужа за ошибки? Сама будто не допускала их. Ревность, уязвлённое самолюбие и унижения не щадили Дорина, разрушая, наполняя злобой. Физические страдания иной раз по сравнению с моральными – ничто.

Я пыталась сохранить наш брак, вернуть чувства. Самоотверженно цепляясь за прошлое, за лучшее, что было между нами. Я верила в нас до последнего. И честно старалась… И ненавидела Игната за то, что он взял на себя обязанности судьи.

– Почему Бельский твой враг, Саш?

– А он не рассказал?

– Нет. Посоветовал у тебя спросить.

Сашка вдруг криво усмехнулся, а затем шагнул ко мне, привлекая в объятья.

– Не плачь, Лерка. Ты не должна плакать, солнышко… Мне правда жаль…

– У нас всё наладится?

– Да, Лер, наладится.

Я прижималась к груди Дорина, закрыв глаза. Сашка гладил меня по волосам. Ласково, с особой трепетной нежностью. Привнося зыбкое спокойствие, дарящее надежду на лучшее.

– Ты не ответил на вопрос.

– Лер, – Дорин поцеловал меня в лоб. – Я понятия не имею, почему он считает меня врагом. Есть подозрения, но это… Да ну, это бред!

– Расскажи?

– Сегодня я не готов к откровениям. Просто знай, люблю тебя, – Сашка отстранился, взял моё лицо в руки, заглянул в глаза. – Ты – мой свет, моё солнце. Ты меня сделала лучше. Это всё, что я могу сказать.

– Останься? – попросила я. – Ты мне нужен.

– Ну хорошо, – мрачно ответил муж. – Хорошо.

Этот вечер мы провели сидя на полу перед телевизором. Снова смотрели какие-то старые фильмы, вспоминали прошлое, друзей. Решили начать всё сначала, доверять друг другу, не обращать внимание на попытки Бельского разрушить наш брак.

Это нам удавалось ровно неделю. Жизнь снова вернулась в свою колею. Если не считать сообщений от Игната, которые я удаляла, не читая, вычеркнув мужчину из жизни. Акт удалось отозвать. Оказалось, что проверку провели с нарушениями. Пришла новая, но, само собой, ничего не нашла.

Помню, позвонила Вяземскому, поблагодарила.

– Всегда рад, Лерочка, – произнёс Максим. – Обращайтесь в любое время и передавайте привет Игнату.

– Само собой, – кисло усмехнулась я, решив не распространяться в подробностях, что думаю об Игнате вообще.