Архитектура любви - Александра Саламова

распланировали мою свадьбу с Максимом? Да черта с два! Не желаю влюбляться, не желаю никаких отношений, не желаю… Ты была счастлива с папой? Была? О нет, ты страдала, каждую ночь рыдая в подушку и думая, что я ничего не слышу и не вижу. Ты хочешь чтобы я тоже испытала это?

— Но…

— Мама, моя жизнь меня устраивает! И если изредка и посещают мысли о семье, то я тут же получаю доказательства того, что мужчины капризные эгоисты и верить им нельзя! Ты думаешь, я не понимаю зачем ты меня хочешь отправить в «Техстрой»? На какую должность? Ах да, секретарь финансового директора. Это шутка такая? Под бок к Максиму! Нет, мам, ты желаешь мне поскорее выйти замуж, а не увидеть другую жизнь. Потому что, для тебя счастье в семье с мужем, а для меня мужчин отныне не существует вообще! И работу я свою люблю! И менять ничего не собираюсь!

Говорить и слушать больше не хотелось, потому что все эмоции выплеснулись и оставили внутри опустошение.

Я быстро покинула комнату, добежала до прихожей и наскоро натянув верхнюю одежду, бросилась прочь из дома.

Слезы застилали глаза, а пустота внутри пугала.

В голове все никак не складывался пазл, мысли сновали туда-сюда, не принося ни ясности, ни уж тем более успокоения. Тревога, досада, злость и чувство разочарования сейчас были моими спутниками и вели они меня по очень знакомому адресу. К единственному человеку, который всегда был рядом в трудной ситуации.

Дрожащими руками набрала сообщение на телефоне и заскочив в автобус, присела у окошка. Все, что меня сейчас окружало, совершенно не радовало.

Я не могла понять маму. И в тоже время, прекрасно ее понимала.

Конечно, она желала мне добра, но своими действиями лишь еще больше разбередила рану, которая так и осталась в моем сердце. После поездки в столицу прошло всего три дня, но я вернулась в родной город совершенно другим человеком.

Дома, люди, да и сам воздух казались мне чужими, словно я тут и не жила раньше, а теперь с отторжением рассматриваю этот новый, но такой ненавистный мир.

В первый же день на работе девчонки обступили меня и принялись пытать о поездке.

— Ну и как она тебе, понравилась?

Мама Лена с детским любопытством глядела на меня, и пощелкивала семечки, выуживая их из сложенного кульком газетного листочка. Именно в такой незамысловатой таре и продавали любимое лакомство моего детства бабушки, сидевшие возле районного магазина. И мы с ребятами со двора дружно бегали покупать эти бесценные черные бусины, испытывая самую настоящую гордость от того, что могли позволить себе целый кулек черного «золота».

— Да мы толком и не посмотрели ничего. В первый день устали и вечером праздновали годовщину свадьбы маминой подруги, и поэтому, только на второй день немного погуляли по Москве, да вечером уже наш поезд отправлялся обратно.

— И что, миллионеров не видела? — мама Лена хмыкнула, и подмигнула мне, а сама тут же перевела взгляд в сторону Марины. — Наверное, их в столице немерено!

Марина не смотрела в нашу сторону, но все же, внимательно слушала о чем мы толкуем.

— О, встретила конечно. Целых два миллионера повстречались на моем пути. Знаете, они разъезжали на… Какая сейчас самая дорогая машина?

Девочки переглянулись и дружно пожали плечами. Мы настолько были далеки от мира богатых людей, что совершенно не разбирались в марках дорогих автомобилей.

— Ну пусть будет…ммм… Мерседес! Они разъезжали на Мерседесах, и по чистой случайности, сбили меня на маленькой скорости вот этими красивыми машинами. А потом, конечно же, приехали ко мне в больницу и увидев в перемотанном виде, сразу же влюбились!

Мама Лена загоготала, а Анечка прижала ладонь ко рту в попытках остановить смех. Марина и Катя лишь переглядывались, а все потому, что буквально за день до моей поездки они обсуждали любовный роман вот с точно таким же сценарием.

Мы еще долго смеялись и я в подробностях рассказывала о том, что мне все-таки удалось увидеть в столице, но конечно же промолчала про встречу с Артемом, и уж тем более никого не посвящала в вероломный план моей мамы и ее подруги свести меня с Максимом.

Сейчас же, я чувствовала себя разбитой и лишенной жизненных сил, однако, на автомате добралась до нужного адреса и достав свои запасные ключи, зашла в подъезд. Выйдя из лифта, с опаской поглядывала в сторону памятной двери, и хотя головой понимала, что в той квартире никого нет, сердце все же предательски ухнуло.

Зайдя в соседнюю квартиру, смогла облегченно выдохнуть и тут же скатилась по стеночке прямиком на мягкий пуфик.

— Вик, что случилось?

Сергей стоял в коридоре, внимательно глядя на меня с легким прищуром.

— Сереж, я…Ты чай хочешь?

Брови Сергея удивленно взлетели вверх.

— Это вообще-то, должны быть мои слова. Я же типа хозяин в этом доме. — он обреченно покачал головой. — Иди уже сюда, раздевайся.

— Да ты что!? — я ошарашенно уставилась на друга. — Я же поговорить пришла, а не…

— Ой, дура ты Вика. Самая настоящая дура. — закатил глаза Сергей и довольно хмыкнул. — Верхнюю одежду снимай и на кухню проходи.

А потом развернулся и двинулся в глубь квартиры. Но вдруг резко остановился, обернулся и бросил с легкой улыбкой.

— Но о том, о чем ты подумала, я тоже не против.

Вот….альфонс называется!

Я быстро скинула пуховик, сапоги и шапку и прошла на кухню, где мой университетский друг уже гремел посудой, насыпая чай в заварник, а электрический чайник задорно шумел, обещая быстро накипятить воду.

От вида этой умильной картины, вдруг опять захотелось расплакаться. Почему? Почему Сергей всегда со мной возится, когда мне так плохо? Почему он рядом, когда по большому счету, ему не должно быть до меня никакого дела?

Ровно через две минуты передо мной на столе стояла высокая, но узкая кружка ароматного напитка, пачка печенек и смородиновое варенье.

— Мама передала. — ответил на мой немой вопрос друг и присел за стол напротив. — Давай, рассказывай, что стряслось.

И я рассказала. Все про поездку, про то как в очередной раз поругалась с Артемом, про свою постыдную слабость в отношении него, про резюме и самое главное, приглашение на собеседование в «Техстрой».

К концу рассказа я была вымотана, эмоции зашкаливали, но одновременно оставляли после себя пустоту внутри, лишая сил и энергии.

— Вика, — тяжело вздохнул Сергей, и скрепил пальцы рук, что лежали на гладкой поверхности стола. — иногда мне хочется тебе кое-что сказать, но….

— Говори.

— Чтобы ты