Вовк. О том, как Вовк запутался в Кривомирье - Роман Искаев

Вова, конечно, не знал, что там за правила в спортивной федерации, да и не был он механиком, ремонтировал разве что только велосипеды, но всё внутри него негодовало. Он мигом забыл о том, что вообще-то ему, по хорошему, надо найти ночлег и назавтра отправиться на поиски выхода из этого мира. Однако… И тут совершенно странная мысль родилась у него в голове. Он хотел подумать о справедливости, о честности, о том, что так нельзя, но подумал совершенно об ином. А вдруг этот мальчишка окажет ему услугу, поможет выбраться отсюда – ведь, наверняка, знает как! – если он окажет услугу ему? Вовка сам удивился таким мыслям, раньше он так никогда не думал, но сейчас они показались ему вполне дельными. Почему нет? Хорошее дело за хорошее дело.

В слух же сказал:

– Это не справедливо!

– Не спра… как ты сказал? – переспросил пилот. На этот раз он поднял голову и внимательно посмотрел на Вовку.

– Не справедливо! – с готовностью повторил Вовчик.

– Не спра-а-вед-л-ли-во, – по слогам повторил за ним пилот так, как будто никогда не слышал это слово, – не спра-вед-ли-во.

– Конечно! Так нельзя поступать, это несправедливо и подло! – с жаром поддержал он.

Пилот забарабанил пальцами по шлему, точно обдумывая что-то. Молчание затянулось.

– Как тебя зовут? – спросил наконец.

– Вова, – обрадовано ответил. Ему уже показалось, что влез не в своё дело, так долго длилось молчание и его сейчас прогонят.

– Вовка значит, а меня зови Игорёхой. Ну, что стоишь то! Садись!

– Идёт! – Вовчик уселся за столик. – Я готов тебе помочь!

– Ты же недавно у нас, да?

Вова смутился.

– Ну…

Но Игорёха заулыбался:

– Ничего-ничего, я же не какой-нибудь полиционер. Так, что?

– По пр… кхм, кх… кривде, несколько дней.

Игорь удовлетворённо кивнул и о чём-то задумался на пару секунд.

– А ты, случаем, не механик, не? – спросил вдруг он.

Вовке так хотелось помочь, что он не задумываясь воскликнул:

– Да! – конечно, это было враньё. Но внутри промелькнуло оправдание, что это скорее кривда. В конце концов, ремонтировать велосипеды он же умел!

– Хорошо, хорошо. Что раньше ремонтировал? Двигатели, ходовую?

Вова замялся.

– Электронику?

– Ну, в обще-то только велосипеды… и мопеды! – добавил он для веса, – А ещё катался на картах, несколько раз! – вспомнил Вовка свой прошлый день рождения, когда они с папой целых два часа катались по картодрому. Мопеды, естественно, он никакие не ремонтировал. Но это же Кривомирье!

На удивление Вовки Игорёха даже бровью не повёл.

– Велосипеды. Мопеды. Хм, ну, думаю, под моим руководством мы сможем кое-что провернуть. Да. Точно.

Игорёха довольно прищурился.

– Лады, пошли за мной, – встал он из-за столика. Настроение его явно улучшилось.

Когда они подошли к автодрому, было уже темно. Лишь только уличные фонари, да вездесущая реклама – «наше моторное масло прибавит вашему двигателю сотню породистых скакунов!»; «только и только наша охлаждающая жидкость нужна вашему двигателю!» – освещали его высокие стены.

«Вот это да! Я на самом настоящем автодроме! Не нужен никакой новый парк и ждать папу, чтобы туда съездить! Вот Горка с Серым обзавидуются!» – со злорадным восхищением думал Вова.

– Нам туда, – поманил Игорёха.

Они подошли к невысокому забору. Игорь полез через него. Вовка удивился такому повороту.

– А это законно?

– Что? – переспросил с верхушки забора Игорь.

– То, что мы пролезаем через забор!

– А, ну… в общем-то да, если никто не узнает. Не пойман, значит, чист, что ангел. Да, нормально всё! Лезь, не бойся.

Вовка не хотел показать себя трусом, тем более сам предложил помощь, поэтому, посмотрев по сторонам, ловко перелез через забор. Оказавшись на той стороне, спросил:

– Почему нельзя через дверь?

– Потому что на ночь боксы закрываются, если не продлишь заявку на ремонтные работы. А я, из-за этих своих… механиков, в общем, не успел продлить. Но это же не моя вина, ты сам слышал, что произошло! Поэтому будем действовать скрытно.

Вова осмотрелся. Они оказались между трибунами.

– Так, смотри, – показал рукой Игорь, – пит-лейн, а значит и боксы находятся на той стороне. Видишь освещено?

Вова кивнул, он видел.

– Нам надо пробежать через всю трассу. Я её знаю, как свои пять пальцев, так что следуй за мной и всё будет чики-бомбони.

Игорь пригнулся и припустился бежать. Вовка за ним. Без особого труда они добрались до начала пит-лейна. Дальше побежали по нему вдоль закрытых боксов. Только редкие фонари выхватывали из ночи небольшие островки света. Их старались пробегать как можно скорее.

– Стой! – приглушённо крикнул Игорь.

Вовка остановился, как раз на границе освещённого островка. Только нога попала под свет. Он её быстро убрал назад. Впереди показался охранник с фонариком.

– Аккуратно отходим, – скомандовал Игорь.

Ребята отступали медленно, пока не оказались около ворот в чьи-то боксы. Там они замерли, даже дышать стали через раз. Охранник, дошёл до очередного пятна света, встал в него. Вова видел, как тот зевнул, глянул на часы, посветил фонариком в округе, зачем-то глянул наверх и махнул рукой. Ему явно не хотелось проходить весь длиннющий – в нём было никак не меньше трёх сотен метров – пит-лейн. Потянувшись, он развернулся и побрёл прочь.

Опасность миновала.

Через минуту они подошли к закрытым боксам. Над воротами Вова смог различить надпись: «Свистящая пуля». Игорёха достал ключ и приоткрыл ворота так, чтобы не повредить печать, но при этом можно было, прогнувшись, пройти.

– Давай!

Вовка юркнул внутрь, за ним Игорь и тут же закрыл ворота. Они оказались в полной темноте.

– Так, стой на месте. Никуда не иди, пока не включу свет, а то порушишь всё.

– Хорошо, – отозвался Вова. Он почувствовал, как справа от него прошёл Игорь.

– Где-то… где-то здесь, – слышал он его бормотание.

Что-то звонко упало на бетонный пол бокса и начало оглушительно звенеть. Вова вжал голову в плечи. Он бы не удивился, если бы такой грохот был слышен далеко за пределами.

– Ай, чтоб тебя! Т-щ-щ-щ, – зашипел Игорёха и наступил ногой на дребезжащее нечто. Воцарилась тишина. Затем послышались осторожные шаги, шуршание.

– Так, ну, ага!

Раздался щелчок. Яркий свет ослепил Вову. Он зажмурился, а когда открыл глаза, широкая улыбка проявилась у него на лице.