Никогда не говори «никогда» - Марина Серова

Выехав со двора дома, я остановилась. Мне нельзя было отрываться слишком далеко, чтобы бандиты не потеряли меня из виду. Не глуша мотора, я выскочила из салона и прилепила небольшое количество пластиковой взрывчатки на багажник «БМВ». Теперь я была готова.

Гонка через весь Тарасов продолжалась довольно культурным образом. То есть ни я, ни мои преследователи правил не нарушали, чтобы не привлечь внимания милиции. Ближе к выезду из города к моим преследователям присоединились еще две машины. Так что стало намного интереснее. А за чертой города интереснее стало вдвое!..

Тому, как мы проходили трассу, могли позавидовать лучшие раллийные гонщики. Впрочем, одна из машин вылетела с трассы в лесопосадку, а другая безнадежно отстала.

Развязка наступила у моста через небольшую, но глубокую речку. Мои преследователи уже почти догнали меня, и, чтобы не дать им сделать это, я вновь открыла стрельбу. Мне ответили тем же, но боязнь получить пулю между глаз заставила их немного умерить свой пыл.

Перед въездом на мост я наконец решилась. Полуобернувшись назад, я влепила пулю в заряд пластиковой взрывчатки, что заложила сама. Раздался довольно сильный взрыв, и меня резануло по шее осколками стекла. По крашеному капоту машины заплясали небольшие язычки пламени.

Сзади это было похоже на то, что у меня взорвался бензобак. Мне оставалось надеяться, что он не рванет на самом деле, прежде чем машина ударится о воду. В ту же секунду, когда раздался взрыв, я резко крутанула руль и только сейчас поняла, что забыла пристегнуть ремень безопасности!

Дико завизжав, я уперлась руками в приборную панель «БМВ», глядя, как моя машина несется в бетонное ограждение моста. «БМВ» подскочила на бордюрчике и снесла верхнюю часть перил. Словно в замедленной съемке, я увидела, как к моему лицу приближается ветровое стекло, и поняла, что это конец!

«Спаси меня, боже!» — подумала я и попыталась руками смягчить удар…

Почти задохнувшись, я вынырнула на поверхность речки за кустами, метрах в двадцати ниже моста по течению. Оставаясь в воде, я осторожно выглянула из-под низких ветвей вербы, стараясь рассмотреть, что творится на мосту.

Вдоль перил ограждения прохаживались боевики Голованова, что-то разглядывая в глубине реки. Минуты три они бестолково суетились на мосту, пока наконец один из них не отдал приказ возвращаться. Все еще оглядываясь на поверхность реки, боевики разошлись по машинам. И через две минуты поблизости от места крушения позаимствованной у бандитов машины уже не было никого.

Только тогда я осмелилась выбраться на берег и свалилась ничком под ветвями плакучей ивы. Шевелиться мне абсолютно не хотелось. Сейчас я желала только одного: так и лежать бесконечно долго на сыроватой прибрежной земле, широко раскинув руки и глядя в небесную высь сквозь шумящую листву.

Голубизну небосвода вновь затягивали перистые облака. Они неслись высоко над землей, предвещая приближение дождя. Но сейчас я видела в них не это. Словно завороженная, я не могла оторваться от прекрасного лика феи, что начертили облака в поднебесье.

Длилось видение долю секунды, но я была безмерно счастлива. Как сказал Остап Бендер: «Сбылась мечта идиота!» А мне другого сейчас и не требовалось. Мне просто было хорошо от того, что я живу, несмотря ни на что!

От запаха сырой земли, шелеста листьев и пелены облаков, застилающей небо, мне вдруг стало так радостно и горько одновременно, что непрошеные слезы появились на глазах. Мне хотелось и плакать и смеяться сразу. Причем во весь голос…

— Да, видок у тебя, женушка, что надо! — раздался позади меня знакомый голос.

Я подскочила, словно ужаленная, и обернулась к Вячеславу, тихо подошедшему ко мне. Он стоял метрах в пяти у ствола старого вяза и саркастически улыбался. От этой его ухмылки слезы мгновенно высохли у меня на глазах.

Я вдруг поняла, что доверила свою жизнь совершенно незнакомому человеку. Он же мог продать меня и привести сюда людей Ридле, чтобы они без помех разделались со мной. Я быстро осмотрелась по сторонам и успокоилась: поблизости никого не было.

«Впрочем, могла бы, дура, и не волноваться! — выругала я себя. — Если ему доверился Гром, то мне уж опасаться точно нечего. Гром всегда лучше меня разбирался в людях!»

— Ты бы хоть одевалась прилично, когда на свидание приходишь! — Слава наконец оторвался от ствола вяза и подошел ко мне. — Назначила рандеву, а сама пришла в таком виде, словно тебя пару недель в рассоле под гнетом держали.

— На себя посмотри, шут гороховый! — вяло огрызнулась я. — Рубашку-то снимать надо, когда в моторе ковыряешься. Перемазался в смазке, как колхозный тракторист.

Слава испуганно скосил глаза на свою новенькую полосатую рубашку. Естественно, никаких пятен масла он там не нашел и рассмеялся. В первую секунду я рассмеялась вместе с ним, но тут же подумала, что и вправду должна выглядеть ужасно.

— Где у тебя машина? — закричала я, вскакивая с сырой земли. — Мне срочно нужно зеркало!..

— Вон, за деревьями стоит! — Слава от неожиданности даже вздрогнул. — Во бешеная!..

Вид у меня был действительно жуткий. Волосы на голове слиплись и свисали вдоль лица, словно пакля. Над левым виском вздулась здоровенная шишка, а вся шея сзади кровоточила от мелких порезов.

Радовало только одно: несмываемая косметика оказалась действительно такой, как ее рекламируют, да и футболка с джинсами остались целы после падения вниз с моста в бандитской «БМВ».

Спасла меня пресловутая «подушка», которыми комплектуются иномарки. Она молниеносно развернулась мне навстречу, когда я уже готовилась пробить головой ветровое стекло.

Хоть я и забыла пристегнуть ремень безопасности, «подушка» помогла мне не разбиться, погасив инерцию моего тела. Сама я сделать это уже не могла, поскольку изо всех сил упиралась ногами в пол, руками в крышу, а пятой точкой в спинку сиденья.

Пистолет и сумочка со столь необходимыми вещами утонули вместе с машиной. Оставалось радоваться, что вместе с ними на дно реки попал и газовый баллончик Ридле, снабженный «жучком». Однако еще больший восторг у меня вызывало то, что я не составила им компанию.

Переодеться мне было не во что (разве что в рабочую робу Вячеслава!), поэтому я сняла с себя одежду и старательно ее отжала. Причесаться дурацкой Славиной расческой мне тоже не удалось, поэтому домой возвращаться пришлось нечесаной.

В общем, ничего полезного для себя я в микроавтобусе не нашла. Хорошо, что хоть одеколон у Славы оказался. Я милостиво позволила своему «бывшему мужу» вытащить у меня из шеи осколки стекла и обработать одеколоном раны. Шишку на голове я оставила в покое до лучших времен.

— Вредная у тебя работа, — с горестным вздохом проговорил Вячеслав, когда закончил обрабатывать мне раны. — Я думаю, что тебе нужно ее поменять. Иначе через пару лет на тебя никто без слез не взглянет… Слушай, а почему бы тебе не устроиться ко мне домохозяйкой? Я бы тебе платил, ну, скажем, — Слава сделал паузу, словно что-то подсчитывал в уме, — тысячу рублей! Солидные деньги…