Беспредел в благородном семействе - Дарья Калинина

– Вася, ты не должен так говорить! Из-за одного мерзавца нельзя перестать верить всем остальным.

– Да! – поддержала ее Алена. – Тем более что этого негодяя мы быстро вычислим!

Василий Петрович в ответ лишь снова покряхтел. Он явно не верил в то, что это возможно.

– Может, и прав был Ваня, когда говорил, что надо по периметру усадебного ограждения камеры наблюдения поставить?

Голос Василия Петровича прозвучал упаднически. И Алена с Ингой встревоженно переглянулись. Чтобы Василий Петрович лично заговорил о камерах наблюдения! Он всегда с пеной у рта утверждал, что более безопасного места, чем «Дубочки», не было и нет нигде в мире. А Ване, который дал хозяину подобный совет, Василий Петрович заявил, что камеры наблюдения в его усадьбе появятся лишь через его труп.

И вот теперь он кардинально изменил свое мнение, сидел и жалобно кряхтел:

– В какое время живем… Эх, что там говорить…

В тот момент, когда Инга с Аленой совсем растерялись, не зная, что им предпринять, как утешить Василия Петровича, от дверей раздался голос Залесного:

– И что было бы толку от этих камер? Во-первых, в такой снегопад их попросту залепило бы снегом. А во-вторых, если преступник не полный дурак, он замаскировался, отправляясь на дело. Ну а если дурак, то мы его и без всяких камер вскоре вычислим!

Появление Игоря заставило всех приободриться.

– А где Лена?

– Сейчас придет.

И точно, в этот момент в дверь вошла Лена. Выглядела она значительно лучше, нежели вчера. Во всяком случае, слез на ее лице не было видно. А сама женщина была собранна и деловита.

– Мы с коллегами осмотрели тело моего мужа, – проинформировала она собравшихся каким-то не своим голосом. – И свое официальное заключение я изложу чуть позже.

– Лена… Скоро будем обедать.

– Я не голодна! – отрезала женщина. – Мне необходимо побыть у себя… поработать.

И повернувшись, она зашагала прочь. Движения у нее были четкие и быстрые, Инге даже показалось, что Лена шла, чеканя шаг.

К счастью, Залесный остался с друзьями, и они получили возможность расспросить хотя бы его.

– Как все прошло?

– Лучше, чем можно было ожидать. Хотя от Генки, конечно, никакого проку не было.

Генкой звали полицейского, который вчера горячо поддержал предложение провести вскрытие у них в «Дубочках», не дожидаясь приезда эксперта из центра.

– Лене все пришлось объяснять парню буквально на пальцах, но он все равно ничего не понимал, путался, ошибался. Так что потом Лена даже психанула, выставила нас обоих за дверь и сказала, что все сделает сама, нечего у нее под ногами путаться.

– Но что ей удалось узнать?

– Время смерти семь – половина восьмого вечера.

Сердце Инги дрогнуло. Как раз в это время они с Раисой и гуляли по саду! Значит, тот крик, что они обе слышали, мог быть предсмертным воплем Толи, криком о помощи.

– О-о-о!.. – простонала Инга.

Алена кинула в ее сторону встревоженный взгляд, а вот Залесный спросил без всякого сочувствия:

– Ты-то чего стонешь?

Инга объяснила. Но муж отнесся к ее переживаниям равнодушно:

– Ты же не могла знать, что там происходит. И если Раиса, как ты говоришь, была в этот момент с тобой, значит, у вас обеих есть на время убийства алиби. И для вас обеих это совсем неплохо.

Инга замерла, не в силах поверить, что вышла замуж за такое толстокожее чудовище. Как он не понимает, каково ей приходится сейчас!

Алена же обратилась к Игорю с новым вопросом:

– А что по поводу личности убийцы? Телосложение? Приметы?

– Телосложение у него явно крупное, рост выше метра семидесяти пяти – это совершенно точно. Физическое развитие явно выше среднего. Он так затянул удавку, что повредил на шее жертвы второй и третий позвонки.

Силач, способный сломать человеку шею! Но это не Алла, ведь у той алиби. И скорее всего, не Раиса, потому что, когда женщины услышали в саду предсмертный крик Толика, они были вдвоем. Что же, не Алла и не Раиса, хоть какая-то хорошая новость за сегодня.

– А что по поводу орудия убийства?

– Вот тут и начинается самое главное. Лена считает, что так сломать человеку шею способен лишь профессионал.

– Что ты хочешь сказать? У нас в «Дубочках» появился наемный убийца? Киллер?

– Именно это я и хочу сказать.

Все молчали, с недоумением глядя на Залесного.

– Не понимаю, – пробормотала наконец Алена. – Мне всегда казалось, что Толя не очень-то… ммм… что он мало продвинулся в бизнесе.

– Предприимчивость у него отсутствовала начисто, – подтвердил Залесный.

А вот лень, наоборот, присутствовала в изрядных количествах. Но Инга придержала этот комментарий при себе. Про покойников, как известно, либо хорошо, либо ничего.

– И кому же понадобилось убивать Толю? Да еще нанимать для такой цели специального человека?!

– Киллер стоит недешево.

– Понятно, если бы речь шла о крупном предпринимателе или бизнесмене… Там, где замешаны большие деньги, наемный киллер – это еще понятно. Но Толя? Кому он мог помешать?

– А вы не рассматриваете возможность, что Толя мог пострадать за кого-то другого?

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что в саду в момент убийства было совсем темно. Во всяком случае, в той части сада, где находился Толя, освещения практически не было. Убийца в саду мог и не понять, что убил не того, кого нужно.

Все переглянулись. Слова Игоря вселили в сердца людей страх. Одно дело, когда рядом с вами кого-то убивают, тоже страшно, но все-таки терпимо. И совсем другое, когда вам говорят, что убийца, возможно, еще не утолил свою жажду убийства. И что, возможно, скоро появится новая жертва.

– И кого же, ты думаешь, собирались убить?

– Я не могу делать скоропалительных выводов. Вот подготовит Лена свой отчет, тогда и будет ясно.

Время шло в томительном ожидании. Давно уже миновал тот час, когда обычно в «Дубочках» подавали дневную трапезу. Кухарка несколько раз посылала помощниц, чтобы те справились у хозяйки, можно ли накрывать стол к ужину? Ни у кого не было ни настроения, ни аппетита. Но призывы кухарки становились все настойчивее, так что вскоре Алена распорядилась накрывать к ужину. А сама пошла переодеться.

Инга тоже поднялась к себе. Она знала, что Аделаида тоже будет ужинать с ними. Ваня специально послал за своей невестой, чтобы та присутствовала на трапезе. И Инге, хотя она бы предпочла не видеть эту особу вовсе, пришлось снова наводить марафет. Муж ей не мешал, его снова не было в спальне.