Смертельный конкур - Марина Серова

Часы ожидания тянулись нестерпимо долго – у меня затекли ноги, заныла спина. Я поняла, что если не разомнусь, то точно потеряю способность вообще передвигаться. Что я только не делала – и прыгала, и махала ногами, выполняла какую-то гимнастику… Все это совершалось под аккомпанемент мерно работающих челюстей моих покладистых соседей. В конце концов я просто стала ходить из стороны в сторону по деннику, стараясь не смотреть на часы с подсветкой – чтоб не быть разочарованной и совсем не пасть духом при мысли, сколько еще придется тут сидеть.

Когда я окончательно поняла, что больше не выдержу, раздался спасительный топот копыт. Наконец-то я разрешила себе взглянуть на циферблат – итого, я мучилась около четырех часов. Вся моя усталость мгновенно исчезла – я затаилась, пытаясь слиться со стенкой, и даже задержала дыхание, что, в принципе, было необязательно, ведь на конюшне не царила мертвая тишина.

Ночной похититель шел впереди, ведя под уздцы запыхавшегося Античного. Похоже, всадник дал коню жару – создавалось впечатление, что все четыре часа конь скакал резвым галопом. Мои глаза давно привыкли к темноте, и я смогла разглядеть таинственного всадника. Им оказалась женщина – это я поняла по плавным контурам ее фигуры, обтянутой спортивной курткой и тренировочными штанами. На ногах ее были надеты краги, я ясно видела сверкающие металлические застежки. А вот каски на голове не было – видимо, всадница не считала нужным соблюдать технику безопасности. Длинные волосы девушки – мне показалось, что женщина была молодой, едва ли не моложе меня – были собраны в высокий хвост.

Злоумышленница меня по-прежнему не видела, думаю, у нее и в мыслях не было, что в конюшне может быть кто-то посторонний. Она завела Античного в денник, конь прошел совсем рядом от места моего укрытия. Я боялась, что лошадь учует меня, но, вероятно, животное настолько устало, что ему было не до посторонних. Таинственная особа принялась расседлывать коня прямо в стойле. Я выжидала, как хищник, собирающийся нанести сокрушительный удар ничего не подозревающей жертве.

Когда руки девушки оказались заняты тяжелым седлом – она собиралась унести ее в быташку – я наконец-то вышла из своего укрытия. Появилась драматично и внезапно (люблю выглядеть эффектно!), для пущей убедительности держа свой револьвер направленным прямо в грудь женщины.

– Руки вверх! – отчетливо скомандовала я. Девушка вскрикнула (судя по возгласу, она была совсем юной, лет семнадцати, а то и меньше) и от ужаса и неожиданности выронила седло на пол. Тяжелая амуниция шлепнулась с пугающим грохотом.

– К стене! – зловеще приказала я. Античный, похоже, понял, что творится нечто странное, а потому и страшное, и издал испуганное ржание. Я боялась сама не меньше – коня, естественно, – поэтому решила покинуть денник, пока меня не лягнули или не укусили. По-прежнему держа оружие направленным в грудь девушки, я боком протиснулась к выходу и про себя вздохнула с облегчением, когда оказалась от лошади вне предела досягаемости.

А девчонка пускай стоит в деннике – с ней-то ничего не случится. Я одной рукой закрыла дверь – теперь-то она никуда от меня не денется! – и начала свой допрос.

– Назовите свое имя и фамилию, – велела я. Девушка пробормотала нечто нечленораздельное. – Громче! – прикрикнула я на нее. Девчонка тут же захлюпала носом – опять женские слезы и нытье, везет же мне на них! – Ну, отвечай! – Для пущей убедительности я подошла вплотную к решетке денника, чтобы воровка лошадей могла лучше разглядеть мой револьвер. Та не нашла ничего лучше, чем разреветься навзрыд.

– Пожалуйста, не убивайте меня! – выла она, точно потерпевшая. И чего, спрашивается, льет слезы – я же еще не стреляла!

– Убью, если не будешь слушаться! – пригрозила я ей. – Хватит реветь – раньше думать надо было, прежде чем лошадей воровать!

– Я не воровала! – тут же начала оправдываться девушка. – Я же его обратно привела, не убивайте!..

– Так какого лешего ты коня брала? – тут же спросила я. – Покататься, что ли? Денег на занятия нет, поэтому по ночам без спроса на конюшню лазаешь?

Девчонка, похоже, поняла, что убивать ее никто не собирается, и немного успокоилась. По крайней мере, внятно стала отвечать на вопросы, и даже иногда – по делу.

– Я не ворую лошадей, – повторила она. – Если б украла, то на конюшню б не вернула. Я не со зла, мне приходится…

– Тебя кто-то заставляет? – предположила я, уже с интересом. Девушка отрицательно замотала головой.

– Тогда зачем берешь? – настойчиво продолжала допытываться я.

– Ездить беру, – шмыгнула носом девчонка. Я услышала новый судорожный всхлип, девушка, видимо, вновь собиралась лить слезы, однако рыданий не последовало.

– Вы бы на моем месте тоже так поступали, – заявила она тихо. – Если б другого выхода не было.

– Так, быстро все рассказывай, – потеряла я терпение. – Будешь артачиться – не убью, а только покалечу. Подстрелю тебе ногу, точно ездить не сможешь.

– Да и стреляйте, если хотите. – В голосе девушке звучало злобное отчаяние. – Мне терять уже нечего.

Вот те раз. И как мне из нее признание вытягивать? То «не убивайте», то «терять нечего». Определилась бы для начала…

– Давай договоримся, – пошла я на компромисс. – Ты отвечаешь мне на все вопросы, а я взамен никому не рассказываю про твои похождения. Идет?

Девушка ответила не сразу – похоже, раздумывала, стоит ли мне верить. Я припугнула ее:

– А будешь молчать – отведу тебя прямиком в полицию. Будь уверена, парни там крепкие, твердолобые и упертые. Правду они из тебя всю вытащат, слезами их не запугаешь. И еще в тюрьму лет на десять посадят за твои проделки. Тебе не кажется, что я тебе выгодную сделку предлагаю? Смотри, а то передумаю!

Моя угроза подействовала – девчонка сразу пошла на попятную и пообещала рассказать мне все, только чтоб не вызывала служащих правопорядка. Я велела ей взять седло и идти в быташку – там хотя бы рассмотрю, как выглядит моя пленница.

В раздевалке я сразу включила свет и велела девчонке садиться на табурет. Сама устроилась напротив, но револьвер не убрала – чтоб у ночной нарушительницы не было соблазна совершить какую-нибудь глупость вроде попытки побега. Но девушка и так была напугана, и было видно, смирилась со своей судьбой. Она села, как я и приказала, сложив руки на коленях, точно примерная школьница.

Электрическая лампочка осветила лицо незнакомки – красивое, правда, слишком бледное, может, от испуга, а может, по какой другой причине. Огромные карие глаза, окруженные пушистыми длинными ресницами, ярко-красные губы красивой формы… Непохоже, что девчонка пользуется косметикой – наверно, она из тех счастливиц, которых природа одарила такой яркой красотой. Прибавьте к этому густые прямые волосы длиной, наверно, до поясницы и стройную, практически модельную фигуру. Что и говорить, подобной внешности можно только завидовать. И чего ей вздумалось лошадей-то воровать?..

– Для начала давай все же познакомимся, – начала я по порядку. – Точнее, ты назовешь свое имя и фамилию, мои тебе знать необязательно. Итак?