Снова надейся - Мона Кастен

Я никогда не стану вот так рисковать отношениями с мамой. Потому что, хоть Кэти всеми силами старалась это скрыть, было видно, что на нее давила ситуация с родителями. И я ни в коем случае не хотела такого же финала.

– Мне кажется, ты очень смело поступила, сделав такой шаг, – произнесла я некоторое время спустя, искренне надеясь, что слова не покажутся слишком пустыми.

Кэти искоса взглянула на меня и улыбнулась.

– Спасибо, Эверли. – Затем она прочистила горло и изогнула бровь. – А мне кажется, ты поступишь смело, если наконец выберешь себе рисунок для тату.

Видимо, она хотела поскорее сменить тему, что меня полностью устраивало. Усмехнувшись, я покачала головой.

– Веришь или нет, я действительно себе над этим всю голову сломала.

Кэти задумчиво пробормотала:

– Какие группы ты любишь?

Я ненадолго задумалась.

– Сейчас мне нравятся The 1975 и The Paper Kites.

– Строчки из песен – это всегда надежный вариант.

– Об этом я тоже уже думала. Но что, если рано или поздно мне разонравится такая музыка? Что, если солист когда-нибудь трагически умрет, а я потом буду расстраиваться еще сильнее, глядя на тату? – Я помотала головой. – Не подходит.

– Из-за тебя я начинаю сомневаться во многих своих татуировках, – ответила Кэти, разглядывая свою руку.

– Извини, я не хотела, – откликнулась я и воспользовалась случаем повнимательнее рассмотреть символы на ее загорелой коже. Помимо бабочки на тыльной стороне ладони, мое внимание особенно привлекла женщина, которая превращалась в хищную кошку. – Вот эта мне очень нравится, – сказала я и указала на оборотня у нее на предплечье.

– Из всех татуировок на этой руке ты нашла единственную, которую набил Зеэв, – отозвалась она.

– Потому что у Эверли есть вкус, – раздался позади нас голос Зеэва.

Кэти бросила на меня торжествующий взгляд.

– Я же говорила, что мы наняли правильного человека.

– Я знаю. – Он подошел к нам за стойку и бережно взял Кэти за запястье, чтобы приподнять ее руку. – Хорошо заживает, – заключил Зеэв после того, как осмотрел тату.

– Она еще свежая? – спросила я.

Кэти кивнула:

– Я непременно хотела быть первой, кто сделает татуировку в Get Inked.

– И я тоже, – сказал Зеэв, и мне показалось, что я впервые заметила намек на улыбку у него на лице.

– И кто выиграл?

– Мы сделали татуировки друг другу. Почти как посвящение, – сообщила Кэти.

– А где тату Кэти? – Я с любопытством взглянула на Зеэва. Тот молча приподнял край футболки и потянул вверх. Стараясь не отвлекаться на его голый живот, я рассматривала черного ворона на левой стороне его торса.

– Хорошо получилось, да? – спросила Кэти и провела рукой по его ребрам. Мышцы живота Зеэва напряглись от ее прикосновения.

– Очень круто, – согласилась я.

Клиент, которому только что сделал татуировку Зеэв, вышел к нам. Босс быстро опустил футболку и начал объяснять ему все, что тот должен знать о процессе заживления и уходе за своим тату. Я слушала и пыталась делать мысленные заметки, пускай румянец на щеках Зеэва и Кэти на самом деле заинтересовал меня куда больше.

На выходных я поехала в Target[6] и потратила свою первую зарплату – или как минимум ее часть. Половину оставила на покупки, которые до сих пор оплачивала мамиными деньгами. Остаток ушел на маленький книжный стеллаж и декор для моей квартиры: я купила осенний венок на дверь, светящуюся гирлянду, которую потом смогу использовать на Рождество, два покрытых серебряной краской подсвечника в форме тыкв вместе со свечками и огромную чайную чашку.

Вернувшись домой, я первым делом расставила и развесила украшения, а затем занялась стеллажом. Это стоило мне пота и даже слез, но спустя час с небольшим я его собрала и очень гордилась собой.

Я принесла свои книги с подоконника и еще стопку, стоявшую около кресла, и начала расставлять их одну за другой на пяти полках. Сортировала по цветам – этот способ мне хотелось попробовать уже очень давно. Стеллаж заполнился далеко не до конца, однако это ведь только начало. Возможно, раз уж мы скоро будем разбираться в доме, я возьму с собой сюда парочку старых книг.

Сделав фотографию, я быстро взвесила идею послать ее Нолану, но передумала. С вечера среды мы больше не переписывались, и я была не уверена, как вести себя с ним после нашего разговора.

Вместо этого я отправила снимок маме и добавила фото осеннего букета, мимо которого не смогла пройти на обратном пути и который теперь стоял в вазе на столике в гостиной.

После этого я огляделась в своей квартире. Сейчас она обрела более уютный вид, чем когда-либо раньше.

Будет хорошо, если я еще немножко тут все обустрою, решила я. Тогда я не буду так привязана к бабушкиному дому, когда переедет Стенли. Я превращу эту квартиру в место, куда хочется возвращаться. С этого момента она станет не просто жилищем, где я ем и сплю.

Она станет настоящим домом.

С термокружкой в руке я уставилась на красивые белые прописные буквы на доске над прилавком. Потом повернулась к девушке позади меня.

– Проходи вперед. Я еще думаю.

То же самое я повторила парню за ней. Как и следующему за ним.

Вообще-то матча латте являлся такой же частью меня, как блестящий блокнот, который я каждый день носила с собой в университет. Тем не менее в эту среду я не могла заставить себя подойти к прилавку и сделать заказ.

– Эверли! – Оглянувшись, я увидела, что через кафе ко мне направлялся Блейк. Обе руки он засунул в карманы своего темно-синего худи с логотипом «Орлов Вудсхилла» и криво улыбнулся мне. – Ты уже прилично опаздываешь.

Я посмотрела на часы на стене и ничего не смогла с собой поделать, когда взгляд остановился на столике прямо под ними. Столике, за которым полторы недели назад я сидела с Ноланом. С того ночного телефонного звонка мы больше не разговаривали. Мне просто-напросто не хватало смелости включить «Скайп». Я быстро повернулась обратно к Блейку.

– Не могу выбрать, – ответила я.

– Тогда я закажу за тебя, – сказал Блейк и забрал у меня термокружку. Без лишних слов он шагнул к прилавку. – Матча латте для моей подруги. А я возьму карамельный макиато, чем слаще, тем лучше.

Покачав головой, я подошла к нему и подвинула деньги, которые давно держала в руке, по стойке.

– То есть ты знаешь, что я пью.

– Я много чего знаю, – откликнулся Блейк, многозначительно посмотрев на меня.