Чужой против хищника. Армагеддон - Тим Леббон

Через двадцать минут они выбрались из гнезда. Сквозь покрывавшую костюм наводчицы паутину проглядывало только стекло шлема. Оглядев его с головы до ног, она усмехнулась.

– Симпатичный видок.

– Вы что, флиртуете со мной, рядовой? Может, вы это… любите пауков?

– Вовсе нет, майор. Мне бы и в голову не… О нет!

Она посмотрела ему за спину, и её зрачки расширились. Буданов повернулся, хватаясь за лазерный пистолет и ожидая увидеть несущегося на него ксеноморфа. Но это был вовсе не ксеноморф.

Охваченный огнём десантный корабль Ярости сносило влево, пока он не исчез за высоким зданием. Через мгновение раздался мощный взрыв.

– Какого чёрта? – вырвалось у Буданова.

Сквозь облака дыма и языки пламени было видно, как над городом описывает круг незнакомый корабль, отправивший ещё один залп в подбитую машину.

– Это не морпехи, – сказала наводчица.

– Нет. Это яутжа.

Из-за горизонта появились ещё три таких же корабля, а потом в небе взорвалось и рухнуло наземь ещё одно охваченное пламенем десантное судно – до этого Буданов и не замечал, что оно кружило поблизости. Майор не мог сдержать восторга.

Корабли яутжа начали приземляться. Тот, что сбил первое десантное судно, опустился справа от них, в небольшом парке.

– Они вышли на охоту, – сказала наводчица. – Надеюсь, они не сочтут нас добычей.

При этих словах она потянулась за лазерным пистолетом, но Буданов задержал её руку.

– Убери, – сказал он и спрятал в кобуру свой пистолет.

– Но…

– Они сражаются вместе с нами, на нашей стороне. По крайней мере, я так слышал. Хотя не и знаю, чему сейчас верить.

Корабль яутжа, находившийся в миле от них, заглушил двигатели, и оглушительный рев сменился тихим гулом. В фюзеляже появился проём, в котором выросла высокая фигура. Чужак спрыгнул на землю и огляделся по сторонам.

Его взгляд остановился на них.

Этот взгляд показался Буданову тяжёлым, словно гиря. На его груди заплясал лазерный огонёк целеуказателя.

«Сейчас он выпустит мне кишки, вот и всё доверие», – подумал Буданов.

Яутжа развернулся и направился в сторону города.

– Идём, – сказал Буданов. – У нас есть ещё дела.

Они трусцой последовали за яутжа, который пересек дорогу и двинулся между зданиями. Внезапно откуда-то слева на него стремительно налетели фигуры, похожие на гигантских, выше человека ростом, пауков. Яутжа замедлил шаг и разнёс их на куски. Вывалившиеся на землю внутренности ксеноморфа зашипели. Охотник издал восторженный боевой клич, эхом отразившийся от зданий.

На какое-то мгновение какофония хаоса и жестокости утихла, словно город решил поприветствовать вновь прибывшего.

К тому моменту, когда они приблизились к останкам убитого ксеноморфа, разбросанным в тени здания, Буданов заметил над головой ещё два корабля яутжа. В его душе затеплилась надежда.

Но она быстро угасла, когда они вошли в город.

Майор Буданов не раз видел смерть, ему приходилось убивать. Но он никогда не видел ничего подобного. Даже когда смотрел голографические записи резни, читал отчёты и летел над обширным континентом Эллии к Бостону-Три, чтобы зафиксировать разрушение расположенного на экваторе космического лифта, окружающих его объектов инфраструктуры и портов.

Лифт был взорван контингентом Седьмого полка Косморождённых, когда стало известно, что Ярость использует его для доставки на планету ксеноморфов. Это грандиозное сооружение, строившееся восемнадцать лет, бросавшее вызов законам физики, рухнуло, словно колосс. Многочисленные обломки упали на поверхность планеты, но некоторые, самые верхние части, стали кружить на низких орбитах; кое-какие детали, как метеоры, полетели вниз и сгорели в атмосфере.

В тот раз они не стали высаживаться на поверхность, и у Буданова не было возможности оценить истинный масштаб кровопролития. Хотя, конечно, он видел повсюду трупы в обрывках одежды.

И только войдя в Бостон-Три, он осознал, что же происходит на самом деле.

Улицы были усеяны сотнями трупов. Морпехи в костюмах, безжалостно изодранных вместе с плотью. Гражданские, спасавшиеся от монстров: мужчины, женщины, дети. Точнее, фрагменты их тел, чудовищным образом разорванные на куски. Кости с остатками плоти. Осколки костей. Черепа, продырявленные клыками ксеноморфов. Лохмотья одежды, не скрывавшие кровавого месива из внутренних органов. Трупики детей, лежащие в лужах крови под телами своих родителей, которые закрывали их собой в отчаянной, безнадежной попытке защитить.

– О Господи, – еле вымолвила наводчица.

– Вряд ли он это видит, – отозвался Буданов.

До недавних пор он сохранял веру в некое подобие бога, хотя и не считал себя адептом какой-то определенной религии. Но теперь его вера стремительно таяла и была готова вовсе исчезнуть.

Издалека доносились звуки стрельбы, но сражение, по всей видимости, уже закончилось.

– Вон убитый, – наводчица указала через улицу, где на входе в здание лежал ксеноморф.

Рядом, на стене, виднелась знакомая, выжженная лазером подпалина, но двери искорежил совсем другой след. След от кислоты взорвавшегося ксеноморфа.

– Только один, – сказал Буданов. – Я больше не вижу. А ты?

– Никак нет, – ответила наводчица. – Никаких мёртвых ксеноморфов. Только наши погибшие. И их…

– Тысячи.

Улицы Бостона-Три представляли собой лучи, которые, словно спицы от втулки колеса, расходились от центрального района с его крытыми рынками, театрами, галереями, супермаркетами и коммерческими зданиями. Улицы были прямыми и ровными, и обычно вдоль одной такой «спицы» город просматривался мили на две, но сейчас из-за дыма видимость резко снизилась. Насколько хватало обзора, видны были только трупы.

– Есть движение! – крикнула наводчица.

– Вижу. Идём дальше.

У Буданова еще теплилась слабая надежда, что в городе остались выжившие, но он понимал, что это, скорее всего, враг. Они сами должны выяснить, что тут к чему. Он крепко сжал свой лазерный пистолет.

Они направились к большому строению, которое венчал большой купол, стараясь не наступать на мёртвых и обходить лужи крови. Это было нелегко. Несколько раз его ботинок наступил на что-то более мягкое, чем дорожная поверхность, но он не решился посмотреть под ноги. Движущаяся точка на экране шлема сменила направление и теперь направлялась прямо им навстречу.

На полпути к куполу Буданов остановился у тела погибшего морпеха, наклонился и подобрал комплексную винтовку. Голова пехотинца превратилась в сплошное месиво, и майор очень надеялся, что смерть его была быстрой. Он законнектил винтовку со своим боевым костюмом и выяснил, что в ней осталось семнадцать процентов заряда. Это хорошо. Теперь он чувствовал себя более защищённым. Сегодня не помешает вооружиться поосновательнее.