Самурай из Киото - Михаил Белозеров

Биру не дошел какой-нибудь один тё и пытался определить, где находится Натабура, втягивая в себя воздух с таким шумом, что трепетала листва. Его голова торчала над верхушками деревьев. Но кто поймет, чем пахнет? Нет, воняет! Его сбивал с толку запах гниющей рыбы – совсем недавно в реке разразился мор, и дохлая рыба кучами валялась по берегам.

– Ну давай! – в азарте шептал вождь Хан-горо. – Давай!!!

Глупый Биру вознамерился стрелять. Огромная стрела прочертила в воздухе дугу и с глухим бульканьем ушла на дно реки.

– Ну!!! – кричал вождь Хан-горо, и ёми поддерживали его воплями: «У-у-у!!!»

Казалось, еще чуть-чуть, и Биру обнаружит Натабуру. Демон подслеповато морщился, крутя головой из стороны в сторону. Рог блестел на солнце, а шкура отливала зеленым, болотным цветом.

– Я бросаю? – кротко спросил Киго.

– Бросай… – вздохнул разочарованный вождь Хан-горо, тем более что они не имели права тянуть время.

Натабура увяз по колено, пока стоял в камышах. Чем ближе он подбирался к воде, тем глубже была грязь. Он потерял дзори, и ракушки ранили ему ноги. К тому же щенок вонял почти как каппа, и Натабура сдерживался, чтобы не освободить желудок. Голова Биру по-прежнему колыхалась за деревьями. Его крокодилья морда выражала недоумение.

И тут демон заметил беглецов и издал победный вопль, от которого деревья вблизи сломались под корень, а по всей округе птицы взмыли в воздух. Стая скворцов и зимородков пронеслась, как гигантская тень. Цапли – белые и желтые – воспарили, высматривая опасность. Барсуки, лисы и волки покинули свои норы и заметались по окрестностям в поисках более надежных убежищ. Даже рыба стала выскакивать из воды, должно быть полагая, что явился местный каппа. По самой же реке побежали огромные волны.

Эти волны и спасли Натабуру и Афра, который вполне самостоятельно плыл рядом, помогая себе крохотными крыльями. Они уже попали в основное течение реки, когда Биру послал вторую стрелу. Расстояние было совсем небольшим, и это дало возможность Биру хорошенько прицелиться. Однако в последний момент волна приподняла Натабуру и Афра, и стрела прошла мимо, лишь оцарапав оперением ногу Натабуры. Надо ли говорить, что стрелы у глупого Биру походили на рыбацкие бамбуковые шесты, а медный наконечник был величиной с цветок лотоса. Стрела вонзилась в дно, а вибрирующее оперение осталось торчать над водой.

Следующую стрелу Биру послал меньше чем через треть кокой. На этот раз ему пришлось стрелять уже по навесной траектории, так как течение и волны унесли Натабуру и Афра примерно на два тан. Стрела взвилась в воздух. Натабура оглянулся, и ему показалось, что летит бревно. «Буль!!!» Между ним и Афра возник водоворот, а самого Натабуру почти оглушило. Несколько мгновений он не мог понять, что происходит, а когда огляделся – Афра рядом уже не было, и он сразу же нырнул.

Вода в струе оказалась прозрачной, как слеза, с голубоватой дымкой, и совсем черной в ямах среди топляка. Река несла листья, ветки и корешки. Над песчаным дном против течения стояла перепуганная рыба, а в глинистых ложбинах прятались черные раки. «Фух!!!» Натабура вынырнул в надежде, что Афра подняло на поверхность. Сразу же нырнул снова и попал в затон, где корни деревьев переплелись, как пилоны, своды и арки горного храма Кумано, в котором они как-то с учителем Акинобу провели три дня, выведывая секреты фортификации и правил кладки камня с раствором известняка.

В глубине между корнями он заметил рыжее пятно. Это и был Афра. Натабура вытащил щенка на последнем дыхании и поплыл на спине, стремясь одновременно завернуть за травяной мыс и привести в чувства Афра. Мешал ханкю и особенно колчан, который намок и стал тяжелым, как кукан с рыбой.

Через мгновение они уже были на берегу. Натабура потряс щенка. Тот закашлялся, чихнул, открыл глаза, блеснул зубами, чтобы Натабура не дергал его за задние лапы, и тут же как ни в чем не бывало бросился поливать огромные лопухи. Натабура с облегчением рассмеялся. Он еще никогда не видел такого глупого и одновременно жизнерадостного создания. Впрочем, и в щенке оказалось немереное количество воды. Слава Будде и Хатиману, вздохнул Натабура. Словно гора с плеч. Во всей этой истории оказался один большой плюс – щенок почти перестал вонять тухлой рыбой. Однако Афра не ограничился лопухами, а принялся с лаем гоняться за стрижами, которые носились над песчаной косой, сам иногда переходя на полет, но, конечно, тягаться с птицами не мог. Натабура даже забеспокоился, как бы его питомец не перетрудился после купания. Но Афра был неутомим. По ходу дела он распугал лягушек в огромной луже, поднял на крыло десяток желтых и белых цапель, которые на них охотились, и заставил убраться в воду неповоротливых черепах, гревшихся на песке.

Натабура вылил воду из колчана, внимательно следя за рекой. Биру выдала муть, которую он невольно поднял. Кроме этого, рассерженные зимородки с шипением выскакивали из гнезд по обоим берегам и выражали свое презрением к грозному демону, который отмахивался от них одной парой рук, держа во второй оружие.

– Афра! Афра! – Натабура, не забыв колчан и ханкю, полез под огромные лопухи.

Незаметно для самого себя он привязался к этому щенку. Сам же щенок задержался и послушно подбежал к Натабуре, спрашивая взглядом своих карих с голубоватой поволокой глаз: чего надо-то и зачем ты оторвал меня от такого интересного и, главное, веселого занятия?

– Тихо… тихо… – Натабура, пятясь, отползал дальше – под серебристый ивняк.

Они притаились. Афра между делом заинтересовали жирные улитки. Пришлось его щелкнуть по носу. Биру, крутя головой, медленно проплыл по реке. Над крокодильей мордой, которая выражала недоумение, торчал длинный рог. Пахло. Явно пахло человечиной, но гнилая рыба отбивала все запахи.

Затем они прокрались под клонящимися ветвями на противоположный край косы, где река бурлила на раскатах. Теперь Биру был слишком далеко, чтобы увидеть их, а тем более почувствовать. Судя по всему, он выбрался на берег, потому что закачались верхушки сосен и дубов.

Беглецы свернули направо, вошли в основное течение и поплыли, косясь на левый берег: глупый Биру вознамерился двигаться именно по нему, продираясь сквозь деревья и кустарник. Только слышно было, как он периодически вопит от ярости и бессилия. На какое-то время демон потерял их из вида и отстал.

Река стала уже и быстрее, а левый берег – выше и непроходимее. Зато правый, заросший камышом, с песчаными плесами представлял для Афра слишком большой соблазн. Ему хватило энергии выскакивать из воды и гонять лягушек. Напрасно Натабура беспокоился – щенок оказался неутомимым, как самый лучший самурай, только с крыльями.

– Вот почему ты такой живучий! – засмеялся вождь Хан-горо.

– Почему? – посмел спросить Киго, отчаянно труся.

– Долго трясешь! Колдуешь, что ли?

Стражник Киго с перепугу кинул камни, случайно уподобившись высшему порядку – унь – сияющей пустоте. И выиграл. Кинь он на мгновение позже, камень выпал бы совсем другой. Вернее, все выглядело так, словно Киго преднамеренно выкинул дубль пять-пять. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы Натабура с Афра могли не опасаться демона страха по крайней мере два с половиной, а может, и все три тё.