Могучая крепость - Дэвид Вебер

— На данный момент, я действительно не знаю, отче, — сказал граф. — Если Регентский Совет сможет удержать ситуацию под контролем в течение следующих нескольких месяцев, а Гейрлингу и другим предателям Церкви удастся организовать какой-то кажущийся плавным переход в эту Церковь Черис, он действительно может добиться успеха этого завоевания. Я думаю, что шансы против этого, и, честно говоря, — он обнажил зубы в улыбке, в которой не было абсолютно никакого веселья, — я намерен сделать всё возможное, чтобы сделать их ещё хуже, но он может и справится. По крайней мере, на какое-то время. Но в долгосрочной перспективе?

Он пожал плечами.

— В долгосрочной перспективе, пока Дейвин остаётся на свободе, для сопротивления будет существовать светский сплачивающий центр. Он может быть расположен где-то в другом месте, и любой прямой контакт между нами и ним может быть практически невозможен, но он всё равно будет символом. Не имеет значения, утверждает ли «Регентский Совет», что действует от имени Дейвина, или нет. Пока он находится за пределами Княжества, а «его» Совет, очевидно, получает приказы от Кайлеба, его легитимность будет, по меньшей мере, сомнительной. И то же самое верно в отношении епископа-исполнителя Томиса. До тех пор, пока сохраняется иерархия истинной Церкви, даже если она загнана в подполье, любые попытки заменить её «Церковью Черис» будут строиться на песке. В конце концов, Кайлеб и его марионетки окажутся лицом к лицу с настоящим народным восстанием, отче. Когда это произойдёт, я думаю, они обнаружат, что их авторитет гораздо менее силён, чем они думали. И природа такого рода вещей такова, что одно восстание сеет семена для следующего, независимо от того, удастся оно или нет. Поэтому, когда настанет день, когда Кайлеб будет вынужден вывести свои войска с территории Корисанда и отозвать свои корабли из корисандийских вод, чтобы справиться с теми угрозами, что ближе к дому, я думаю, что те из нас, кто планировал, работал и ждал этого дня, будут в состоянии преподнести ему очень неприятный сюрприз.

IV. Башня короля Арнальда, Королевский дворец, Город Горат, Королевство Долар.

.IV.

Башня короля Арнальда, Королевский дворец, Город Горат, Королевство Долар.

Когда гвардейцы отдавали честь, а их командир кланялся ему через открытую дверь, Люис Гардинир, граф Тирск, пребывал в не слишком весёлом настроении.

«Лангхорн, как же я ненавижу политику… особенно придворную политику, — резко подумал он. — И особенно придворную политику в такое время, как сейчас!»

«Конечно, — признался он сам себе он немного неохотно, когда один из бесчисленных секретарей герцога Ферна с глубоким поклоном встретил его прямо на входе в башню короля Арнальда, — могло быть и хуже». — На самом деле, в последние примерно два года всё было хуже, намного хуже. Дела находилось в процессе колоссального подъёма, по крайней мере, для него лично, и он был благодарен, что это было правдой. С другой стороны, он мог бы пожелать, чтобы они начали подниматься немного раньше… и не такой катастрофической ценой для всех остальных.

Секретарь провёл его по короткому широкому коридору, завернул за угол, поднялся по пологому лестничному пролёту и осторожно постучал в украшенную резьбой деревянную дверь.

— Войдите! — раздался низкий голос, и секретарь широко распахнул обильно декорированную панель.

— Граф Тирск здесь, Ваша Светлость, — возвестил он.

— Превосходно. Превосходно! Проходите, милорд.

Тирск повиновался приглашению глубокого голоса и прошёл мимо секретаря в роскошный, залитый солнцем кабинет. Стены башни короля Арнальда были толщиной более трёх футов, но какой-то ремонтник старательно прорезал в толстой каменной кладке окна, простиравшиеся почти от пола до потолка. Они наполнили комнату светом и, по крайней мере, иллюзией тепла. Это была приятная иллюзия, учитывая ледяную погоду снаружи. Однако реальность огня, потрескивающего в широком очаге, значительно больше помогала сдерживать холод, и он был благодарен за это, даже если казалось, что дымоход немного дымит.

— Спасибо, что пришли так быстро, милорд, — сказал обладатель глубокого голоса, вставая из-за стола.

Сэмил Какрейн, герцог Ферн, был мужчиной среднего роста, широкогрудым, с по-прежнему сильными руками и кистями, несмотря на годы, проведённые в кабинетах, очень похожих на этот. Его волосы с возрастом покрылись серебром, но по-прежнему были густыми и вьющимися, хотя он был на несколько лет старше уже седого Тирска. В настоящее время, эти жилистые руки были мягкими и хорошо ухоженными, и с них уже исчезли мозоли от меча, которыми они хвастались, когда он был моложе, так как он обнаружил, что гусиное перо было гораздо более смертоносным оружием, чем любой клинок, которым он когда-либо владел.

— Моё время принадлежит Его Величеству, Ваша Светлость, — сказал Тирск, кланяясь первому советнику Королевства Долар, — а морские офицеры рано узнают, что нет ничего дороже времени. — Он снова выпрямился с улыбкой, которая явно была недвусмысленно тонкой. — У меняющихся приливов мало сострадания, а ветры, как известно, меняются всякий раз, когда их охватывает настроение, поэтому моряк учится не мешкать, когда они благоприятны.

— Я понимаю. — Ферн ответил на улыбку графа ещё более тонкой улыбкой, затем грациозно указал на другого мужчину, который сидящего в кабинете. — На самом деле, — продолжил он, — мы с герцогом Торастом как раз обсуждали это. Не так ли, Эйбрам?

— Да, как раз обсуждали, — ответил Эйбрам Зейвиэйр, герцог Тораст. Однако улыбки на его лице не было совсем, а «поклон», которым он одарил Тирска, был гораздо ближе к короткому кивку.

— Как раз обсуждали, Ваша Светлость? — спросил Тирск, слегка изогнув одну бровь в направлении Тораста. Вероятно, это было неразумно с его стороны, но в данных обстоятельствах он не мог удержаться от некоторого невинного любопытства в своём тоне.

— Да, как раз обсуждали, — сказал Ферн, прежде чем его коллега герцог успел ответить. Слова были идентичны словам Тораста, но в них была небольшая, но отчётливая нотка. Тирск услышал её и встретился взглядом с первым советником. Послание в них было достаточно ясным, и граф кивнул в знак понимания и принятия.

«Наверное, в этом он всё-таки прав, — подумал Тирск. — Как бы мне ни хотелось посмотреть, как корчится этот ублюдок, мне всё равно придётся с ним работать, так что втирать слишком много соли в раны, вероятно, не самое умное, что я мог бы сделать. Но, чёрт возьми, это было так приятно!»

— Как скажете, Ваша Светлость,