На службе у тирана. ТОМ 1 - София Ваго

— Пожалуйста, — строго сказал Драгфат, — С этого момента Вы не являетесь служащим Армии. Собирайте свои вещи. За рекомендациями, — Драгфат сделал паузу, давая всем понять, что ничего хорошего там не будет, — Зайдите через час в штаб.

— А дэньги? — спросила коммерческая жилка Василия на автопилоте.

Глаза Брарвираса наполнились кровью. Ясно. Вот нам и ответ. У меня осталось примерно 200 арий в заначке. Уже молюсь на то, чтобы Василий вчера скромненько посидел в баре и пососал бокальчик игристого.

Я развернулась, и поняла, что надо сделать. Я поклонилась в пол солдатам. С улыбкой от всего сердца сказала:

— Спасибо Вам, братцы. Я не забуду Вас и это время никогда, — развернулась, и виляя задом пошла-пошла по плацу.

***

Мы зашли в мою каморку класса люкс и приземлились. Я посмотрела на ведро, висящее над входом, сооружённое для Василия как будто бы не пару дней назад, а месяцев. Такое ощущение, что отслужила минимум полгода. Солдаты стали уже родными. Наверное, именно так чувствуют себя дембельнувшиеся. Наш случай, конечно, не уважительная причина, но всё же… А я ещё спорила на желание с Драгфатом, что продержусь тут год. Ха! Хотя объективно я всё ещё на службе…

Василий, посмотрев на ведро, до которого надо было ещё лететь, сделал жест крыла в стиле: “Плевать!”, — и лёг на холодный бетон:

— Пачму так плоха?

Я вырвалась из своих мыслей, и села на пол рядом с Василием.

— Василий, что вчера было? — я начала гладить его головушку. Язык Василия вывалился наружу.

— Когда ты жестока оставить меня одного на волю судьбы? — шепеляво произнёс он.

— Вася, я понимаю, что поступила отвратительно, но обстоятельства… Ты же знаешь, что я бы никогда, если бы не…

Василий ничего не ответил и просто продолжил тихо умирать от похмелья.

— Ну Вась, прости меня, пожалуйста!

— Лан, — он положил перо одного крыла мне на руку, что лежала на его пузике.

— Почему тебе так плохо? Что вчера было в борделе?

— Откуда ты знать про бордель? — Василий привстал, — Тебе Драгфат всё рассказать? — Василий посмотрел куда-то в сторону, — Во трепло! А я ещё братом его звать!

— Догадалась. Куда тебе было ещё идти. А ещё я осознаю, что именно Драгфат тебя забрал оттуда, но что он должен был мне рассказать? — я нависла над птичкой, которая со звуком плюхнулась обратно на пол, имитируя обморок.

Тишина. Я, конечно, понимаю чувства всех на утро после пьянки, но...

— Вася??? — Василию надо было что-то придумать, однако голове было настолько плохо, что из двух зол он выбрал меньшее.

—  Они хотели деняк. Они им их дал.

— Сколько? — спросила, как мужчина спрашивает свою женщину, когда та пришла с баулами из товарных лавочек с его опустевшим кошельком.

— Двадцать тыщ.

— *”#@!!! — нецензурная лексика вырвалась наружу.

Мало того, что у меня тупо нет времени даже подумать о старых проблемах, как судьба-злодейка подваливает мне новые со скоростью пулемёта!

— Василий, ты уверен, что именно 20 000 арий? — в умирающей надежде спросила я.

— Ага. Точняк. Они сто раз про это сказали, когда я был в джакузях с котлетами — я запомнить. Но не парься. Драгфат заплатить. Он мне должен. Мы квиты, — сказала птичка-невеличка, не понимая, что про его секрет знают только двое, и это точно не Иви.

— Василий, то что он не захватил тебя при телепортации — это не долг. Ладно. Пойду в душ, может там придумаю, как нам выкручиваться.

— В душ? — Василий как-то наигранно оживился, — Без меня не пойдёшь!

Я недоверчиво на него посмотрела:

— Василий, оставайся-ка ты лучше здесь.

— Нет! — пернатый встал и закрыл грудью дверь, — Туда без меня ни ногой!

Я не стала спорить. Мы отправились в парную.

***

Я зашла в душевую и по телу пробежала какая-то неприятная дрожь. Дотрагиваюсь до крана — и руку как будто магическим заклятием обжигает. Смотрю на кафель — голова начинает разрываться. Закрываю глаза — и передо мной встают образы… Пар, какая-то нечисть сзади меня душит, толчок… Распахиваю глаза, еле дышу. Всё? Шиза подкралась незаметно? Поворачиваю голову на Василия — тот внимательно, вытянув шею, смотрит за мной. Что-то тут нечисто. А еще новая форма с утра…

— Василий, почему ты пошёл за мной в душевую? — оперевшись рукой на кафель, спросила я.

— Да просто свежести захотелось, — сказал Василий, который задыхался от клубов пара и еле сдерживался от новой метки территории содержимым желудка.

Он точно что-то скрывает! Что это чёртово место сделало с нами!? Моя птица мне ни разу еще не врала — а тут…

Василий, увидев, что я на грани взрыва, подлетел из последних сил и выдавил:

— Это ради твоей безопасность!

— Василий! Быстро! Сказал мне правду! — меня начало трясти от ярости.

Василий, помялся тощими лапками у меня на плече, сглотнул со звуком. А дальше голубиным шёпотом:

— Я не мОгу! Я дать слово!

— Кому ты дать слово?  — у Василия перья встали дыбом. Он поджал в упрямом жесте клюв. А я начала строить логические цепочки… Есть наверняка только один человек, который знаком со мной и мог хоть как-то коммуницировать с Василием, а также заказать новую форму…

С сырыми волосами, не вытеревшись, я натянула форму на мокрое тело и решительно двинулась в сторону штаба. Как же я зла!

Василий, поняв, что дело пахнет жареным, решил перемещаться самостоятельно. Но так как похмелье — дело тонкое, пришлось быстро-быстро перебирать лапами, исключив турбулентные полёты.

Я вбежала по лестнице штаба. Без стука влетела в кабинет. Драгфат стоял около стеллажа с папками.

— Уже собрались? — иронично он посмотрел на мокрую меня.

Василий, запыхавшись, забежал, словно пингвин, в кабинет:

— Драгфат, братан, — Василий был близок к извержению, — Ща будет мясилово! — и Василий упал на пол.

— Что ты сделал с моей птицей, которая теперь вынуждена откровенно мне врать в отношении меня же!? — Я приблизилась вплотную к Драгфату. Тот не сдвинулся с места. С моих сырых волос начало капать ему на кожаные ботинки.

Драгфат, у которого в глазах забегали бесята, всё также, с улыбочкой, наклонился к моему уху, отодвинул прядь мокрых волос, и тихо сказал:

— Мы опять на “ты”? — И отодвинулся, чтобы посмотреть на мою реакцию. Но меня не проведешь!

— Ты-Вы, какая уже разница!? — я посмотрела в его такие раздражающе-радостные глаза, неужели моё увольнение так веселит? Далее я продолжила, —  Я задала прямой вопрос: что вынуждена скрывать моя птица? Почему она мне врет из-за того, что дала тебе какое-то слово в отношении меня!?