Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение - Брайан Александер

Французская писательница, историк и феминистка Элизабет Бадинтер уверена, что у людей нет материнского инстинкта. Как и многие, она считает подобную заботу человеческим выбором, совершаемым под давлением ожиданий общества. Действительно, человеческие сообщества предъявляют матерям очень высокие требования. Если женщина их оспаривает, она чаще всего сталкивается с резким осуждением социума. Шекспир, искушенный исследователь человеческого поведения, был хорошо знаком с этой реакцией на матерей, предавших плод своего чрева. «Я кормила грудью и знаю, как сладка любовь к младенцу, – говорит Леди Макбет, уговаривая мужа следовать плану убийства короля. – Но я бы вырвала, склонясь над милым, сосок мой из его бескостных десен и лоб ему разбила, если б я клялась, как ты»[20]. Шекспир вводит в речь своей героини эту реплику, потому что она производит большее впечатление, чем все ее планы убийства и подзуживание супруга. Леди Макбет становится одной из самых отвратительных злодеек в литературе. Как вы узнаете далее, с биологией он тоже угадал, по крайней мере в том, что касается важности грудного вскармливания.

Почему матери ведут себя по-матерински?

Общество может повлиять на то, наденет ли ребенок миниатюрный костюм-тройку, отправляясь в первый раз в детский сад (и пойдет ли он вообще в детский сад). Оно может подсказать, позволительно ли Мадлен глотнуть за обедом вина, если ей уже двенадцать, но основы материнского поведения и связь между младенцем и матерью – врожденные явления. Матери ведут себя по-матерински, потому что так велит им мозг, и культура материнства строится вокруг естественного поведения. У млекопитающих беременность, развитие плода, а затем новорожденный пробуждают в самке материнскую любовь, управляя ее физиологией и цепями нейронов, чтобы обеспечить выживание потомства. У крыс нет культурных, социальных или религиозных предпосылок материнства, о которых говорят Бадинтер и другие.

Большинство самок грызунов не проявляют материнский инстинкт до той поры, пока не станут матерями. Они не считают, что обязаны любить детей и заботиться о них. Обычно нерожавшие крысы и мыши так боятся малышей, что либо полностью избегают новорожденных, либо нападают и убивают их. Однако незадолго до рождения собственного потомства они начинают строить гнездо. Когда крысята появляются на свет, матери заботятся о них, проходя через ту же трансформацию, что и многие женщины, которые перестали избегать детей и стали заботливыми родителями. Такое преображение у лабораторных животных ученые заметили еще в 1933 году. Они пришли к выводу, что в беременности и родах есть нечто, меняющее внутренний «компас» самок, превращая младенцев из объекта страха в объект, пробуждающий заботу Одно поколение ученых сменило другое, и только тогда биологи всерьез взялись за изучение того, что делает женщину заботливой матерью.

Психолог Джей Розенблатт, исследующий животных, решил ответить на вопрос, почему матери ведут себя по-матерински. Поместив крысят в клетки к девственным самкам, он наблюдал два вида поведения: самки либо держались в стороне, либо делали агрессивные выпады в сторону малышей. Самки из второй группы были испуганы и встревожены. Постепенно они перестали бояться и через несколько дней начали подходить к крысятам. Примерно через неделю в их поведении появились элементы, типичные для крысы-матери: они приседали над крысятами, словно кормили их (хотя, будучи девственницами, не могли вырабатывать молоко), облизывали и возвращали в гнездо, если крысята оттуда выползали. Очевидно, в мозге самок имелись все необходимые схемы для появления материнского поведения, даже у тех, которые матерями еще не были.

Конечно, в реальной жизни крысята не могут ждать неделю, пока мама приступит к своим обязанностям. Крысенок, как и человеческий малыш, нуждается в активной заботе и внимании с самого рождения. Что-то должно включить существующую цепь еще до родов, чтобы мать-крыса могла заботиться о потомстве с момента его появления на свет. Предположив, что этот «включатель» имеет физическую природу, Розенблатт и Джозеф Теркель, работавший тогда в Ратгерском университете, взяли кровь самок на последней стадии беременности и ввели ее крысам-девственницам. Увидев новорожденных, эти крысы начали вести себя так, будто они – их матери. Это произошло в 1968 году. Четыре года спустя Розенблатт и Теркель продвинулись чуть дальше. Они подсоединили кровеносную систему крысы-девственницы к кровеносной системе беременной крысы, сшив вместе их кровеносные сосуды. Вещества из крови беременной самки, управлявшие ее материнским поведением и изменявшиеся в зависимости от стадии беременности, теперь оказывались в крови девственницы. Когда крысята родились, мать была внимательна и заботлива, но такой же оказалась и хирургически соединенная с ней крыса-девственница. Ей не понадобилась неделя на формирование материнского поведения – оно проявилось сразу, и у крысят оказалось две матери.

Розенблатт знал, что в этих коренных изменениях должны участвовать гормоны, но не знал какие. В последующих экспериментах, длившихся десятки лет, он вместе со своими бывшими студентами раскрыл детали работы системы, управляющей поведением матери.

Во время беременности происходят гормональные приливы и отливы. Ими управляют клетки плаценты, через которую зародыш соединяется с материнским организмом и питается за его счет. Уровень прогестерона увеличивается, затем уменьшается. Постепенно растет уровень эстрогена, достигая максимума ближе к моменту родов. Эти взаимосвязанные колебания гормонов готовят организм будущей матери к появлению на свет младенца (или младенцев) и изменяют ее мозг. Ближе к концу беременности эстроген стимулирует синтез гормона пролактина, который запустит выработку молока в молочных железах. Также благодаря ему в соответствующих клетках начинается создание рецепторов. Они будут связываться с поступающими к ним молекулами пролактина. Кроме того, под воздействием эстрогена значительно увеличивается число рецепторов окситоцина в матке. Под воздействием окситоцина (в переводе с греческого – «быстрое рождение») стенки матки ритмически сокращаются, выталкивая младенца в процессе родов. К началу схваток число окситоциновых рецепторов в мышечных клетках матки увеличивается в триста раз. Окситоцин нужен и для того, чтобы выталкивать молоко к поверхности молочных желез, поэтому число рецепторов увеличивается и там. Если все идет по плану, к моменту, когда потомству придет пора появиться на свет, и крыса, и женщина будут физически готовы к родам и уходу за детьми.

Но вся эта подготовка, происходящая в теле будущей матери, не имеет никакого смысла, если у нее не будет желания заботиться. К счастью для детенышей млекопитающих и некоторых других животных, в том числе рыбы дискуса, гормоны эстроген, пролактин и окситоцин сильно изменяют материнский мозг. Это изменение начинается на ранних стадиях беременности, постепенно набирая обороты по мере роста уровней эстрогена и пролактина.

Когда у млекопитающего начинаются схватки, происходит созревание шейки матки («созревание»… странный термин в применении к части тела – ведь это не банан). При растяжении влагалищно-шеечной области оттуда в гипоталамус идет нервный импульс и достигает в нем двух скоплений нейронов – паравентрикулярного и супраоптического ядер. Их клетки начинают ритмично и синхронно посылать сигналы гипофизу, и там из нервных окончаний в кровь выделяются дозы окситоцина. Окситоцин по кровеносному руслу добирается до своих рецепторов в гладкой мускулатуре матки и запускает ее сокращения. Если повезет (хотя мы никогда не слышали, чтобы женщина называла роды везением), младенец быстро покинет материнский организм. Ежегодно миллионам женщин стимулируют роды синтетическим окситоцином.