Изгой - Лев Пучков

– Внешний вид подчас бывает весьма обманчив, – подпустил загадочности Леха. – Это ничего, что худые – зато жилистые и невероятно шустрые.

– Как полевые мыши? – уточнил я. – Стремительно налетают на амбар, очень быстро жрут хозяйское зерно и потом невероятно шустро удирают через щели в заборе?

– И чего делают эти твои полевые мыши? – поинтересовался Федя.

– Они устраивают «махачи», – пояснил Леха. – В смысле, групповые драки. Ну и другие аналогичные мероприятия...

– Что за «махачи»? Материал какой-нибудь есть?

– Полно! Ща, один момент...

Леха открыл в другой вкладке ненавидимый нами ресурс, выудил увесистый ролик «Махач в Тупиково-Оленево» и поставил его на паузу.

– Пусть загрузится сразу до половины, потом будем смотреть – чтоб не дергался.

Да, компы здесь были далеко не самой крутой конфигурации, вот эта половина грузилась несколько минут. Леха в это время вернулся на вкладку с нацистским сайтом и дал нам возможность полюбоваться картинками.

Еще не видя ролика – по одним лишь фотографиям, я мог сделать вывод: Феде эти хлопцы не понравятся. И вовсе не потому, что они были худосочные и юные. Борман у нас тоже худобан еще тот, но при этом в бойцовском отношении круче любого габаритного качка.

Фото были большого разрешения и хорошего качества: можно было рассмотреть лица и выражение глаз. Так вот, лица по большей части были детские, а в глазах легко читалась именно детская злоба: глупая и неразборчивая, готовая выплеснуться на любой объект, указанный спрятавшимся за кадром кукловодом. Напомню, это сейчас ваш покорный слуга – разыскиваемый преступник, а вообще-то я педагог по профилю и достаточно много времени работал с детьми, так что в природе тинейджерячьих эмоций кое-что понимаю.

То, что запечатленные на фото хлопцы не развиты физически, – факт немаловажный, но далеко не определяющий.

Главное – это выражение глаз.

Ничего общего с боевым духом это не имеет. У Бормана, например, такого же ребенка по возрасту, взгляд всегда спокойный, лениво-расслабленный, и в то же время преисполненный уверенности. Любому вменяемому человеку этот взгляд сообщает вполне исчерпывающий информационный посыл: «Я убью тебя, животное. Нет, то, что я тебя убью, – это понятно, а сейчас я думаю, как бы это сделать поэлегантнее, чтоб поиздеваться над тобой и насладиться твоей агонией».

Во взглядах этих детей читалось: «Я вас всех ненавижу и... боюсь. Не подходите ко мне – видите, я не один, нас тут толпа таких бояк-ненавистников!»

Детская злоба – это последнее, на что можно опираться при проведении каких-либо акций, претендующих на звание народно-освободительных или хотя бы просто сурово-справедливых.

В общем, если Федя сам не додумается до этого, я выступлю против. Я не собираюсь с этими злыми детьми идти на такое серьезное дело. Не хватало нам еще опозориться и понести необоснованно большие потери при значительном численном превосходстве (на фото было минимум с полсотни этих худющих злюк).

По истечении нескольких минут Леха перешел на вкладку ненавистного ресурса и запустил наполовину загруженный ролик.

На записи была массовая драка между двумя фанатскими группировками. Даже такому чайнику в боевых искусствах, как я, с первых же секунд было понятно: драка насквозь постановочная. Но это еще полбеды – само исполнение было настолько убогим, что невольно возникал вопрос: зачем вообще это снимали? Если была какая-то хитро мотивированная цель опарафиниться перед всем сетевым сообществом – тогда понятно.

– Вот это – «махач»? – искренне удивился Федя. – Я не понял, это че за детсадовская возня?

– Ну-у... Это как бы тренировка... – обескураженно промямлил Леха. – Это, типа...

– А, понял! – озарился Федя. – Это было очень давно – лет десять назад, а теперь они набили руку, набили морду всем подряд и типа стали крутыми бойцами. Угадал?

– Нет, это июньский ролик, – смущенно пролепетал Леха. – В этом году снимали. Если надо, тут еще есть...

– Не надо, – покачал головой Федя.

– Ты полагаешь...

– Да чего тут полагать! Ты, вообще, чем думал, когда собирался сосватать нам этих малолетних рахитов?!

– Ты не очень хорошо подготовился, Леха, – несколько смягчил я Федину резкость. – Идея хорошая. Можно сказать, замечательная идея. Но бойцы твои никуда не годятся – тут ты дал маху. Еще ты упустил кое-какие организационные моменты. Например, вопрос с азиатской командой.

– Да ни фига это не «упустил»! – буркнул Федя. – Это полный шендец со всеми вытекающими. Прикинь, мы привозим туда этих детишек, они затевают мартышкину возню, в результате нам приходится самим метаться там, как диким львам, а в самый разгар веселухи с верхних этажей спускаются пара-тройка хлопкоробов с «калашами» – и всех кладут за полминуты. Нет, Леха, это не «упустил» – это совсем по-другому называется!

– Хорошо, что Ленки нет, – порадовался я. – Она бы сейчас тебя съела. Вместе с пакетом. Кстати, заметил – ты его все время с какой-то нездоровой бережливостью прижимаешь к себе: у тебя там что, скрытая камера?

– Тут деньги... Чтобы нанять... Студенты скинулись... – Леха так расстроился, что утратил способность складно излагать мысли. – Это же прецедент... Ну, понимаете... Никогда раньше не было... Скинулись, чтобы свергнуть... Накипело! Последнюю копейку готовы отдать... В общем, просто полный коллапс... А вы тут... Эх, вы...

– Леха, мы же не против, – слегка смягчил тон Федя. – Тебе русским языком сказали: идея неплохая. Но! К любой акции надо готовиться. Планировать. Прорабатывать каждую деталь, любую мелочь, по секундам разносить каждое движение. Короче, формула простая: потери по минимуму – результат по максимуму. Нам что важнее: быстро выступить и громко обхезаться – или все сделать не торопясь, но грамотно и по уму?

– Кроме того, это первая акция такого рода, – добавил я. – В самом деле – прецедент. От ее успеха, возможно, зависит судьба всего движения. Мы просто не имеем права на неудачу – потомки не простят.

– Да, это понятно, – уныло промямлил Леха. – Просто как-то сначала показалось... Ну, вроде бы все так неплохо складывалось...

– Короче, Леха, – не расстраивайся, – Федя ободряюще хлопнул нашего шпиона по плечу. – Это хорошо, что мы сейчас выявили недостатки, на стадии подготовки. Давай, времени полно, торопиться некуда – надо довести все до ума, продумать как следует...

От богатырского хлопка Леха болезненно скривился и быстренько взял себя в руки:

– Да в том-то и беда, что надо торопиться. Потому что, если еще немного помедлить, сто пудов получится народное восстание – и даже без вашего участия.

– Да, кстати, – вспомнил я. – Вот этот резервный вариант: «народное восстание с нашим участием» – это что такое, в двух словах можно?

– Ну, это очень простой вариант, – объяснил Леха. – Тут никакой особой подготовки не надо. Закупаем биты, раздаем всем студентам мужска полу. Вы врываетесь и начинаете окучивать чуркохедов – студенты присоединяются. Вот, собственно, и все.