Страж порога - Дмитрий Казаков

В высоких бокалах пенилось настоящее немецкое пиво, а не та дешевая подделка, которую в жестяных банках под маркой Германии продают в России. Мясо пузырилось на тарелках, в окружении грибов и спаржи, источая такой аромат, что и сытый не устоял бы. Омары лежали огромные, словно доисторические чудовища. Разговаривать, видя и обоняя все это великолепие, было совершенно невозможно, так что разговор пришлось немного отложить. И лишь когда тарелки опустели и принесли кофе, Николай спросил напрямую:

— Что у вас за предложение? Чего вы хотите, Карл?

— Нет, не я. Я не хочу ничего. Наш Орден. Могучий Орден Покоя желает видеть вас в своих рядах. Вместе с книгой Василия Валентина, в качестве залога верности. Мы, конечно, могли бы уничтожить и вас, просто забрать книгу, но мы очень бережно относимся к кадрам. А губить талант мага, подобный вашему, просто расточительно.

— Не очень-то мне хочется с вами связываться. Особенно после того, что вы сделали с моей квартирой.

— Мы? Нет же, это слуги Девяти разгромили ваше жилище. Мы пытались им помешать, но безуспешно. Решайтесь же. Вступив в Орден, вы получите власть и возможность реализовать все ваши мечты, утолить все желания. Вам сразу будет пожалована степень Иерарха, весьма высокая. Я тридцать лет провел в Ордене, прежде чем получил ее.

— Да, как-то слабо у меня в последнее время с мечтами, и желаний особых нет. Есть ли у меня время подумать?

— Есть, но совсем немного. Но я не тороплю вас. Чтобы помочь вам принять решение, я приглашаю вас принять участие в священнодействии, которое состоится сегодня вечером на горе Броккен. Вести церемонию буду лично я. Вы увидите нашу силу, увидите братьев и сестер Ордена. Вы узнаете о всем, что получите, если вольетесь в наши ряды, — что-то в манере Карла говорить напомнило Николаю Волкова. Волевая интонация, уверенность в себе, в своем праве повелевать другими — вот что роднило этих людей, хотя по внешним проявлениям служили они совсем разным силам. Но внутреннее сходство было, и чем больше говорил Карл, расхваливая свой Орден, тем сильнее оно становилось.

— Стойте, Карл. А какие гарантии того, что по дороге на это, судя по всему, весьма удаленное место, вы просто не тюкнете меня по черепу и не скроетесь с книгой, закопав труп в лесу?

— Вы меня удивляете, Николай, — Карл посмотрел, словно учитель на безнадежно тупого ученика. — Стоило ради этого вас в ресторан вести, разговоры разговаривать, если мы могли просто оглушить вас в аэропорту. Погрузили бы в нашу «Скорую» и увезли бы. Или через полицию арестовали бы вас, обвинив в чем угодно, хоть в краже паспорта. И никто никогда бы и не вспомнил о Николае Огреве.

— Да, резонно, — Николай почувствовал себя весьма глупо. — Ладно, согласен. Везите меня на этот ваш Броккен.

Дорогу от Франкфурта до Броккена Николай запомнил плохо. Кресло в микроавтобусе оказалось мягким, мотор урчал почти неслышно, тряска на идеальном немецком асфальте отсутствовала, спутники — Карл и еще двое магов, не докучали, и Николай все пять часов пути попросту проспал, проснувшись лишь один раз, в Касселе, где остановились размять ноги и пообедать.

Завершилось путешествие в небольшой деревушке. Зевая и протирая глаза, выбрался Николай из «Фольксвагена», но вид, что открылся перед глазами, разбудил его даже лучше прохладного чистого воздуха. Прямо за аккуратными домиками, чьи черепичные крыши напоминали о сказках братьев Гримм, угрюмым волосатым великаном возвышалась гора. Густая и темная шевелюра леса покрывала склоны, создавая впечатление недоброй мощи.

— Теперь пешком, — сказал Карл, бодро улыбаясь. Николай лишь уныло посмотрел на него.

Шли более часа, гуськом, по почти неприметной тропке. Лес, что сперва показался густым, тем не менее, не шел ни в какое сравнение с настоящим русским лесом. Все здесь было какое-то ухоженное, и трава ровная, и валежин почти нет, и деревья стоят на равном расстоянии друг от друга, словно в парке. Духи леса, что при приближении людей скрывались в чаще, выглядели мелкими и какими-то запуганными. Птицы молчали, то ли не было их совсем, то ли смолкли к вечеру, лишь листва шелестела под ветром. Тропинка петляла, постепенно поднимаясь по склону. Когда же свернула в сторону, то Карл единственный раз за весь поход нарушил молчание:

— Нам прямо, — и первым полез на достаточно крутой склон, решительно раздвигая ветви орешника.

— Прямо, так прямо, — пробурчал Николай сердито. Сумка натерла плечо, он устал, и ему было уже все равно, прямо или направо, лишь бы быстрее дойти.

Но изображать из себя героических альпинистов пришлось недолго. Десять минут продирания сквозь удивительно густой кустарник, и Николай возблагодарил всех богов разом, вывалившись на поляну. Круг травы идеальной круглой формы занимал самую вершину, красуясь на горе, словно тонзура на голове католического монаха. В центре круга — огромный камень, сильно напоминающий кресло, грубо вытесанный из черного гранита трон.

— Отдохни пока, а мы будем готовить ритуал, — обратился Карл к Николаю, едва тот перевел дух. — Скоро начнут прибывать участники.

Николай выбрал место с самой густой травой и сел, прислонившись к стволу бука, вытянул гудящие ноги. Маги, тихо переговариваясь, бродили по поляне, но далеко от Николая не отходили. Чувствовалось, что за ним наблюдают и сбежать не получится.

Когда солнечный диск скрылся за зубчатую стену леса, начали прибывать гости. Первыми появились двое мужчин, они столь бесшумно вышли из леса прямо за спиной Николая, что он вздрогнул, когда молчаливые фигуры возникли прямо перед ним. Длинные черные плащи, гордая осанка — чем не дворяне семнадцатого века? Не хватало лишь шпаг. Ветер, обрадовавшись новым людям, подлетел, дернул за края плащей, длинные полосы ткани заколебались, и Николай обнаружил, что под плащами у визитеров ничего нет. Новые гости, одетые столь же экстравагантно, плащи на голое тело, выходили из-за деревьев, парочка появилась прямо из воздуха. Подошел Карл, облаченный в такой же плащ, как и у остальных, но на темной ткани резко выделялась алая полоса, идущая по подолу. У большинства плащи были гладко-черные, лишь раз мелькнула перед Николаем золотая оторочка. Вместе с Карлом появилась парочка хмурых молодых людей, и когда Жрец ушел, они так и остались стоять возле Николая. Дабы не удрал в общей сутолоке.

К этому моменту людей на поляне было уже предостаточно, звучала английская, немецкая, даже русская речь. В ауры гостей Николай не вглядывался, но не мог не отметить крупные ее размеры у подавляющего большинства из собравшихся. Немного в стороне от поляны, в кустах, разожгли костер и вскоре по лесу потек аромат жаренного на вертелах мяса. Здоровенный, истекающий соком и сочными запахами кусок, достался и Николаю. Надкусил, нежная мякоть наполнила рот, сок потек по подбородку. «Да уж. Не так плохо живут дьяволопоклонники. Днем — ресторан, вечером — шашлыки», — мелькнула совсем уж дурацкая мысль.

За час до полуночи беспорядочное общение на поляне прекратилось, все присутствующие выстроились в две шеренги, одна напротив другой. Мужчины встали по правую руку от каменного кресла, женщины — по левую. Двое дюжих стражей буквально подняли Николая и поставили в общий ряд, слегка придавив могучими плечами. Трон оставался пуст, прямо перед ним стояли четверо, выделяющиеся оторочкой плащей: Карл — красной, и еще трое — золотыми. Разговоры, перешептывания, даже дыхание — все стихло, тишина завладела лесом. Густая ночная тишина, в которой лишь звезды холодными глазками соглядатаев подглядывают из вышины, да едва слышно шевелятся под дыханием ветра верхушки деревьев.