Записки шамана - Никита Истомин

Арамаан видел ее суставы как рентген, и он понимал, что изменения уже необратимы… Единственное, чем он может ей помочь, – предотвратить их дальнейшее разрушение и стабилизировать ее состояние в том виде, в котором оно есть сейчас. В 70 лет порой уже очень трудно вылечить человека полностью, но это не значит, что его не надо лечить, как минимум, надо остановить ухудшение его состояния, стабилизировать и восстановить его психику. Шаман знал, что все начинается с психики и заканчивается психикой. Человек рождается, испытывая эмоции, и уходит из этого мира, испытывая тоже какие-то эмоции. Задача его как целителя – сделать так, чтобы эмоции человека не разрушали его тело.

Арамаан спросил Евдокию Михайловну о том, сможет ли она когда-нибудь простить своих коллег.

– Нет, никогда, – ответила она, – они все меня предали.

– А почему вы думаете, что они вас предали?

– Потому что я положила все свое свободное время на то, чтобы им помогать, сделать из них грамотных врачей…

– О, сударыня, скажите-ка мне, просили ли они об этом?

– Вообще-то это мой долг старшего – учить и помогать!

– Вот в этом ваша ошибка, это вы себя убедили в том, что это ваш долг. Ну, извините, если вы помогаете кому-то принудительно, в течение многих лет настойчиво курируя… Вы просто держите человека в ошейнике и на коротком поводке. Как вы думаете, будет ли этот человек рад тому, что вы ушли? Конечно, будет, просто поверьте мне. Я бы сам был рад, если бы вы мне помогали много лет, без моего на то одобрения, точнее даже не помогали, а мешали! Вы же себя тешите тем, что вы помогали, оказывали помощь… Но, извините, помощь, оказанная без просьбы, является насильственной. И в моем понимании это вообще один из смертных грехов. Давайте назовем его восьмым смертным грехом. Иначе говоря, это называется причинение добра и нанесение любви, если хотите.

– Бросьте, каждый понимает, что такой человек, как я, имея колоссальный опыт, может принести только благо. Кому я могла навредить своей помощью? – Евдокия Михайловна, казалось, совершенно не слышала, что он ей говорит.

– Да может быть, вы и не навредили, но вы настолько ее навязывали, что люди просто рады были избавиться от вас.

– Хорошо, тогда скажите мне, уважаемый… как вас там… шаман вроде бы как, или не знаю уже, как к вам обращаться…

– Да как хотите, мне все равно.

– Ну, хорошо, скажите мне, а что же пациенты? Ведь судя по вашей логике, все они приходили и просили меня о помощи.

– Да, все так.

– Где ж они все? Им всем так же плевать на меня, так в чем разница? Им-то я ничего плохого не делала, их я лечила по их же просьбе и лечила хорошо, до сих пор многие из них живы, здоровы, здоровее меня. Чем же я им так навредила, что они даже не могут прийти ко мне и просто со мной поговорить? Они все забыли обо мне, хотя еще не так давно клялись мне в вечной любви.

– Все очень легко объяснимо: это вам так кажется, что вы для них значимы, на самом деле вы для них один из миллиона врачей. Если не будет вас, они пойдут к другому п так же будут клясться в вечной любви, благодарить, давать чаевые, если хотите, так назовем. Одаривать подарками, это просто один из вариантов подкупа лояльности врача или искренней благодарности ему. Но поверьте мне, что люди к хорошему привыкают очень легко, и вы не нужны им, кроме как врач. Если вы не будете врачом, они забудут о вас. И вы это знаете, но вы не хотите в это верить. Для вас непереносимо это ощущение. Вы отрицаете истинное знание, отрицаете очевидность, вы не можете смириться. Более того, я вам скажу, почему вы не можете – потому что вы каждый день привыкли доказывать то, что вы лучшая, что без вас всем будет плохо. А кому теперь вы будете это доказывать? Ведь уже некому.

Дети живут отдельно, у вас уже есть внуки, но им еще рано доказывать, они еще не поймут, а больше некому. По факту ваша жизнь кончена, ведь жить для себя вы не научились. Вы жили для кого угодно, ну вы так думаете, на самом деле вы жили только лишь для того, чтобы доказать свою значимость. А теперь, когда некому доказывать, вы начали болеть, потому что единственное, что вы имели, вы потеряли. И ваша задача, если вы не хотите умереть, – найти себя на пенсии, понять одну большую трудную, но необходимую вещь, что прошло то время, когда что-то надо кому-то доказывать, и принять хотя бы на веру тот факт, что вы уже всем все доказали. И теперь вы можете просто жить и не тужить. Точнее, тужить уже придется (с вашим-то заболеванием), но даже с ним вы можете жить спокойно и радоваться каждому дню, каждому листику, каждой снежинке, каждому цветочку и не думать о том, что всем этим явлениям вы должны что-то доказать.

Отпустив Евдокию Михайловну, шаман по старой врачебной привычке составил для себя план по ее лечению: «Гипноз, три-четыре сессии с поэтапным погружением для избавления от доминирующей проблемы; гирудотерапия в чередовании с апитерапией, массаж, гимнастика суставов и полноценная реабилитация в санаториях».

Арамаан начал работать с телом Евдокии Михайловны.

Первым этапом лечения были сессии гипнотерапии, в которых он, поэтапно погружая пациентку в транс, делал установки и обращал ее к новому этапу жизни. Этапу жизни на пенсии, свободы, освобождения от привычных догм, стереотипов, этапу, который должен был научить человека жить для себя, во имя себя и получать наслаждение от всего, что происходит вокруг.

Основной целью шамана было показать Евдокии Михайловне то, что без нее жизнь продолжится, и ничего не произойдет, если и она уйдет… На смену ей придут другие, такие же. Но до тех пор, пока она живет на этом свете, она может постоянно получать радость не от того, что она кому-то нужна, а просто потому, что она жива. Радость от того, что есть вокруг нее.

А ведь вокруг нее было очень многое. Целый мир был вокруг нее. И задача ее как человека – научиться видеть этот мир и радоваться всем его проявлениям, которые ей даются каждый день. После четырех сеансов гипноза ее тело уже было полностью расслаблено и готово к дальнейшей терапии.

На пятый день шаман приступил к сеансам трудотерапии. Евдокия Михайловна немножко сопротивлялась, она никогда не верила в пользу пиявок. Но принципом шамана был максимальный отход от фармакологии, использование всего того, что дает нам природа и знания, накопленные за тысячи лет. Он разгружал печень пациентки пиявками и активировал работу сердца. Вскоре под влиянием фермента гирудина кровь пациентки стала течь легче по ее сосудам. Ее мысли прояснились, она стала ощущать прилив сил и улучшение настроения.

С суставами шаман начал работать при помощи пчел. Укусы пчел давали сильнейшую реакцию. Суставы опухали, отекали, и Евдокия Михайловна испытывала сильнейшие боли. Шаман ее успокоил, уговорив потерпеть эти несколько дней.