Луи Ламбер - Оноре де Бальзак

Мир идей делится на три сферы: инстинкта, абстракции и ясновидения.

XIV

Большая часть доступного для наблюдения человечества — самая слабая его часть — живет в сфере инстинкта. Люди инстинкта родятся, работают и умирают, не поднимаясь до второй ступени человеческого ума — сферы абстракции.

XV

Сферой абстракции начинается общество. Если абстракция по сравнению с инстинктом — почти божественная сила, она становится бесконечной слабостью по сравнению с даром ясновидения; только с помощью ясновидения можно объяснить бога. Абстракция заключает в зародыше всю природу, хотя и менее очевидно, чем зерно, таящее в себе всю систему растения и его плодов. От абстракции родятся законы, искусства, деловые интересы, социальные идеи. Она и слава и бедствие мира. Слава она тем, что создала общество, бедствие тем, что освобождает человека от необходимости вступать в сферу ясновидения, через которую проходит одна из дорог к бесконечности. Человек судит обо всем по своим абстракциям: добро, зло, добродетель, преступление. Он взвешивает все на весах своих правовых формул, его правосудие слепо. Правосудие бога зрячее, и в этом все. Между царством абстракции и царством инстинкта неизбежно возникают промежуточные состояния, где инстинкт и абстракция смешаны в разнообразнейших пропорциях. У одних больше инстинктивного, чем абстрактного, и vice versa[60]. Кроме того, есть существа, в которых эти два действия нейтрализуются, так как управляют одинаковыми силами.

XVI

Ясновидение заключается в том, чтобы видеть предметы материального мира так же отчетливо, как и предметы мира духовного, во всех его разновидностях и последствиях. Самые прекрасные гении человечества — это те, которые покинули темную сферу абстракции и устремились к свету ясновидения. (Ясновидение — species — видение, спекулятивное мышление, умение видеть все сразу; speculum — зеркало или способ понять вещь, видя ее всю целиком.) Иисус был ясновидящим, он видел в каждом явлении его корни и плоды, прошлое, его породившее, его действие в настоящем, его развитие в будущем; взор Иисуса проникал в умственную жизнь других людей. Совершенство внутреннего зрения порождает дар ясновидения. Ясновидение порождает интуицию. Интуиция — это одна из способностей «внутреннего человека», следовательно, ясновидение — его свойство. Оно действует с помощью неуловимой чувствительности, не осознанной тем, кто ему подчиняется: Наполеон бессознательно уходил с того места, куда должно было попасть ядро.

XVII

Между сферами ясновидения и абстракции, так же как между сферами абстракции и инстинктивности, находятся создания, в которых различные свойства двух царств сливаются, производят смешанные существа: гениальных людей.

XVIII

Ясновидящий необходимо является самым совершенным выражением человека, кольцом, соединяющим видимый мир с внешними мирами: он действует, видит и чувствует своим внутренним существом. Абстрактивист думает, инстинктивист действует.

XIX

Отсюда три ступени для человеческого рода: инстинктивист ниже среднего уровня, абстрактивист находится на этом уровне, а ясновидящий выше его. Ясновидящий открывает человеку его истинный путь, в нем начинает пробуждаться бесконечность, и там он прозревает свою судьбу.

XX

Существуют три мира: естественный, духовный, божественный. Человечество проходит через естественный мир, который не остается незыблемым ни в своем существе, ни в своих проявлениях. Духовный мир незыблем в существе, но подвижен в проявлениях. Божественный мир незыблем и в существе и в проявлениях. Таким образом, существуют три культа: материальный, духовный, божественный, им соответствуют три формы, выражающиеся действием, словом, молитвой, иначе говоря, существуют факт, разумение и любовь. Инстинктивист ищет фактов, абстрактивист занимается идеями, ясновидящий видит конечную цель: он стремится к богу, ибо он его предчувствует или созерцает.

XXI

Так когда-нибудь обратный смысл выражения et Verbum caro factum est[61]будет кратким содержанием нового евангелия, которое заявит: «И плоть станет словом, и она станет СЛОВОМ БОГА».

XXII

Воскресение осуществляется ветром с небес, который взметает миры. Ангел, которого несет ветер, не говорит: «Мертвые, встаньте!» Он говорит: «Пусть встанут живые!»

Таковы те мысли, которым я с большим трудом придал формы, доступные нашему пониманию. У него были и другие, которые, не знаю, по каким причинам, Полина запомнила особенно отчетливо, их я записал; но они приводят в отчаяние разум, ибо, зная, какой гений их высказал, стремишься их понять. Я процитирую некоторые из них, чтобы закончить зарисовку этого образа. Может быть, их стоит процитировать еще и потому, что эти последние идеи лучше охватывают все миры, чем предыдущие, как будто применимые только к зоологическому миру. Но между этими двумя сериями фрагментов есть соответствие, очевидное для взора тех немногих людей, которым нравится погружаться в бездны такого рода идей.

I

Все на земле существует только в движении и числе.

II

Движение — это в какой-то мере действующее число.

III

Движение — это производная силы, рожденной словом и сопротивлением, что и является материей. Без сопротивления движение не имело бы результата, его действие было бы бесконечным. Всемирное тяготение Ньютона не есть закон, но следствие общего закона мирового движения.

IV

Между движением и сопротивлением возникает некое равновесие, которое и становится жизнью; как только одна из этих двух сил побеждает, жизнь прекращается.

V

Нигде движение не бывает бесплодным, повсюду оно порождает число, но, как в минерале, оно может быть нейтрализовано превосходящим по силе сопротивлением.

VI

Число, порождающее всяческое разнообразие, создает одновременно и гармонию, которая в своем самом высоком значении является связью между частями и единством.

VII

Без движения все было бы одним и тем же единством. Его производные, одинаковые в своей сущности, различаются только в числе, породившем его свойства.

VIII

Человек проявляется в свойствах, ангел — в сущности.

IX

Приобщая свое тело к элементарному действию, человеку, быть может, удастся приобщиться к свету своим внутренним миром.

X

Число — это разумный свидетель, присущий только человеку, благодаря которому он приходит к познанию слова.

XI

Есть число, которое нечистый не может переступить. Число, которым заканчивается творение.

XII