История одной болезни - Надежда Никольская

– Быть вместе! – торжественно, как регистратор в загсе, заявила Марианна.

Алексей скривился так, как будто у него заболели все зубы сразу.

– Разве я когда-нибудь говорил, что хочу, чтобы мы поженились?

Марианна вспомнила, как на днях Алексей снова выпил целую бутылку виски.

– Говорил! Позавчера! – уверенно заявила она.

Леша попал в очень трудное положение. Ему нужно было либо признать, что он напился настолько, что не осознавал и не помнит, что говорил, либо сдаться на милость победителя. Главное, он действительно совершенно не помнил, что говорил и кому.

– А что это у нас так странно пахнет? Горелым, кажется, – принюхавшись, спросил он, радуясь возможности перевести разговор.

– Ой, мамочки! – вскрикнула Марианна и убежала на кухню.

На кухне случился полный кошмар. Вся вода из ухи выкипела, залила плиту и изрядно пришкварилась к ней. Осетрина прилипла к дну кастрюли и уже пригорела.

Неопытная Марианна одновременно выключала конфорку, открывала окно, вытирала плиту. Алексей неспешно зашел в кухню.

– Так мы сегодня будем обедать? – догадываясь о происшествии, сварливо поинтересовался он.

– Конечно, дорогой! Еще пять минут! – Марианна закрыла крышкой кастрюлю. – Только вот осетринка дотушится.

– Ты же хотела уху сварить! – ехидно напомнил Алексей, оглядывая беспорядок на кухне.

– Видишь ли, в эту уху нужно обязательно вино наливать, сухое. А у нас только полусладкое. – На любовницу Глухова нашло вдохновение. – Вот я и изменила рецептик.

– Ладно, пять минут подожду, – Алексей с непередаваемым достоинством пожал плечами. – Но не больше.

Быстро убрав наиболее заметные следы разрушения, девушка отважилась заглянуть в кастрюлю. Отлепила осетрину от дна, отщипнула кусочек. Рыба казалась вполне готовой, разве что с небольшим привкусом горелого, но если воспользоваться соусом… В общем, с честью вышла из положения, ровно через пять минут подав Лешеньке блюдо с аккуратно выложенной на него осетриной, обильно политой соевым соусом.

Когда он доел, Марианна, не подозревая, что сильно помогает Райке, спросила:

– Так когда ты подашь заявление на развод?

Алексей взвыл и открыл бутылку коньяка.

Взъерошенная Райка после разговора с Алексеем вернулась в комнату. Анатолий изо всех сил делал вид, что смотрит телевизор.

– Поговорила, – недовольно пробурчала Райка. – Жаль, у меня кота нет.

– Зачем? – улыбнувшись, удивился Анатолий.

– Я бы его сейчас пнула, – мечтательно поделилась Раиса.

– Не пнула бы, – не поверил Анатолий. – Ты милая и добрая.

– Я отвратительная и злобная.

– Развод-то обсудили?

– Я не поняла толком. Он, по-моему, думал, что я его обратно позову.

– А давно вы разошлись? – как бы между прочим спросил Анатолий.

– Ох! – Райка покраснела. – Две недели назад. За несколько дней до того, как я на тренажере застряла.

– Надо же! Как мне повезло! – Анатолий подошел к ней близко-близко.

Райка была уверена, что сейчас он ее поцелует, но мужчина неожиданно резко отклонился назад, будто уходил от удара. Райка не поняла его движения, но не успела она понять, что происходит, как снова позвонили в дверь.

– А это еще кто? – Райка не оправилась от удивления и смущения.

В дверь уже нетерпеливо барабанили, причем, судя по звукам, не только руками, но и ногами. Райка поспешила открыть.

– Мама! – обрушился на нее любимый сын. – Я тебя ждал-ждал, но ты не шла и не шла! Вот же ты знаешь, у меня же тренировка!

Райка посмотрела на часы, обнаружила, что опоздала за сыном на добрых полчаса, но не подала виду.

– Коля! – сердито сказала она. – А кто тебе вообще разрешил одному из школы выходить?

– А что мне было делать? – не остался в долгу ребенок. – У меня тренировка, тебя нет, а мобильного-то у меня тоже нет.

Из комнаты вышел привлеченный шумом Анатолий.

– Привет! Что тут у вас за крик?

– Ой, Толя! – Колька обрадовался. – Вот скажи маме, что на тренировки опаздывать нельзя!

– Скажу. Нельзя.

– Так! – мгновенно рассердилась Райка. – А одному ходить из школы без разрешения можно?

Колька надулся.

– Я же дошел. Я аккуратно шел. Я вообще уже большой!

– Действительно, – тут же поддержал его Анатолий. – Мамы иногда преувеличивают. Взрослый человек, пришел из школы самостоятельно. Что тут такого?

– О! – Райка почти застонала. – Как это «что такого»? А машины? А хулиганы?

– Мама! Все, весь класс, ходят одни! Один я только с тобой всегда!

Это было явным преувеличением. Колька посмотрел на рассерженную маму и понял, что несколько зарвался. Анатолий снова кинулся на спасение бедного ребенка:

– Рая, ну что ты в самом деле! Взрослый парень. Один дошел из школы. Больше не будет.

Прозвучало это несколько нелогично. Райка не выдержала:

– Вы оба как сговорились! Безобразие! Один чушь несет всякую, другой вообще что хочет делает!

– А кто что? – заинтересовался Колька.

Раиса не поняла.

– В каком смысле?

– Кто из нас порет чушь, а кто делает что хочет?

Анатолий, изо всех сил скрывая смех, посмотрел на Райку, ожидая продолжения увлекательного диалога.

– Оба! – Но сердиться у нее уже не получалось, и Колька это сразу почувствовал.

– Мама, а обед у нас есть? – подлизался он.

– Есть. – Райке все же хотелось отомстить. – На первое – молочная лапша, на второе – творожная запеканка с медом.

Оба блюда Колька ненавидел.

– Не бойся! – успокоил его Анатолий. – Ничего такого она не готовила. И вообще, я не уверен, что твоя мама умеет готовить молочную лапшу. Для этого нужно быть очень вредной, – добавил он поспешно, глянув на Райку, – а твоя мама, она очень добрая и заботливая. И у нее обязательно убежало бы молоко.

Райка приготовилась по-настоящему с ними поссориться, но тут Колька посмотрел на часы:

– Мама! У меня же тренировка через сорок минут!

– Иди тогда скорее обедать!

Колька с некоторой опаской посмотрел в сторону кухни. Конечно, мама никогда бы не приготовила молочную лапшу и творожную запеканку, но в последнее время она стала какая-то другая, кто ее теперь знает? И мальчик решительно заявил:

– Мама, ну что ты говоришь! Я вот сейчас поем, и скажи, как я бегать буду? Вот скажи!