Страсти по Адели - Татьяна Тронина

– Ненавижу тебя, – глядя в сторону, белая, точно мел, с отвращением прошептала Алиса.

– Я дурак. В одну реку нельзя входить дважды. Ровно в тот же день я понял, что не хочу оставаться с Идой, что мы с ней разные люди. Она мне чужая. Я тогда уходил от нее, понимая, что уже никогда не вернусь.

– Но почему, почему ты тогда не сделал так, чтобы… чтобы… – Алиса не договорила, замолчала. Потом едва слышно добавила: – Чтобы не было никаких последствий.

– Не успел. Не получилось. Мой промах. Ви-новат.

– Ты теперь должен вернуться к ней.

– Ничего я не должен! Вот еще. У меня одна жизнь, я себе должен, а не ей! – возмутился Роман. – Если хочешь знать, то мне теперь все женщины отвратительны. Кроме тебя, Алиса.

– Я не самое выгодное приобретение, – странным, насмешливым голосом произнесла та.

– Ты мое самое выгодное приобретение! – фыркнув, засмеялся Роман. – Ты спасла меня, ты меня поставила на ноги, ты меня изменила, и в самую лучшую сторону.

– Ты переоцениваешь возможности лечебной физкультуры и значение режима дня, – тоже усмехнулась Алиса.

Надо было себе честно признаться – все последние дни Алиса жила с ощущением, что должно произойти нечто. Да, она купалась в абсолютном счастье, но где-то в самых дальних уголках мозга пряталась мысль – ну не может быть все время так хорошо и гладко.

В сущности, если копнуть еще глубже, то Толик Карташов оказался прав. Толик, как знаток психологии, как мужчина, как человек, наблюдающий со стороны, точно ухватил суть возможной проблемы.

Дети. Ребенок!

Алиса не хотела детей в принципе. Ей хватало Рыжика. И даже несмотря на возраст и физическое здоровье, если бы была возможность, она не решилась бы на еще одного ребенка. Ее психика не выдержала бы вновь всех этих переживаний и тревог, связанных с материнством. Кому-то материнство в радость, а вот такие, как Алиса, вечно раздавлены страхом за ребенка. И это просто удача, что Рыжик уехал к отцу, иначе Алиса испортила бы жизнь своему мальчику переживаниями и давящей заботой и себя окончательно доконала бы.

Она, Алиса, безнадежно бесплодна, а у Романа (которому уже почти сорок пять) своих детей еще нет. Да, он пока не задумывался о потомстве, но рано или поздно очнется… Потому что с возрастом человек понимает, какие возможности он упускает, чего может лишиться. И потому с Романом лучше расстаться сейчас, пока еще нечего терять, пока еще ничего не связывает, пока еще можно быстро восстановить сбитое дыхание, успокоить сердце.

Как же был прав Толик, как мудр, как самоотверженно он пытался остановить свою подругу, а она, Алиса, оттолкнула его…

Алиса отчетливо слышала весь разговор Романа с Идой. Поначалу, в первые мгновения, Алиса испытала шок, отчаяние. Но очень скоро пришло осознание того, что их союз с Романом развалился. Никакой свадьбы не будет, ничего не будет, надо уходить прямо сейчас и забыть об этой истории навсегда.

Конечно, Роман пытается остановить Алису, но толку-то… И даже рассказывает ей, насколько она «полезна» для его здоровья. Вот он, махровый мужской эгоизм в полную силу! Однако даже эгоизм Романа почему-то казался ей милым. Дурачок, точно, наивный дурачок.

Некоторое время Роман молча хмурился.

– Ладно, я пойду, – не выдержала Алиса.

– Нет, – упрямо произнес он.

– Но почему нет? – нетерпеливо, с раздражением, вздохнула Алиса.

– Да потому что я люблю тебя, – вдруг поднял голову он. И улыбнулся.

Это было так странно – и его слова, и улыбка, что Алиса моментально растерялась. Она замерла, обескураженная, с изумлением глядя на Романа.

– Я тебя люблю, – повторил он. Взял Алису за руку, поцеловал ее, прижал ладонь к своей щеке. У него даже заблестели глаза. – Что ты молчишь? – спустя время, спросил он.

«Это шантаж», – хотела сказать Алиса, но не стала этого делать. Опять все слова показались ей лишними, ненужными, даже глупыми.

– Алиса…

– Я не знаю. Ну что мне теперь делать! – в отчаянии всхлипнула она.

– Ничего не делай. Не уходи. – Он потянул ее за руку к себе, посадил на колени, обнял. – Я тебя люблю. Я тебя очень-очень люблю, моя Лисичка.

Алиса горько разревелась, обнимая Романа. Она чувствовала, как слезы капают на его шею, стекают за воротник его рубашки. Уткнулась мокрым лицом в плечо Романа, вдохнула. Ей нравился запах этого человека, запах казался ей родным и милым. И весь Роман с его недостатками, эгоизмом, безалаберностью был ей дорог.

«А я ведь тоже, наверное, люблю его, – подумала Алиса. – И это все полностью меняет!»

– Ты знаешь, Лисичка… Мне кажется, со стороны я выгляжу ужасно. Подлец, оттолкнувший несчастную, беременную женщину. Но я не отталкивал Иду. Я честный человек, я готов помогать ей и ребенку, я не отказываюсь от своих обязательств… Я не собираюсь нудно рассуждать о том, кто из нас больше прав, кто виноват… Так уж случилось. Только, ты знаешь, я не верю Иде.

– Почему? – всхлипнула Алиса.

– Как сказать… Я ее хорошо знаю и понимаю. Если бы Ида была действительно в положении, то она прискакала бы сразу, она раструбила бы об этом на весь мир. Ну, не знаю, может быть, правда, дело в гормонах… А, и вот еще что. Она ведь звонила мне сразу после Нового года. Звала встретиться. А я ей отказал. Признался, что не один, что собираюсь жениться. Ох, как она разозлилась… А ведь Ида к тому времени, если верить ей, уже была в положении. Ведь на тот момент после встречи прошло больше месяца… Хотя… Не знаю, не знаю, – с тоской произнес Роман. – Если ребенок родится, я хотел бы провести экспертизу ДНК.

– Женщины обижаются на такое предложение, – пробормотала Алиса.

– А что такого, не понимаю… Ладно бы я был ей мужем и ни дня от нее не отходил, тогда мое предложение о ДНК выглядело бы обидным, но в этом случае… Да и во время нашей совместной жизни, если честно, мы особо не предохранялись. А тут, получается… Ах, я не знаю! – с тоской произнес Роман. – Ладно, пусть будет, как будет, там посмотрим. Только ты не уходи. Я тебя очень люблю. Хочу, чтобы ты стала моей женой. Я буду верен тебе, я на все готов ради тебя… И меня ничего не может остановить, или смутить, или стать препятствием… Мне нужна ты, и только ты. Ты одна.

– Пройдет время, ребенок родится, и ты… вдруг ты решишь уйти к Иде? – тихо спросила Алиса.

– Нет. Я давно к ней ничего не чувствую, и даже ребенок не сможет нас с ней соединить. И к ребенку я сейчас тоже ничего не чувствую, вот честно. Мужчины, они… порой не очень-то сентиментальны в таких ситуациях.

– Сейчас не чувствуешь, а потом?

– Не знаю. Не знаю. Как же мне… нехорошо, – сдавленным голосом произнес он.

– Тихо, тихо. – Алиса смахнула со своего лица слезы, отклонилась назад. – Посмотри сюда. Теперь сюда. А теперь наклони голову…