Ирландия - Эдвард Резерфорд

Конал заметил того человека еще издали. Легкой размеренной походкой он шагал по лесной дороге. Спрятав лошадь за деревьями, принц пошел ему навстречу.

Путник оказался бардом. Они разговорились, и Конал проявил такое знание поэзии, что незнакомец и его самого принял за барда. Насколько мог судить Конал, этот человек был настоящим мастером своего дела. Очень скоро бард поведал ему, что идет из Манстера, который вынужден был покинуть, дабы избежать кое-каких неприятностей. Поэтому, когда Конал вызвался помочь ему найти место при дворе верховного короля, глаза мужчины вспыхнули радостью.

– Тебе надо пойти к Уснеху, пока король еще там, – сказал Конал. – У меня есть друг, его зовут Ларине, он друид. Отыщи его и скажи, что тебя прислал я, и он наверняка поможет. Но у меня тоже есть враги, поэтому ты больше никому не должен говорить, кто тебя прислал. Только Ларине.

– Но как он узнает, кто меня прислал? – спросил бард.

– Я дам тебе для него условный знак.

Сломав ветку ближайшего дерева, он острогал ее ножом, тщательно вырезал несколько слов на огаме и протянул барду:

– Покажи ему это и скажи, что я просил тебе помочь.

– Непременно, – кивнул мужчина, и они разошлись в разные стороны.

В своем послании Конал просто просил Ларине о встрече. Он хотел, чтобы друг передал его слова королю.

Они ехали все дальше, иногда двигаясь на юг, иногда на запад, но день ото дня все медленнее. Иногда им приходилось спускаться и искать безопасные тропы между разбросанными тут и там крестьянскими дворами, пока не появлялась возможность снова подняться наверх, под спасительную сень деревьев. К тому же очень замедляла движение их новая тактика.

Эта мысль пришла к Коналу после встречи с бардом. Каждый день он сначала уезжал вперед один и, если место казалось ему безопасным, отвозил туда Дейрдре. Потом он снова уезжал и ехал до тех пор, пока ему не попадалась чья-нибудь усадьба. За эти дни у Конала отросла борода, рубаха покрылась дорожной пылью. Еще он нарочно слегка сутулился, чтобы казаться старше. Поэтому когда он, всегда пешком, подходил к усадьбе, то с легкостью выдавал себя за странствующего барда и получал еду и ночлег. Утром он просил еще немного еды на дорогу и приносил ее Дейрдре. Это не только решало проблему пропитания, но и позволяло Коналу узнавать все местные новости. Ни о его побеге, ни о посланной за ним погоне молва пока не сообщала. Такой способ путешествия имел для Конала и еще одно преимущество: он часто ночевал вдали от Дейрдре.

Когда мужчина намеренно удерживает себя от близости с женщиной (то же самое касается и женщины, только по отношению к мужчине), самое главное – правильно все организовать. Новый способ передвижения, который избрал Конал, был настолько разумным, что у Дейрдре не могло возникнуть никаких подозрений. А в те ночи, когда они все-таки оставались вдвоем, он всегда жаловался на усталость, и Дейрдре, хотя и не переставала удивляться, в конце концов рассудила, что Конал просто решил отложить эти проявления любви до лучших времен, когда они окажутся в безопасности, а пока ей нужно запастись терпением.

Конал написал Ларине, что ждет его через пятнадцать дней. Чтобы найти друида, его посланцу могло понадобиться три, а то и пять дней, и еще три пройдет, прежде чем Ларине доберется до условленного места встречи. Поэтому срок в пятнадцать дней, с учетом непредвиденных обстоятельств, казался вполне сообразным. Место для встречи он выбирал с большой осторожностью. Оно находилось на открытой равнине, где каждый проходящий или проезжающий был заметен издалека. Чтобы добраться туда с севера, друиду нужно было пройти по извилистой тропе через болото. Конал просил, чтобы друг пришел один, но даже если кто-нибудь вздумает следить за Ларине, он сможет это заметить и сбежать до того, как преследователи подберутся ближе. Не знал он лишь одного: что делать с Дейрдре, когда он отправится на встречу. Можно было, конечно, оставить ее на чьей-нибудь усадьбе, но это казалось ему слишком рискованным. Лучше все-таки, решил он, подыскать ей укрытие в лесу и оставить девушку там, с провизией на несколько дней. А до этого Конал не хотел слишком удаляться от места назначенной встречи. Поэтому они ехали, скорее, по большой дуге на запад, чем прямиком на юг, в Манстер.

Понятно, почему он выбрал именно Ларине. Друид был единственным человеком, которому принц мог доверять и к которому прислушался бы король. Именно Ларине мог передать королю самое важное: то, что они сбежали из-за угроз королевы, и то, что Конал не прикасался к девушке.

В тот день, когда они впервые увидели вдали горы Слив-Блум, он понял, почему его решение отказаться от близости с Дейрдре так важно. С первой же ночи, когда они только решили бежать, он знал, что обязан объяснить королю свой поступок, как только уведет девушку подальше от грозящей ей опасности.

Дядя должен узнать об угрозах королевы. Конал искренне полагал, что король поверит ему. Он увел Дейрдре только для того, чтобы спасти ей жизнь. Потому что, если королева вознамерилась убить девушку, рано или поздно она найдет способ сделать это; наверняка король этого не хочет. Может быть, благодаря Ларине они смогут понять друг друга. Кто знает, может, потом дядя даже позволит ему уехать за море и обо всем забудет?

Все утро Конал думал об этом, и постепенно ему на ум пришли уже не такие радужные мысли. Что, если дядя отправит девушку в надежное укрытие, но потребует возвращения самого Конала? Или разведется с королевой и пошлет за Дейрдре. Оба исхода были маловероятны, но возможны. Конечно, напомнил себе Конал, он всегда может отказаться. В конце концов, он сам любил Дейрдре и знал, что короля она просто не выносит.

И все же когда еще в самом начале пути он смотрел на темнеющие вдали горы, то со всей ясностью осознал всю сложность своего положения. Чтобы не потерять даже малейшей надежды на успех в переговорах с королем, он не должен прикасаться к ней. До этого она все еще остается женщиной короля, и бегство принца с ней вызвано лишь желанием ее спасти. Если он не сможет поклясться Ларине самой торжественной из клятв друидов, что девушка осталась нетронутой, все его объяснения не будут стоить ничего.

Вот почему он до сих пор запрещал себе близость с женщиной, которую любил. И не мог объяснить ей причин своей холодности.

Ларине прочел послание на обломке ветки. Оно было кратким: имя, место, день и слово «один». Потом он повернулся к человеку, который принес весть от принца. Помочь ему не составит труда. Сейчас в Уснехе гостили трое из четырех великих вождей, и они, конечно, не откажут Ларине в просьбе испытать барда и хотя бы немного ему заплатить. Если он действительно хорош, весть об этом разлетится достаточно быстро.

– Я могу тебе помочь, – сказал Ларине барду.

А вот письмо Конала его по-настоящему озадачило. Празднества еще продолжались, но в воздухе витала какая-то необъяснимая тревога. Внешне верховный король казался совершенно спокойным, однако те, кто так же хорошо, как Ларине, знал его, сказали бы, что никогда не видели его таким разъяренным. И значит, опасным.