Здесь курят - Кристофер Тейлор Бакли

– Связали одно с другим?

– Угу. А после выяснилось, что речь шла о другом подавившемся Бродяге.

– Собаке начальника базы?

– Да. Короткошерстном немецком пойнтере. Шестилетнем короткошерстном немецком пойнтере, весившем шестьдесят семь фунтов. Это он подавился куриной костью.

– И?..

– Этот эпизод не способствовал моему продвижению по службе.

– Вы, наверное, ужасно себя чувствовали… мне очень жаль.

– Туг, знаете, с какой стороны посмотреть. Многим ли выпадал случай, объявить народу: «Президент мертв»? Произнося эти слова, испытываешь очень сильные чувства, раже если президент живехонек.

– Да, – сказала Хизер. – Могу себе представить. – Порок? – с нервным смешком переспросил он.

Хизер придвинулась еще ближе и принялась теребить двумя пальчиками шелковый галстук Ника.

– Впрочем, мне редко доводилось видеть его в столь привлекательной упаковке, – Она медленно подняла взгляд и уставилась Нику в глаза. – Ощущение просто болезненное, правда?

– Не знаю, – пожал плечами Ник, – не мне судить.

– Я даже ходила из-за этого к психиатрам. По их словам, все дело в моем отношении к религии, к авторитету церкви. Некоторые женщины заводятся от непристойных разговоров. А я – от общения с нравственными выродками.

– Вообще-то, я не считаю себя….

– Ох, – хрипловато сказала она, – бросьте вы это и расскажите подробнее о ваших планах пристрастить побольше детишек к курению.

– Вы ничего не перепутали?

– О нет, – сказала Хизер, обмакивая палец в свой «дзабайоне» и неторопливо засовывая его в рот, – не думаю.

– Не для печати?

Грудь Хизер приподнялась.

– Как насчет… полнейшей… конфиденциальности?

– Договорились.

И Ник махнул рукой официанту.

Сверхсовременный торговец смертью:

НИК НЕЙЛОР, ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ТАБАЧНОЙ ИНДУСТРИИ

Злонамеренный яппи или сводник, обслуживающий 55 миллионов американских курильщиков?

ОН ЗАЯВЛЯЕТ, ЧТО «БОЛЕЕ ЧЕМ ГОРД» ПРОГРАММОЙ АТИ, НАПРАВЛЕННОЙ ПРОТИВ КУРЕНИЯ СРЕДИ ПОДРОСТКОВ. Хизер Холлуэй Корреспондент «Мун»

Бобби Джей и Полли поджидали Ника за их всегдашним столом у Берта, близ под-дельного пламени. На лице Бобби цвела самодовольная улыбка величиной с Башню Трампа. Полли, похоже, еще не решила, как ей относиться к статье Хизер, занявшей в «Мун», в разделе «Стиль жизни», целую полосу, однако запоздавшего к обычному времени Ника она, пока тот усаживался, разглядывала с непривычным любопытством.

– У тебя усталый вид, – язвительно сообщила она.

– Тяжелое утро, – пожаловался Ник. – Совещание насчет нашей стратегии в случаe запрета рекламы, сочинение меморандума по синдрому тошноты, радиодебаты с Крейгхедом. Представь только – зануды и сволочные скудоумцы используют теперь фразу «табак и другие наркотики» во всех своих публикациях. Так что, отныне мы ничем не отличаемся от торговцев героином. Или алкоголем, – прибавил он, чтобы поддеть Полли.

Он заказал водку «негрони». Милое все-таки дело, эти ленчи «Отряда ТС». Можно пропустить рюмочку чего покрепче в разгар рабочего дня, и никто не сочтет тебя пристрастившимся к бутылке неудачником. Странно, но в Америке пятидесятых, на самом пике ее промышленной и имперской мощи, люди пили за завтраком двойные мартини. А теперь, в пору ее упадка, пьют шипучую воду. Что-то где-то пошло не так.

– А с ним что такое? – спросил Ник. Бобби Джей сосредоточенно изучал статью Хизер, глаза его бегали по черным колонкам, словно выискивая нечто жизненно важное.

– Никак не пойму, выиграл я свои сто долларов или проиграл, – сказал Бобби. – «Торговец смертью», ну ты подумай. Толковая девушка.

– Неужели ты… – Полли уставилась на Ника с еле сдерживаемой яростью.

– Разумеется, нет. Кто я, по-твоему, такой?

– На этот счет, – сказала она, постукивая сигаретой по краю пепельницы, чтобы сбить столбик пепла, – у меня полной уверенности не имеется.

Бобби Джей прочитал вслух:

– «Мораль тут решительно ни при чем, – сказал Нейлор корреспонденту „Myн“ – Табак представляет собой стопроцентно законный продукт, доставляющий удовольствие почти шестидесяти миллионам взрослых американцев, – точно такой же, как кофе шоколад, жевательная резинка или любой другой освежитель дыхания».

– «Освежитель дыхания»? – переспросила Полли. – Это ново. Ник подмигнул ей.

– Вроде как мятная карамель, нет? Бобби Джей продолжал читать:

– «Даже враги Нейлора, а их у него немало, признают, что противник он опасный. „Он очень, очень изворотлив, – сказал Гордон Р. Крейгхед, глава Отдела по предотвращению злоупотреблений дурманящими веществами в Министерстве здравоохранения и социальных служб, являющегося основным противником табачного лобби на федеральном уровне, – и очень, очень умен, что делает его очень, очень опасным. Его индустрия убивает около полумиллиона американцев в год, а этот хорошо одетый, сладкоречивый, разъезжающий на „БМВ“ Йозеф Геббельс ухитряется повернуть все дело так, будто мы выступаем против свободы слова“.

– Насчет «БМВ» это он меня здорово уел, – ухмыльнулся Ник.

По счастью, в расписании доктора Вита имелся просвет, что позволило ему принять Ника сразу после завтрака. Несмотря на упоительные ночи с Хизер, в которые дело заходило гораздо дальше простого снятия напряжения, да и удовольствие он от них получал куда большее, чем от “призрака”, угрозы, услышанные им у Лэрри Кинга, плюс необходимость таскать за собой телохранителей изрядно его измотали. Ник посещал доктора Вита уже около года. Обширная клиентура доктора состоял из людей, сильно выкладывающихся на работе. У Ника временами сводило шею, да так, что он не мог повернуть голову, а поскольку часть его работы в том и состояла, чтобы появляться на телевидении в качестве «говорящей головы», последняя должна была вертеться беспрепятственно. Ник последовательно испробовал нервно-мышечный массаж, йогу, иглоукалывание, аппарат электронной релаксации, испускавший блеющие звуки мигавший красными огоньками, каковые, предположительно, убеждали ваш мозг, что вы расслаблены, а не напуганы до смерти; он испробовал валиум, хальцион, атаракс и иные новейшие успокоительные – от одних вроде и был какой-то прок, от других ним кого. В конце концов общественная представительница Ассоциации сбережений и ссуд посоветовала ему повидаться с ее ДО, сиречь остеопатом, самым, заверила она Ника настоящим, дипломированным врачом. Ник отправился к нему, и доктор Вит, приятный молодой человек (Ник с некоторым огорчением стал замечать, что превосходит годами не только большинство полицейских, но и большинство врачей), ощупал его шею, пощелкал языком и провел быструю серию не очень сильных тычков, каждый из них сопровождался жутким треском разнообразных костей, но в результате Ник приобрел способность вертеть головой почти как девочка из фильма «Изгоняющий дьявола». Ник обратился в ярого приверженца MOM, то есть метода остеопатических манипуляций, и даже время от времени бесплатно помогал профессиональному объединению остеопатов. Это он придумал для них удачную рекламную формулу: «ДО – доктора для народа». Доктор Вит ощупал его трапециевидные мышцы, мышцы подзатылочную и грудино-ключично-сосковую. Ник уже разбирался в них так же хорошо, как в арлингтонских пригородах, устроенных в общем и целом посложнее человеческого тела.