Тайна серебряной вазы - Елена Басманова
Шрифт:
Интервал:
Первой опомнилась Елизавета Викентьевна.
– Клим Кириллович арестован. – Отсутствие малейшего намека на улыбку в глазах жены сказало Николаю Николаевичу о степени ее тревоги больше, чем любые возможные слова.
Николай Николаевич, забыв об обеде, прошел к своему креслу и уселся в него, сопровождаемый отчаянными взглядами перепуганных женщин.
По его просьбе Полина Тихоновна вновь подробно изложила все, что произошло у них на квартире вчера.
– Я надеялась, все прояснится. Но Клим не вернулся домой, и я, спустя сутки, решила обратиться за советом к вам, в Петербурге у нас нет более близких людей.
Профессор Муромцев встал со своего кресла, подошел к Полине Тихоновне и наклонился над ней.
– Вы поступили правильно, обратившись к нам. Попробуем прояснить ситуацию... Итак, уважаемая Полина Тихоновна, обыск проводил следователь из вашего полицейского участка?
– Нет, – она подняла ясные глаза, – наш следователь присутствовал при обыске, но перетряхивали вещи другие люди.
– Что за люди? Кто-то отдавал им распоряжения?
– Обыск производили люди в штатском, без формы, я не могла понять, кто они. А руководил ими человек, предъявивший мне документ, фамилию я запамятовала, – Полина Тихоновна досадливо поморщилась, недовольная собой, – в документе говорилась о его особых чрезвычайных полномочиях.
– Так, а разрешение на обыск вам предъявляли?
– Нет, его я не видела.
Полина Тихоновна даже губу прикусила, расстроенная своей вчерашней непредусмотрительностью, как она могла не спросить про ордер на обыск.
– Неужели обыск проводился без разрешения? Наверное, так, в противном случае вам его наверняка бы предъявили. И проводился людьми, наделенными особыми полномочиями. Получается, что речь идет о деле государственной важности, не так ли? – продолжал наседать профессор.
– Я ума не приложу, – окончательно расстроилась Полина Тихоновна, – как Климушка мог быть связан с подобными делами.
– Будем мыслить аналитически, – продолжил профессор. – Что может являться делом государственной важности? Рассмотрим все варианты по порядку, тогда и поймем, откуда ветер дует и что мы можем предпринять в данных обстоятельствах. Во-первых, покушение на Императора с целью его убийства. Во-вторых, шпионаж в пользу иностранного государства и выдача государственных тайн. В третьих – участие в революционном заговоре.
Полина Тихоновна всплеснула руками и молча уставилась на профессора.
– Дорогая Полина Тихоновна, подумайте хорошенько, что из перечисленного могло хотя бы теоретически иметь место. Просто так сотрудники секретных организаций, наделенные чрезвычайными полномочиями, не врываются в частные квартиры. Да еще при поддержке полицейских, – Николай Николаевич замолчал в ожидании ответа.
– Карл Иванович Вирхов, наш следователь, мне кажется, не поддерживал тех, кто проводил обыск. Он вел себя отстраненно, – осторожно заметила Полина Тихоновна после некоторой паузы.
– Может быть, оробел от таких неприятностей, обнаруженных на вверенной ему территории?
– По моим наблюдениям, – все так же осторожно продолжила Полина Тихоновна, – он не оробел. У меня создалось ощущение, что он не верил в виновность Климушки и его причастность к каким-то преступлениям.
– Поймите меня правильно, но я должен знать, чем вы можете подкрепить свои ощущения, какими фактами? – настойчиво вопрошал профессор.
Он продолжал стоять около дивана, на котором рядом с Елизаветой Викентьевной расположилась их неожиданная гостья.
– Николай Николаевич, – мягко вмешалась Елизавета Викентьевна, – иной раз и фактов не надо, интуиция подсказывает, и безошибочно. – И она плавным успокаивающим движением руки коснулась предплечья Полины Тихоновны.
– Согласен, роль интуиция велика, – не стал спорить с женой Муромцев, голос его заметно подобрел, он отошел от дивана и вновь уселся в свое кресло. – Но, – повернулся он к приободрившейся Полине Тихоновне, – мне хотелось бы опираться и на конкретные факты.
– Не знаю, можно ли считать это фактом, – засомневалась Полина Тихоновна. Она наклонила голову к левому плечу, и брови ее удивленно поползли вверх, словно она и сама недоумевала по поводу того, о чем собиралась сказать своим доброжелательным слушателям. Наконец Полина Тихоновна решилась и, понизив зачем-то голос, произнесла, почти шепотом: – В какой-то момент Карл Иваныч покрутил пальцем у виска – дескать, не все в порядке с головой у них. – И Полина Тихоновна воспроизвела жест Вирхова. – Вот так.
– Покрутил пальцем? – Николай Николаевич на какое-то время застыл в изумлении. Потом, нахмурившись, продолжил свой допрос: – А в какой момент? Что тогда происходило?
– Сейчас припомню... Да, подручные главного ползали по полу и простукивали половицы, а сам он, начальник, судя по всему, рылся в книгах Климушки в его кабинете. Он потом вышел и злорадно потрясал старинной книгой – Климушка собирает травники, рецепты старые. – Полина Тихоновна помолчала, старясь полностью припомнить оказавшуюся столь важной сцену. – Он, начальник этот, весь покраснел от негодования, его трясло и слюна изо рта летела, он говорил что-то угрожающее о лечебниках, о ниточках... О том, что они выведут его на след...
– О лечебниках? – Николай Николаевич снова задумался. – А не пользовался ли Клим Кириллович в своей практике какими-нибудь недозволенными рецептами?
– Что вы, Николай Николаевич, – Полина Тихоновна отпрянула к спинке дивана и перекрестилась. – Климушка все исполнял по науке. А старые книги покупал просто для интереса.
– Хм, очень, очень странно, – молвил профессор. – Возможно, там могли быть рецепты какого-нибудь зелья, отравы...
– Друг мой, – опять вмешалась Елизавета Викентьевна, – не полагаешь же ты, что доктор мог разрабатывать яды для цареубийства?
– Я ничего не полагаю, дорогая, – ответил немного грубовато профессор, подтянув одну бровь к переносице, – я пока что перебираю возможные варианты.
– Если даже допустить, что Климушку какие-то заговорщики могли попросить изготовить сильнодействующий яд, – продолжила тетушка Полина, – то все равно не ясно, сам яд они искали или его рецепт?
– Могли искать и то и другое, – ответил профессор.
Мура и Брунгильда, до сих пор сидевшие молча, переводили удивленные взгляды с одного говорящего на другого. Наконец Брунгильда решилась вступить в разговор:
– Отец, если предполагать, что Клим Кириллович участвовал в заговоре, то, может быть, у него искали оружие? Пистолет, например?
– Вполне возможно, – кивнул профессор.
– Я точно знаю, что оружия у Клима не было, – уверенно и решительно встала на защиту племянника Полина Тихоновна.
– Но как, как мог Клим Кириллович участвовать в заговоре с целью цареубийства? – воскликнула возмущенно Мура.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!