Советские спецслужбы и Красная Армия. 1917-1921 - Сергей Войтиков

Исключительно быстро (ибо у начальника штаба Оперода было полное доверие Я. М. Свердлова, Л. Д. Троцкого и С. И. Аралова) была создана непрерывная секретная телеграфная и курьерами-коммунистами связь. В очень сложные и тревожные дни (дважды) приходилось по вызову председателя Совнаркома т. Ленина делать доклад лично ему, причем все выводы и предположения, сделанные Оперодом, полностью оправдались[276].

13) Организовано, сформировано и создано в первых числах августа [1918 г.] Военно-политическое отделение (смотри схему № 3) Оперода, положившее начало политотделам в армиях и фронтах. Во главе — член ВЦИК т. Васильев А. Г. Цель — посылка агитаторов, литературы, походных библиотек, газет, политическая работа в войсках, военно-политическая информация.

14) Одновременно с этими работами, начиная с 10 июня, Оперод Наркомвоен[а] (а особенно его начальник штаба) провел исключительно опасную, ужасную, тяжелую, полную личных оскорблений, издевательств и нападок жизнь в период постоянных наездов «самозванных», «кустарных» и настоящих главкомов, комов и других лиц с Кавказа, Дона и Украины[277].

В этот период (июнь, июль, август [1918 г.]), правильно охарактеризованный т. Данишевским периодом «захвата разными подозрительными отрядиками и авантюристами оружия в целях товарообмена», начальнику штаба Оперода пришлось раздокументить[278] многих лиц, иногда даже с «подлинными мандатами» от ответственных лиц, направляя некоторых даже в ВЧК с опасностью для своей жизни (Живодеров, Панасюк, Стрекалов, Трофимов, Саянов и другие). А сколько угроз расстрелами, именами и т. п. В двух случаях приходилось ездить лично к т. Ленину, дабы выяснить (раз в присутствии т. Иванова Кавказского[279], другой раз в присутствии т. Сталина) ложную картину докладов и требований с мест оружия[280] и т. п.

15) С доклада т. Аралова т. Троцкому произведена регистрация семейств офицеров (схема № 3). Эта мера имела огромное значение. Из дневника белого офицера Котомина[281] мы узнали, как эта мера прикрепила офицеров к Красной армии, лишив их возможности побега и предательства.

16) В первых числах сентября [1918 г.], попутно с организацией побед на Восточном фронте, начальником штаба Оперода [Г. И. Теодори] проведена мера по регистрации офицеров Генштаба. Это его личная, весьма важная работа и заслуга. Этот доклад, вызвавший крайнее раздражение и противодействие со стороны начальника Всероглавштаба[282], сначала под его влиянием не был утвержден т. Склянским. Но, приехав по приглашению в Оперод и рассмотрев диаграмму утечки Генерального штаба из Республики на Украину, Сибирь и Кубань, т. Склянский утвердил доклад, и 5 сентября 1918 года была проведена регистрация специалистов Генштаба под контролем Оперода (Военный контроль — тт. Тракман и Чинтулов). Эта мера останови ла тайную утечку Генерального штаба и сохранила нам часть профессуры и наиболее даровитых, жизнеспособных и боевых ее представителей, прикрепив всех к местам.

17) Разработан ряд мер по привлечению офицеров в армию, улучшено материальное положение, условия службы и работы (тогда некоторые коммунисты, в том числе и т. Кедров, были против такого привлечения — это было основной причиной недовольства и недоверия к начальнику штаба Оперода Наркомвоена, но жизнь оказалась за него: уже к концу 1919 г.[283] все призывались поголовно).

18) Все маневры, тактические занятия, план военного обучения и артиллерийские стрельбы Моск[овского] окруж[ного] комиссариата и рабочих полков прошли по просьбе т. Н. И. Муралова под непосредственным наблюдением, поверкой и руководством Оперода Наркомвоена в лице его начальника штаба т. Теодори. И в этой работе надо искать причины недовольства, а иногда и озлобления против т. Теодори отдельных комиссаров (тт. Марьясина[284], Берзина и некоторых других) и «кустарей», полагавших, что «военное обучение» также просто, как «печение булок» (12– и 24-часовая программа обучения, выдвигаемая некоторыми из них).