Право на счастье - Елена Звездная

«Кати, Кати, святая наивность, ты все никак не желаешь понять — мужчины не умеют любить, Катарина. Подчинять, властвовать, использовать, но никак не любить. Он использует тебя, причем весьма умело. И твое сердце вновь будет растоптано, а что потом? Что ж, я подожду, а я умею ждать, Катарина.

За сим заканчиваю лирическую часть, и перехожу к менее важным вопросам. Потому что ты для меня важнее всего, радость моя. Итак, нам стало известно о твоем новом статусе… Наш большой мальчик отреагировал весьма бурно, после чего скатился к банальной пьянке. Он осознал, что отныне ты недоступна для его постели. Должна признать за его падением я наблюдала со злорадной ухмылкой на лице — приятно видеть, как твои враги рыдают от бессильной злобы. Знаешь, а ведь он любит тебя. Странной, ненормальной и извращенной любовью, но любит. Ты была всем для него — его силой, его решительностью, его стержнем. И сейчас наш большой мальчик просто бесхребетный слизняк… склонный к злоупотреблению вином. Но мне его совершенно не жаль, каждый имеет то, что заслуживает.

Я же с радостью воспользуюсь твоей помощью, моя святая наивность. И дорогая, мы были слишком близки, для того, чтобы ты до сих пор обращалась ко мне на «вы».

35 изода.

«Мой белокурый демон, ты говоришь о том, что мужчины не умеют любить, но вот он входит, его взгляд отыскивает меня в помещении и глаза начинают светиться любовью. И я понимаю, что в его глазах я — весь мир, как и он в моих. Это невероятное, сильное, и такое волнительное чувство, и когда мы вместе, кажется, что нет ничего, что способно разлучить нас, а пламя в моем сердце никогда не погаснет. Он моя сила, он мое дыхание, он моя жизнь… Он. И каждое прикосновение, каждая нежность, что он дарит, как очередное признание в любви. Мне постоянно кажется, что я прошла сквозь зеркало и очутилась в каком-то другом, совершенно ином мире. Там, позади, осталась боль утрат, страх потерь, серость и отчаяние, а здесь все цветет яркими красками надежды, радости и… наслаждения. О, сколько наслаждения дарит любовь… Ты говорила мне об этом так часто, но нечто подобное я испытывала лишь дважды — с тобой в той карете, и с яростным гепардом в ночь побега. И оба раза всплеск чувств был под влиянием дурмана. А с ним и сейчас это не всплеск, это взрыв подобный фейерверку. Это океан чувств что он пробуждает во мне, это шторм, неистовый и неудержимый… А после остается море нежности и счастья, от того что я с ним, что я его, а он мой. И теперь я понимаю — все, что ты говорила о любви, каждое слово, оказалось невероятной, непостижимой, но правдой. Я счастлива, я действительно счастлива, и исполненная нежности улыбка играет на моих губах, когда пишу тебе об этом. И уже не имеет значения междоусобная война, что грозит империи. Мы вместе, а значит, мы справимся, в этом сомнений у меня нет.

Нашего большого мальчика мне не жаль! Совсем. Теперь, когда я понимаю как это может быть, в отношении к ночам проведенным в его постели, остаются лишь только горечь и непонимание.

А теперь важное. В его спальне, обратите внимание на статуэтку Пресвятой Девы Ортанонской. В ней скрыт ключ от маленькой резной шкатулки, которая венчает камин. Вы неоднократно видели это вырезанное из камня чудо, но, как и все несведущие никогда не догадывались о том, что это не просто камень. Замочная скважина находится сзади, скрыта от глаз. В самой шкатулке рычаг, позволяющий открыть секретную панель. Удачи, Мой Белокурый Демон».

5 раэ.

«Любовь моя, никогда не испытывала мук ревности… до самого твоего письма!

Святая моя наивность, надежда заполучить тебя становится все более призрачной, но… Но что-то внутри меня очень радуется твоему счастью, Катарина.

Что касается твоего милого подарка мне — он оказался больше и значительнее, чем я могла предположить. Это ускорит мою победу года на три, как минимум. Моя благодарность тебе и несколько советов, для тебя. Старая карга готовит заговор. Да, моя святая наивность, у меня есть глаза и уши повсюду. Сейчас для нее, я про каргу, крайне важно устранить того, кто, чтоб его демоны обласкали, кто тебе так дорог. Из имеющихся у меня сведений, нападение произойдет у небезызвестного тебе лекаря, вероятнее всего на третий день после получения тобой данного письма. Понимаю, что сейчас твои нежные ручки начнут дрожать, а трепетное сердечко сжиматься от страха. Мой совет — убирай старую каргу, она вам спокойно жить не даст. Идеальный вариант кара небесная. Если пожелаешь, отправляйся вечером этого дня на пристань, найди корабль «Дитя бури» и передай капитану только одно: «Пусть свершится правосудие». Он поймет, и исполнит.

С любовью к тебе».

19 раэ.

«Мой Белокурый Демон, с прискорбием сообщаю, что известная нам высокопоставленная леди скоропостижно скончалась. Кара небесная настигла ее на входе в храм Пресветлого Огитана, упавшей с храма статуей. Я же, следующая за ней, остановилась, дабы выслушать просьбу трех женщин с окраинных селениях, что прибыли в качестве паломниц. В народе распространяются слухи, что моя доброта была вознаграждена Пресветлым. Так же активно распространяются слухи, что мои прикосновения способны излечить от болезней… Дартан окружен толпой страждущих, однако в нашем нынешнем положении, это не так уж плохо. Что касается события, о котором ты предупредила — несмотря на предпринятые мною меры, заговорщики едва не ранили мое дыхание. А Харан пострадал, и лезвие оказалось отравленным, но спасти зверя удалось. И потому нет у меня жалости к погибшей леди! Хотя я лгу, и, наверное, самой себе. Это ужасно! Это все просто ужасно. И стоило бы возрадоваться тому, что нет более опасности, а мне страшно и тревожно…».

33 раэ.

«Кати, святая наивность, а не беременна ли ты, любовь моя? Что-то мне подсказывает, что предположение верно. Опять же малыш толкается, подтверждая ударами ножки, или ручки. Ох, радость материнства это не то, что приносит мне радость.

Что касается гибели известной нам старой карги, никакая она не леди, наивность моя. Леди не поступают так с теми, кто имел благородство взять их в жены, несмотря на возраст и наличие в утробе чужого дитя. Но как говорится — совершил благое дело, готовься к расплате, и эта истина подтверждается веками. Не печалься о ней и ее судьбе, благодаря твоему возлюбленному она прожила жизнь всеми почитаемой императрицы, а не всеми забытой монахини на острове Печали. И подлостью с ее стороны было отплатить за добро, ну да кто ей виноват. Не грусти, тебе сейчас не желательно.

Радость моя, а сообщи мне, есть ли слабые места у лорда Сьене? Сей индивид несколько излишне рьян в исполнении наложенных на него обязанностей.»

* * *

— Почему строительство еще не завершено? — Катарина, в скромном черном платье, гневно смотрела на трех подрядчиков. — Вам был назван предельный срок, и вы взяли на себя обязательства, так почему же сейчас я слышу лишь жалкие оправдания?

Мужчины стояли, опустив головы. Оправдания были, но в действительности и вина за сорванные работы имелась.

А Ян, вальяжно сидящий в кресле у окна, с наслаждением любовался собственной женой. Уже единственной. Впрочем, он подозревал, что единственной для него она стала с первого взгляда. И сейчас он любовался тем, как преобразилась его нежная девочка. В глазах более не было затравленного страха, спина прямая, чуть вздернутый подбородок и уверенность в своих силах. Но перемены императора не беспокоили, беспокоили лишь письма, которые Катарина неизменно получала, и столь же неизменно писала ответные.