Как дети добиваются успеха - Пол Таф

Эксперимент Мишела предлагал некоторые интересные ответы на эти вопросы. Например, и психоанализ, и бихевиористская теория утверждали, что наилучший для ребенка способ мотивировать себя к ожиданию и получить два кусочка зефира – сосредоточить все свое внимание на награде, говорить себе, насколько вкусны и прекрасны будут эти две порции лакомства, когда он наконец получит возможность съесть их.

Но оказалось, что верно как раз обратное: когда ребенок не видел зефира, он мог откладывать удовлетворение гораздо дольше, чем если лакомство стояло прямо перед ним. Дети, лучше всего справлявшиеся с тестом на отложенное удовлетворение, создавали собственные отвлекающие факторы. Некоторые разговаривали с собой, пели песенки, ожидая возвращения экспериментатора. Другие отворачивались от лакомства и закрывали ладошками глаза. Один юный мастер самоконтроля даже ухитрился задремать.

Мишел обнаружил, что дети эффективнее справлялись с откладыванием удовлетворения, если им давали простые подсказки, поощряющие их думать о зефире как о чем-то другом. Чем абстрактнее они размышляли о лакомстве, тем дольше им удавалось продержаться.

Когда детям предлагали думать о зефире как о пушистых круглых облачках, а не как о сладости, они могли продержаться примерно на 7 минут дольше. Некоторым детям предлагали смотреть на картинку с изображением зефира, а не на настоящий зефир. Они тоже держались дольше. Третьим предлагали смотреть на настоящий зефир, но при этом «мысленно рисовать вокруг него рамку, как будто это не настоящий зефир, а картина». Такие дети сумели продержаться почти 18 минут.

Но когда Дакворт попыталась адаптировать открытие Мишела в школьный контекст, она обнаружила, что это гораздо труднее, чем ожидалось.

В 2003 году она и ее коллеги провели шестинедельный эксперимент с привлечением 40 учащихся пятых классов в одной из школ Филадельфии. Они провели детей через упражнения по самоконтролю и давали им награды за выполнение домашних заданий. К концу эксперимента учащиеся неизменно сообщали, что теперь у них лучше развит самоконтроль, чем когда они начали эту программу. Но в действительности это было не так: дети, которые прошли через этот эксперимент, по ряду измерений не показали лучшей успеваемости, чем контрольная группа из той же самой школы.

– Мы читали отчеты учителя о степени их самоконтроля, мы смотрели процент выполнения домашних работ, мы учитывали их средний балл, изучали результаты стандартных тестов достижений, проверяли количество опозданий на занятия, – рассказывала мне Дакворт. – И получили нулевой эффект по всем показателям.

Проблема с техниками самоконтроля – такими, которые применяли наиболее дисциплинированные дети в эксперименте с зефиром, – состоит в том, что они работают лишь тогда, когда ребенок знает, что он хочет. Долгосрочные цели, к которым, как надеялась Дакворт, дети будут стремиться, были менее осязаемыми, близкими и привлекательными, чем получение двух кусочков зефира через 20 минут.

Так как же помочь детям достичь сосредоточенности и настойчивости, которые нужны им в долгосрочной перспективе, для достижения более абстрактных целей – например, для сдачи экзамена на аттестат средней школы или успешной учебы в колледже?

Дакворт обнаружила, что полезно разделять механизм достижения на два отдельных измерения: мотивацию и волевой акт. Каждое из них, говорит она, необходимо для реализации долгосрочных целей, но в одиночку ни одного из них недостаточно.

Большинству из нас знаком опыт мотивации при отсутствии волевого акта: например, можно иметь крайне высокую мотивацию сбросить вес, но если вы не проявляете волю – силу воли, самоконтроль, – чтобы отставить в сторону вишневый тортик и пойти жать штангу, вы не преуспеете.

Если ребенок хорошо мотивирован, то техники самоконтроля и упражнения, которые Дакворт пыталась преподать этим пятиклассникам, могут быть очень полезны. Но что, если ученики просто недостаточно мотивированы к достижению целей, которые ставят перед ними учителя и родители? Тогда, признает Дакворт, никакие трюки с самоконтролем ничем не помогут.

Это не означает, что сдвинуть с места мотивацию человека невозможно. В краткосрочной перспективе это может быть удивительно просто. Давайте еще ненадолго останемся в «кондитерском ряду» и рассмотрим пару экспериментов, которые проводились несколько десятилетий назад: с тестами на IQ и шоколадными конфетами M&M’s.

Во время проведения первого эксперимента в Северной Калифорнии в конце 1960-х годов исследователь по имени Келвин Эдлунд выбрал 79 детей в возрасте от 5 до 7 лет. Все они были из семей бедняков и тех, кто едва перевалил через черту бедности. Детей по методу случайного отбора разделили на экспериментальную и контрольную группы.

Вначале все дети прошли через стандартную версию IQ-теста Стэнфорда-Бине. Спустя 7 недель им был предложен похожий тест, но на этот раз детям из экспериментальной группы давали по одной конфетке M&M’s за каждый правильный ответ. После первого теста обе группы были примерно равны по показателям IQ. После второго теста IQ «группы M&M’s» поднялся в среднем на 12 пунктов – это огромный прыжок.

Пару лет спустя два исследователя из университета Южной Флориды провели усовершенствованную версию эксперимента Эдлунда. На этот раз после первого теста, во время которого никаких конфет не раздавали, они разделили детей на три группы в соответствии с их результатами по первому тесту. Группа с высоким IQ показала на первом тесте результаты, в среднем равные 119 баллам. Группа со средним IQ имела средний балл в районе 101, а группа с низким IQ – около 79.

Во время второго теста исследователи предлагали половине детей в каждой IQ-категории конфетки M&M’s за каждый правильный ответ – точно так же, как делал Эдлунд; остальные дети в каждой группе не получали вознаграждения. Дети из групп со средним и высоким IQ, получавшие конфеты, нисколько не улучшили свои результаты во время второго теста. Но дети с низким IQ, которым давали конфеты за каждый правильный ответ, повысили свой балл IQ в среднем до 97, почти уничтожив разрыв между ними и группой со средним IQ.

«M&M’s-эксперимент» нанес сильнейший удар по общепринятому мнению об интеллекте, которое состояло в том, что IQ-тесты измеряют нечто реальное и постоянное – нечто такое, что невозможно существенно изменить с помощью нескольких конфеток, покрытых глазурью. Они также подняли важный вопрос о тех детях, которые предположительно обладали низким IQ: действительно ли он так низок – или нет? Какой балл на самом деле адекватно оценивает их интеллект: 79 или 97?

С такими мучительными, но увлекательными загадками учителя сталкиваются регулярно – в особенности учителя в тех школах, где высок процент учеников из бедных семей.