Сестра моя Ольга - Ирина Комарова

– Простите, вы что-то хотели? – Даше первой надоело молча рассматривать гостя.

– Д-да, конечно. Даша, понимаешь… – а это оказалось гораздо труднее, чем он думал. Казалось бы, чего тут сложного? Говоришь: «Я твой отец», отдаешь конфеты… ах, да, конфеты! Он неловко протянул большую коробку. – Вот, это тебе.

– Спаси-ибо, – протянула Даша, принимая коробку. Этот человек вел себя настолько странно, что мог быть одним единственным на свете. Она напряглась и развернула плечи. Когда-то, много лет назад, она мечтала увидеть своего отца. Но это время давно прошло. Даша искренне считала, что уже выросла, стала взрослой и самостоятельной. И ей вполне хватало любящей тети – никакие отцы уже не требовались.

– Дашенька, – мужчина попытался улыбнуться. – Вот ведь как получается, Дашенька… я твой папа.

Слово было сказано, а ничего в мире не изменилось. Даша не вскрикнула, не замахала руками, не бросилась ему на шею. Стояла спокойно и продолжала смотреть на него.

– Ты что же… ничего мне не скажешь?

– А что тут можно сказать? – девочка пожала плечами. – Вам лучше знать.

«Неужели эта стерва-Наташка добилась своего? Неужели она правда сумела воспитать девочку в ненависти к родному отцу?»

От этой мысли у Игоря перехватило горло. Разом осипшим голосом, он спросил:

– Дашенька, ты меня ненавидишь?

– Да нет, – не раздумывая ответила она. И тут же добавила честно: – А вот тетечке не понравится, что вы пришли.

– Ты называешь ее тетей? – зачем-то спросил Игорь.

– А как же еще?

– Мало ли. Она могла научить тебя звать ее мамой.

– Мама умерла, – спокойно напомнила ему Даша.

– Да, конечно, но я… Дашенька, да не смотри ты на меня так, словно я совершенно чужой человек!

Она удивилась:

– Но вы ведь и есть совершенно чужой человек. Я вас не знаю.

– Я твой отец!

– То есть, я должна, что-то к вам чувствовать? С точки зрения биологии? – Дашка склонила голову на бок, прикрыла глаза, словно вслушиваясь в то, что происходит у нее внутри, потом развела руками. – Извините. Наверное, я просто не знаю, что при этом положено ощущать.

– Ничего, – Игорь наконец сумел сглотнуть горький комок в горле. – Ничего. Девочка моя, я признаю, что совершил ошибку, страшную ошибку, чудовищную. И поверь, я от этого пострадал больше всех. Но я смогу все исправить. Теперь мы будем часто видеться, я буду…

За его спиной звякнул ключ, поворачиваясь в замке и дверь открылась.

– Дашка, ты дома?! Возьми у меня картошку.

Игорь обернулся и Наташа уронила сумку. Несколько картофелин покатилось по полу, но никто не обратил на них внимания.

– Да что же это такое! Опять ты! Ну что тебя, метлой гнать надо, слов не понимаешь?

– Я пришел не к тебе, а к своей дочери. И ты не можешь запретить мне с ней видеться.

– Мало ли, что не могу! Убирайся отсюда, – Наташа заметила коробку, которую Даша все еще держала в руках, выхватила ее и швырнула Игорю. – Забирай свои поганые конфеты и чтоб ни я, ни Дашка, тебя больше не видели! Все, уходи! – она ткнула пальцем в сторону двери.

– Ничего подобного, – зло прошипел он и снова сунул коробку побледневшей, вжавшейся в стену Дашке. – Кто ты такая? Ты – всего лишь тетка! Да, ты вырастила ее воспитала, спасибо тебе большое, но теперь девочке нужен отец! Ну подумай сама, что ты можешь ей дать, какую жизнь? – Игорь сделал три больших шага и распахнул дверь в комнату. – Вот это? Ободранные шкафы продавленный диван? В какой школе она учится, в ближайшей к дому? В чем она ходит, в самовязе? Ты хоть представляешь мои возможности?

– А что, ты внебрачный сын Абрамовича с Березовским? – сверкнула глазами Наташа.

– Ну да, ты всегда была очень остроумной. А то что… – он заметил открытый скрипичный футляр на столе и спросил: – Даша играет на скрипке?

– Как видишь, кое-что, я все-таки, смогла ей дать, – ядовито заметила Наташа.

– Вот именно: кое-что. А девочке нужен приличный инструмент – наверняка ведь у нее фабричная поделка. И педагог, надо срочно переводиться к настоящему педагогу. Я разберусь, узнаю, кто у нас сейчас лучший.

Наташа молчала. Ей стало по-настоящему страшно. Скрипка, действительно, была, как вздыхала сама Дашка, «производства мебельной фабрики» и купить что-то более приличное, в ближайшие тридцать лет представлялось маловероятным. То есть они, конечно, копили, откладывали деньги… Но когда вот так, вдруг, появляется папочка, который взмахнув волшебной палочкой, может вручить Дашке и скрипку, и любые ноты, и наряды, и деньги на карманные расходы…

Зато обрела дар речи Даша:

– У меня хорошая учительница, – хмуро заявила она.

– Дашенька, милая, ты ничего не понимаешь в жизни. В наше время быть хорошим учителем мало, надо иметь связи в Москве. Иначе ты там никуда не поступишь. А раз уж у тебя есть способности, то надо поступать в столичное музыкальное училище. Ты сейчас в каком классе учишься?

– В восьмом.

– Прекрасно, значит время еще есть. За год мы из тебя мировую звезду сделаем, Ванессу Мэй!

У Наташи перед глазами поплыли красные круги.

– Игорь, – сказала она глухо, – замолчи. И уходи, немедленно, а то я за себя не ручаюсь.

Он осекся на полуслове, вгляделся в ее побледневшее лицо и неожиданно ухмыльнулся:

– Что, не любишь проигрывать? Да ты не расстраивайся так, я же не говорю, что заберу Дашу у тебя. Хотя, если подумать, может и разумнее будет…

– Вы бы, действительно, ушли, – теперь его перебила Даша. – Хватит вам тетечку расстраивать.

– Уйти? Ну ладно, Дашенька, если ты так считаешь. Хотя, жаль, конечно. Я думал, посидим, чайку попьем. Мы ведь, одна семья, все-таки. А ты, Наталья, не психуй. Надо же понимать, что жизнь идет, все меняется.

– Да идите же вы, – Даша, уже не стесняясь, тащила его к дверям.

– Ну хорошо, хорошо, ухожу. Пусть пока привыкает. Дашенька, я на днях загляну, проедемся с тобой по магазинам, прикупим кое-чего по мелочи. А то ходишь, как оборванка, просто стыдно…

– Хорошо, хорошо, – не слушая, что он говорит, кивала Даша. Наконец она вытолкала его на лестничную площадку и захлопнула дверь. – Уф-ф-ф! Тетечка! Тетечка, ты куда подевалась?

Наташа скорчилась на диване, закрыв руками лицо. Девочка тоже забралась на диван с ногами, обняла ее.

– Ну все, тетечка, он ушел, нет его уже, ну успокойся!

– Он вернется, – плечи Наташи вздрагивали.

– Ну вернется, большое дело, – Дашка старалась говорить как можно беззаботнее. – Значит опять уйдет. Тетечка, ты что плачешь? Ну вот, нашла из-за чего!