Я красавчик. И это бесспорно - Ева Ночь

— Ты серьёзно?

— Очень.

— Тогда на месте определимся, — кивает головой и решительно дёргает дверную ручку.

— Вам немного не повезло, — сокрушённо разводит руками хорошенькая женщина в брючках. Она такая кругленькая, приятная. У неё на локтях и щеках — ямочки. — У нас были замечательные щенки, но их разобрали. И котят, к сожалению, нет.

— А что есть? — спрашивает Надя и идёт мимо клеток, заглядывая в каждую.

— Взрослые в основном. А их не очень хотят брать, но иногда случаются чудеса.

Она поглядывает на нас и строго, и с надеждой. Может, как раз мы и есть то самое чудо? А мне, собственно, не важно, лишь бы Наде кто приглянулся.

То, что Надя — необычная девушка, я как бы догадывался, но то, что она настолько вне стандартов — не имел не малейшего понятия.

Она залипла возле клетки с котом. Вот шла, шла, прошла мимо и вдруг остановилась. Вернулась назад и всё — пропала для общества.

Я посмотрел раз, потом ещё раз. Что она в нём нашла? Пузатый какой-то, лохматый.

— Это кошка, наверное, — поднимает на меня глаза. И там столько мольбы, что сердце моё дрогнуло. — Посмотри, — переходит она на шёпот, — у неё глаза разные — один голубой, другой — зелёный.

— Да, это кошечка, — демонстрирует отличные зубы и пикантные ямочки женщина. — Турецкая ангорочка, скорее всего. Очень похожа. К сожалению, хозяев так и не удалось найти. Да и вряд ли. Видимо, выкинули, — тяжело вздыхает женщина и машет рукой в сторону кошки, словно это всё объясняет.

Мне это ничего не говорит, зато без слов всё понимает Надя. Взгляд у неё тухнет, она качает головой и, словно нехотя, отходит от клетки.

— Подожди, подожди! — хватаю её за руку. — Тебе же она понравилась?

— Муся — замечательная. Ласковая, добрая. Клад, а не кошечка! — расхваливает «товар» Валентина — так написано на бейджике женщины.

— Понравилась, — Надин взгляд опять прикован к белоснежной кошке. — Только она… это… беременная, в общем.

Я на несколько секунд застываю. О, боже. Пушистая — шерсти с неё будет немеряно. Взрослая. Разноглазая. И к тому же пузатая. Да. Мне становится стыдно за такие мысли. Секунду назад я готов был отказаться от затеи, а потом решился. Какая разница? Ну, хочется Наде именно эту девочку — пусть. Как-нибудь переживу.

— Ну и ладно, — говорю словно во сне. — Лишь бы тебе нравилась. Я же обещал. А обещания свои нужно выполнять.

Она одарила меня таким счастливым взглядом, что я подумал: ещё немного — и весь зверинец будет в моей квартире, стоит ей лишь захотеть. А потом Надя кинулась мне на шею и поцеловала. В щёку. Организм отреагировал на девушку правильно — как положено. Я с трудом удержал себя, чтобы не прижаться к ней поплотнее. Не стоит пока. Напугаю.

— Вот и хорошо, вот и славно, — засуетилась, заиграла ямочками Валентина. А затем устроила дотошный тотальный допрос.

Наверное, в ЗАГСе столько не спрашивают, сколько я вывалил личной конфиденциальной информации о себе. Затем выслушал лекцию о правильном питании беременной кошки и, наконец, стал владельцем этого воистину непревзойдённого сокровища. Нам даже переноску доверили во временное пользование. Я чуть ли клятву верности не произнёс, обещая вернуть инвентарь.

В машине, поставив переноску себе на колени, Надя расплакалась. Сверкала слезинками, что щедро капали с её ресниц.



— Зачем? — спросила, заглядывая мне в душу. — Вряд ли я смогу взять её на съёмную квартиру. А тебе она вряд ли нужна… Лишние хлопоты, ты в разъездах.

— Мечты должны сбываться, — ответил твёрдо. — А разъезды мои заканчиваются. К тому же в нормальном доме должно быть животное, — солгал я, но совсем чуть-чуть. Я просто никогда не думал об этом. А сейчас решил: да, кошка, ну и что? Нужно же с чего-то начинать новую жизнь?

— У меня никогда не было ни кошки, ни собаки, — тихо поведала Надя, — папа не любит. А я и правда мечтала.

Она умолкла, вздохнула и вдруг удивила меня ещё раз.

— Сегодня кто-то продавал на перекрестке счастье.

Оно лежало средь крючков и старых ярких платьев,

среди усталых пыльных книг, средь кисточек и мела…

Оно лежало и на всех неверяще смотрело.[1]

Надя снова вздохнула, провела рукой по лбу, облизала губы

— Сегодня мы взяли в дом счастье, — голос у неё звенит от слёз, — вот увидишь — так и будет!

И я поверил. Может, это пузатое «счастье» и впрямь ко двору. Ведь почему-то Надя её выбрала, не прошла мимо. Может, именно это — как знать? — какие-то грехи мои покроет и поможет начать по-настоящему интересную новую жизнь?

_____________________________________________

[1] Отрывок из стихотворения Ларисы Рубальской

Муся — совершенно чумовая кошка. Понятное дело, Сеня собирался меня в ресторан сводить, но с кошкой это невозможно, к тому же, я наотрез отказалась из рук её выпускать.

— Вообще без проблем, — не стал спорить и настаивать Сеня. — Сейчас домой всё закажем.

Пока он разговаривал по телефону, я открыла переноску и осторожно достала Мусю. Она с готовностью распласталась у меня на груди и лапы на шею положила. Сеня даже запнулся, глядя, как мурчит и щурится кошка.

— Очень гармонично смотритесь, — сглотнул он и, протянув руку, осторожно погладил Мусю между ушей. Муся заурчала ещё громче.

— Нам бы в магазин, — смотрю на него виновато. — Кошке горшок, корм нужен и прочие радости — хотя бы самые необходимые.

Сеня смотрит на меня не отрываясь. Глаза у него темнеют. Кажется, я ещё ни у кого не видела таких ресниц.

— Поехали, — говорит он, но ещё целую вечность не может оторваться. Что, интересно, он видит? О чём думает? Навязалась я на его голову да ещё и с кошкой…

Мы поднимались на шестой этаж торжественно — лифтом. Я так и не смогла спустить с рук Мусю, а Сеня мужественно держал пакеты с кошачьим горшком, наполнителем, питанием, когтеточкой и что он там ещё накупил — не знаю.

— Ну, что? У нас, конечно, не новоселье, но, может, запустим Мусю первой в дом? Пусть знает, что она здесь живёт.

— А давай! — предложение и порадовало, и развеселило. Сеня открыл дверь, а я аккуратно спустила кошку на пол.

Муся не подкачала: деловито затрясла пушистым хвостом, бодро переступила через порог и не спеша обследовала свои владения. Обнюхала, наверное, все углы. А мы за ней, как два ослика, ходили и умилялись.

Муся доказала, что она культурная домашняя кошка: показала, что умеет пользоваться лотком, отведала из новых кормушек всё, что ей предложил Сеня, а затем, развалившись на полу, наблюдала разноцветными глазами, как обедаем мы — к тому времени заказ из ресторана прибыл.