Маша и Медведь - Оле Адлер

Будешь приезжать в гости. Да и мне до дома не так и далеко. Все будет хорошо, Верок, утешал он ее.

Вера не слушала. Все время рыдала. Лишь ближе к осени она смирилась и попыталась воодушевиться Мишиным планами. Она приезжала к нему раз в месяц. Мишка тоже ездил домой. Они переписывались, созванивались, но очень скоро решили расстаться. Почти одновременно пришли к этому выводу. Каждого закружило студенчество с неповторимыми соблазнами. Остались друзьями, и до сих пор Миша кивал ей с улыбкой, если встречал на улице родного города во время отпуска.

Забылась Вера быстро. Тем более стерлась из памяти и неудобная Маша. Вообще все школьное теперь казалось Мишке мутным фильмом с туманной рябью. Отчетливее он помнил гулянки с Глебом, тренировки на базе Геллеров, ведь эти места и люди так и оставались очень важными в его жизни.

Теперь важным человеком стала для него и Маша. Рад был бы Мишка забыть Геллера, с которым он делил слишком много девушек. Не хотел он вспоминать и Крылову, которая навешала на него каких-то нелепых ярлыков и выставила за дверь, как грязного, наглого пса, который пришел просить еду в чужой дом. Но разум в этот раз отказывался затирать неугодных людей и неудобные эмоции.

Так и варился Мишка в этом компоте из отравленных ягод каждый день. Если Глеба он вполне пережил, даже простил, то с Машей все было сложнее. Она засела занозой в голове. Регулярно всплывало в памяти ее лицо или скабрезные шуточки. По ночам Мишке слышались эхом стоны и тихие просьбы девичьим голосом. А уж когда кто-то заикался о Туле, Симонова перекашивало так, что даже посторонние замечали.

Чего это он? уточняли клиенты, когда Миша в прямом смысле уходил от разговора о соревнованиях в пряничном городе.

Не любит Тулу, оправдывался Джедай, едва сдерживая злость на ведущего тренера.

Это была последняя капля в чаше терпения босса. Мишка сидел за стойкой, игнорируя внимательный взгляд Ви. Он изо всех сил старался смотреть только на бутылку с водой, которую крутил в руках.

Поговорить надо, рявкнул Андрей, проходя мимо к своему кабинету.

Со мной что ли? бросил Мишка ему вдогонку.

Что ли с тобой, рыцарь печального образа, обернулся начальник, открыл дверь и демонстративно ждал, приглашая.

Тут нельзя?

Нельзя.

Мишка не сдержал вздоха, стек с высокого барного стула, поплелся на казнь.

Чего за дела, Симонов? сразу наехал босс, прикрыв дверь кабинета.

Ничего, развел руками Миша.

Что происходит?

Ничего, повторил он, прикидываясь дурачком.

Хватит, а! повысил голос Андрей, Я по горло сыт своей кислой медвежьей мордой. Теперь еще и в позу встаешь, едва речь о Туле заходит. Это ни в какие ворота, Миш. Какого лешего? Мы же команду собирали, а ты взял и слился по-английски. Мне что людям говорить? Как будто не знаешь, что у них и так энтузиазма немного.

Мишка опять вздохнул, осел кулем на диван.

Прости, Андрюх. Как-то я не подумал.

Ага, вот именно. Я за тебя что ли думать и оправдываться буду? Хрен. Это, пожалуйста, к маме. Или еще к кому, но со мной такие шутки не надо шутить.

Ладно. Понял. Не повторится.

А то схватил звезду! продолжал кипеть Джедай, Я тебе быстро звезды отшибу, прима-балерина.

Да понял я, Андрюх. Не пыли. Говорю же, не повторится.

Вот и хорошо, взял себя в руки начальник, Чего у тебя с Тулой?

Ничего, опять буркнул Мишка, насупившись.

Этого хватило, чтобы Джедай заново завелся.

Брось мне эти ничего. Ничего было, когда Алиска с Геллером загуляла. Сейчас уже ни разу твое ничего не проходит кастинг на ничего.

Мишка подавился смешком. Уж больно занятно его отчитывал босс.

Нечего фыркать, Мишань. Выкладывай все, как есть, если рассчитываешь на мое понимание и толерантность.

Я тебе не педик, чтобы в толерантности нуждаться.

Значит опять в бабе дело! сделал вывод Андрей и не ошибся.

Но Миша поспешил убедить его в обратном, истово мотая головой.

Я ведь могу ТТшнику позвонить, пригрозил Жданов, совсем уже теряя нервы от Мишкиной несознанки, Он кстати часто поминает твои тренировки и сетует, что ты к ним больше не ездок.

Блин, Андрюх, руки выворачиваешь.

Так и ты мне, Мишань. Говори, как есть, уже.

Вилюхе не рассказывай.

С чего ты.

Ой, Жданов, ваша интрижка дело ясное. Ты ж к ней жмешься прямо на работе.

Ну.

Ну мне в принципе пофиг. Ты только ей не рассказывай. Трепушка же Не со зла, а брякнет где-нибудь в неудобный момент. Плавали знаем.

Не скажу, пообещал Андрей.

Была у меня подруга в Туле, признался Миша.

Ну я так и знал.

Была и сплыла. Расстались. Конец истории. Доволен?

Она из «ТТ»? уточнил Джедай.

Типа того.

Теперь тебе там морду нельзя светить? Запретила что ли? Или криминал какой?

Да господь с тобой, Андрюх. Какой криминал?

Ну у Тульского разные дела. Бизнес всякое бывает.

Тьфу на тебя. Тульский тут вообще ни при чем. Это между нами. Видеться с ней не очень хочу. Все бесит в этой Туле проклятой.

А ребята из ТТ?

А что ребята?

С ними не ссорился?

Нет, конечно.

И с Тульским норм?

Норм. Говорю же, личное это.

Ладно. Я тебя понял. Раз норм, то личное не помешает тебе поехать к Геллеру на базу с командой от клуба.

Миша так и сел.

К Геллеру? переспросил он.

Именно. Отец Глеба. Ты вроде бывал у него на базе?

Бывал, усмехнулся Мишка, Да я там вырос, можно сказать.

Тем лучше, расплылся в улыбке Джедай.

Симонов не мог разделить его радости. Ехать к Геллерам ему хотелось чуть больше, чем вспоминать, как в детстве динамил Машу. Родной город, родная база, отец бывшего лучшего друга да еще и тульские морды, которые если не знали, то подозревали о его романе с Крыловой. Так себе перспективы. Но судя по решительному виду Джедая, отказываться ему никак нельзя. Последнее время Симонов и правда испытывал терпение начальства на прочность. Настал момент, задобрить Жданова согласием и победой.

Чтобы отвлечься от негативных мыслей, Миша решил сосредоточиться на самих соревнованиях.

Какие комплексы? Кто в команде? Почему именно у Геллера? закидал он вопросами босса.

Тульский последнее время плотно с Сашей общается. Они что-то там порешали, на месте все подробности узнаешь. В команде Тульский, Гутов. Света и Таня из девочек.