Счастье по расчету. Как управлять своей жизнью, чтобы быть счастливым каждый день - Пол Долан

В любом случае я обязательно напомню своим детям, что мне повезло, поскольку у меня есть работа, которая приносит удовольствие, имеет смысл, вполне прилично оплачивается и не связана с чем-то недостойным или с риском для жизни. И я напомню им, что независимо от того, чего им удастся добиться в жизни, самым большим их достижением станет личное счастье.

На самом деле в глубине души мне кажется, что другие родители тоже склонны согласиться со мной, хотя сначала может показаться, что это не так. Многие родители из числа среднего класса, с которыми я сталкиваюсь в Брайтоне, по-видимому, сильно озабочены тем, чтобы их дети как можно лучше успевали в школе. Для этого существует немало объяснений, но я уверен, что главная причина того, почему родители хотят от своих отпрысков каких-то достижений в весьма короткие сроки, состоит в том, что они рассматривают это как прямой путь к счастью. Они думают, что если их дети отличатся в школе, то позже поступят в хороший университет, затем получат хорошо оплачиваемую работу и все это сделает их счастливыми. Возможно, у них сформировались ошибочные желания по поводу достижений своих детей, но для любого отца и матери было бы садизмом желать своему ребенку того, что наверняка сделало бы его несчастным.

Вы можете по-прежнему утверждать, будто нет ничего иррационального в том, чтобы иметь некоторые оценочные желания, которые, по-вашему, могут заставить вас ощущать себя менее счастливыми. У вас могут появиться желания «более высокого порядка» – связанные с вопросами этики, свободы, истины, знаний, эстетики, красоты, проблемами охраны тех или иных видов птиц и животных, которые, возможно, не связаны напрямую с вашим будущим счастьем (или, более того, со счастьем тех, о ком вы проявляете заботу). Но лично мне представляется, мягко говоря, странным желать того, что никогда не проявится в виде ощущения большего удовольствия или смысла.

Рассмотрим пример, который обожают философы. Предположим, партнер, с которым вы живете, вас обманывает. Ради простоты предположим, что о его изменах никто не знает. А вам бы очень хотелось узнать, так ведь? Даже если бы это вас расстроило? Конечно, так и есть, поскольку истина для вас значит больше, чем «обманутое счастье». Но вы, вероятно, думаете, что в конечном счете станете более счастливы, когда все выясните, – что подобная разрядка приведет в итоге к большему счастью, независимо от ваших последующих решений. Таким образом, здесь играют роль прежде всего последствия осознания истины для счастья, а не истина сама по себе.

Теперь рассмотрим, наверное, самый известный подход к феномену счастья, разработанный философом Робертом Нозиком, приобретшим известность в 1970-х. Предположим, вас подсоединили к так называемой «экспериментальной машине». Каждый нейромедиатор в вашем мозгу будет связан с системой, которая способна моделировать для вас самую счастливую жизнь. У вас может сложиться головокружительная карьера, у вас родятся фантастически одаренные дети, и вы получите самого превосходного спутника жизни. И все это – без какой-либо боли или страданий. А теперь какую жизнь вы для себя выберете: вашу «реальную жизнь» со всеми болями, невзгодами и страданиями или «искусственную жизнь» – куда более счастливую благодаря вышеупомянутой машине? Нозик предполагает, что большинство все-таки предпочло бы первый вариант{134}. Как и в случае с неверным партнером, помимо простого удовольствия для человека имеет большое значение подлинность реального опыта.

Но я думаю, что большинство философов, за рядом примечательных исключений в лице, например, Роджера Криспа, слишком быстро приходят именно к такому выводу. В обоих вышеприведенных примерах вам уже известен альтернативный сценарий. Вы не можете думать, что не знаете сути дела, не подумав о том, что вам уже все известно. Вы не можете не знать того, что уже знаете. Поэтому, когда вы проводите мысленный эксперимент, карты, как говорится, выложены на стол. Я бы, возможно, тоже согласился предпочесть действительность тому, чтобы быть «мозгом в колбе», если бы знал, что такое быть «мозгом в колбе». Но если бы этот опыт проводился в действительности, то ваша жизнь прямо сейчас превратилась бы в одну большую экспериментальную машину – и вы бы сами ничего не заподозрили. А поскольку вы сами никогда ничего не узнали бы, то лучше всего проживать свою жизнь, получая максимальное количество счастья.

Многие выводы, сделанные философами, основаны на мысленных экспериментах, результаты которых, как мне кажется, не подтвердятся скрупулезными исследованиями. Основываясь на данных этих экспериментов, их авторы утверждают, будто заботы об истине и т. д. обязаны непременно считаться важными. И они делают это неестественным способом: как вы можете на самом деле предположить, что не знаете об измене собственной жены, когда вам говорят, что это так и есть? Как вы можете представить себя «мозгом в колбе», если знаете, что вы – «реальный» человек?

В рамках своих собственных работ я опрашивал участников, согласны ли они принять пилюлю, способную улучшить их ощущение счастья. На это согласилась лишь четверть из них; остальные три четверти воспротивились различным способам столь «неестественного» и быстрого решения проблемы{135}. Согласитесь: довольно интересная реакция, особенно учитывая широко распространенное использование – и доступность – различных препаратов по борьбе с депрессией. Возможно, корректировка счастья рассматривается как менее приемлемое решение по сравнению с облегчением страданий. Поэтому, проводя опрос по поводу важности ощущений удовольствия и смысла, мы с Робом Меткафом интересовались, на что, по мнению респондентов, должна быть ориентирована государственная политика: 1) на увеличение уровня счастья или 2) на уменьшение страданий. Больше голосов в поддержку получил второй вариант. У таких открытий есть важный подтекст, связанный с тем, как счастье (а также депрессия и страдания) обсуждаются в популярной прессе и в политических кругах{136}. Высокопоставленные политики, желающие продвигать использование критериев счастья, могли бы вместо этого именовать их мерилами страдания. В то время как подобные эмпирические исследования могут подтолкнуть к интересным дискуссиям, мы все еще вынуждены высказывать суждения о том, что же в конечном счете имеет значение в нашей жизни.

Многие экономисты и философы будут утверждать, что в жизни на самом деле очень важно получать больше, чем вы сами того хотите. Вот почему экономисты тратят так много времени на рассуждения о доходах: при прочих равных обстоятельствах больше денег означает, что вы можете себе купить больше из того, что хотите. И не сам по себе доход делает вашу жизнь лучше, а, скорее, более широкий выбор, который означает, что вы можете удовлетворить больше своих желаний{137}. При большем доходе вы можете позволить себе больше тех или иных покупок, либо меньше работать, либо и то и другое.