Правда о Мелоди Браун - Лайза Джуэлл

Лаура.

1978 год

Однажды, где-то за неделю до рождения Эмили, в доме у Кена поселилась женщина по имени Лаура. Мелоди не знала, что она к ним переехала, пока не увидела, как эта женщина выходит на следующее утро из ванной в желтом махровом халате, сжимая в руках косметичку с затягивающимся шнурком, причем вид у незнакомки был какой-то очень нервозный.

– Привет, – сказала она, проходя мимо девочки на площадке у лестницы. – А ты кто?

– Я Мелоди.

– Мелоди? Какое чудесное имя!

– Спасибо, – отозвалась Мелоди, уже привыкшая слышать от людей про свое «чудесное имя».

– А я Лаура. Очень приятно познакомиться.

– Мне тоже очень приятно, – ответила Мелоди.

У Лауры были длинные темно-каштановые волосы, разделенные пополам пробором и ниспадающие прядями по обоим плечам. Кожа у нее была очень бледная и блестящая, а по всему лицу и шее словно рассыпались большие неказистые веснушки.

Мелоди немного помедлила на лестнице, чтобы увидеть, куда именно направится этот новый в их доме человек, и была порядком шокирована, когда женщина наконец открыла дверь спальни Кена и Грейс и вошла внутрь.

– Мама! Мама! – ринулась Мелоди к себе на мансардный этаж, одолевая по две ступеньки зараз. – Там какая-то женщина!

Мать высунулась из-за двери шкафа с зеленым свитером в руке и каким-то слегка припухшим лицом.

– Что?

– Там женщина! В комнате у Кена! И зовут ее Лаура!

– Ах да, Лаура. Я уже вчера с ней познакомилась.

– А кто она такая? И почему она в спальне у Кена и Грейс?

– О, я уверена, это не так.

– Да нет, именно так! Она была в домашнем халате и просто, без всякого стука, зашла к ним в спальню.

– Ну, может быть, она просто ошиблась дверью?

– Хм-м… – Мелоди уселась в изножье кровати и задумчиво воззрилась на пальцы своих ног. – Мам, а почему мы здесь живем?

– Ну, а где, по-твоему, мы могли бы жить? – с раздражением отозвалась мать.

– Не знаю, – ответила Мелоди. – Может, у тети Мэгги?

Мама с досадой фыркнула и, вздохнув, рассеянно произнесла:

– У Мэгги сейчас своих проблем хватает. И меньше всего ей надо, чтобы еще и ее разбитая жизнью сестра влезла на шею. Лишний рот кормить!

– Ну, а у тетушки Сьюзи?

– Мне показалось, тебе не понравилось у тетушки Сьюзи.

Мелоди пожала плечами и шлепнула ступнями друг о друга.

– Да, не понравилось. Но, по крайней мере…

– Что «по крайней мере»?

– По крайней мере, она – наша семья.

Джейн шумно втянула воздух носом.

– Мелоди, – сухо заговорила она, – я ужасно устала. А ты все болтаешь и болтаешь. Может, ты все-таки поиграешь пойдешь?

– Я не хочу играть.

– Что ж, тогда пойди почитай книжку.

– Я не хочу читать книжку.

– Ну, значит, займись чем-нибудь еще. Только оставь меня одну!

Мелоди еще пару секунд посидела в ногах кровати, понуро глядя на пальцы ног, потом поднялась и побрела к двери. Шла она достаточно медленно, чтобы мама могла оправиться от раздражения и позвать ее, чтобы обняться, но этого не произошло. Мать просто осталась стоять с зеленым свитером в руках, с таким видом, будто что-то никак не может вспомнить.

Оказавшись за дверью спальни, Мелоди постояла немножко, слыша, как судорожно рыдает ее мать – приглушенно, как будто шепотом, молясь.

2006 год

Мелоди так и не удалось найти в Бродстерсе того мужичка, что назвался Мэттью. Она раза три прогулялась по городку, заглядывая в окна пропахших свиным жиром кафешек и обходя палаточные разливушки. Осмотрела весь пляж и все скамейки – но его нигде не было. В какой-то затхлой, исписанной граффити пещере, проделанной возле самой набережной, Мелоди наткнулась на двоих молодых парней с баночками сидра, отдыхавших в тенечке на деревянных реечных скамьях. Они ничуть не походили на бездомных или опустившихся, но все же это были единственные люди, встреченные ею за последние пару часов, которые, судя по их внешнему виду, вполне могли бы водить знакомство с пьянчужкой по имени Мэттью. А потому она остановилась возле них и подождала, когда к ней обратятся.

– У вас все хорошо? – осведомился тот, что был постарше. Он заметно занервничал, и Мелоди осенило, что ее, возможно, приняли за полицейского в штатском.

– Да, – ответила она. – Я тут кое-кого ищу. Человека по имени Мэттью.

Молодые люди переглянулись и нахмурились.

– Мэттью? Не-а, не знаем. А как он выглядит?

– Ему за сорок, темные волосы, – объяснила Мелоди. – Пьяненький такой.

Парни опять переглянулись.

– А! Тот самый Мэттью! – воскликнул тот, что попрыщавее. – Бухарик здешний.

– Угу, – кивнула Мелоди. – Думаю, он.

– Да должен быть где-то в городе. Как обычно.

– А есть какое-то особое местечко, где он крутится чаще всего?

– Не-а. Да он везде на самом деле ошивается, – пожал плечами первый.

– Это точно, – подтвердил другой. – Пугает тут приезжих.

– А где он живет?

– А кто его знает, – ответил тот, что постарше. – Надо думать, бродяжничает. А вероятнее всего, где-то тут рядом и живет. Здесь обычно все бродяги и обитают: спускаются в эти пещеры по ночам.

– А зачем он вам вообще? – полюбопытствовал прыщавый.

– Видите ли, я когда-то жила здесь, когда была еще ребенком. И думаю, он наверняка должен меня помнить.

– Ну да, наверное. Мэттью мы еще детьми знали.

– И что, он всегда был таким алкашом?

– Ну, почти всегда. Хотя иногда он неожиданно просыхает. Раз в несколько недель. Он куда-то исчезает и возвращается весь такой чистенький, подстриженный, в новеньких шмотках. И опять уходит в запой.

– Ясно. Так, может, у него как раз сейчас такой перерыв?

Прыщавый пожал плечами.

– Ну да, наверное, так и есть. Раз его нет в городе.

– А вы, случайно, не знаете, куда он может уезжать?

Теперь уже оба пожали плечами.

– Может, к матери, а может, куда-нибудь в больницу. Кто знает! Ни разу не интересовались.

– Ясно. – Мелоди прикусила губу. – Скажите, а вы с ним разговаривали когда-нибудь?

– Не-а. Толком нет. Только так, мимоходом, типа: привет, пока. Никто с ним особо и не разговаривает.