Саломея - Анна Малышева

– Там у вас милиция?

– Да, обыск. – Голос Киры прерывался сдавленными рыданиями. – Почему они сюда пришли?! Кто им мог сказать, где я живу, в каком месте искать?! Они все уже знали, понимаете?! Я сейчас звонила следователю, он отказался со мной разговаривать, сказал – после… Я не знаю, что будет, кажется, меня арестуют!

– Думаете, вам подкинули… это? – Елена выразилась осторожно, чтобы не спровоцировать новый всплеск истерики.

– Ну конечно! – захлебнулась девушка. – Это ужасно, только что было опознание, и я… Я видела…

– Я сейчас позвоню вашему отцу, он вам поможет! – Елена говорила быстро, только бы вклиниться в эту истерику, которая – она слышала даже на расстоянии – сопровождалась у Киры нервным стуком зубов. И в этом звуке было что-то щемяще детское. Так однажды щелкал зубами заплаканный Артем, когда его наказали за драку в школе, как выяснилось позже, несправедливо. У Елены все внутри переворачивалось от этого стука. – Правда обязательно выяснится, главное, успокойтесь, не теряйте головы!

Она не успела осознать, что последняя фраза прозвучала неуместно, но Кира, к счастью, была в таком состоянии, что едва слышала собеседницу. Прерывисто вздохнув, она дрожащим голосом спросила:

– Вы правда позвоните ему?

– Прямо сейчас!

– Тогда сделайте это, потому что меня, кажется, собираются увозить…

Она положила трубку первая. Елена, потрясенная услышанным, тут же набрала номер Михаила, но в ответ услышала сообщение, что аппарат выключен.

– Когда ты нужен – нет тебя! – в сердцах, воскликнула она. Перезвонила Кире, но та не взяла трубку. Тогда, поражаясь собственной смелости, женщина отыскала визитку следователя и набрала номер его мобильного телефона. Тот ответил сразу, но узнав, по какому поводу она звонит, неприятно засмеялся:

– Вы, я смотрю, моим советам не следуете, продолжаете лезть в это дело.

– Девушка не убивала отца! Она любила его, хотя у них и были конфликты… – Елена замолчала, сообразив, что заводить речь о конфликтах не стоит.

А Журбин, посерьезнев, заявил:

– Знаете, я предпочту, чтобы у этой девицы был более опытный адвокат, чем вы. Потому что дела у нее аховые, прямо скажем.

После чего, решив, вероятно, что и так сказал больше, чем полагалось, дал отбой.

Ванну Елена все же приняла, хотя воду пришлось наливать в третий раз. Звонок Киры настолько выбил ее из колеи, что женщина с трудом ориентировалась в собственной квартире, не сразу могла найти чистое полотенце, расческу, гель для душа. Все мысли вымело из головы словно вихрем, осталась одна, жгучая и острая. «Она невиновна!»

Невиновность девушки была сомнительна, если учесть, какая страшная находка сделана в ее комнате. Елена понимала это, и все же никто на свете не мог бы ее сейчас убедить, что именно Кира стала убийцей. «Не такие у нее глаза… Она душу передо мной вывернула, так ей было плохо и одиноко, после смерти отчима осталась одна на свете, настоящему отцу места в ее жизни нет. Да разве она убила бы профессора? Кира говорила о нем с любовью и ненавистью одновременно, но любви было больше».

Высушив волосы феном, Елена заставила себя выпить, одну за другой, две чашки обжигающего чая. Женщина никак не могла понять, отчего ей так плохо – простужена она или всему виной душевное состояние. «Еще вчера вечером я понятия не имела ни о Кире, ни о ее отчиме, а если бы мне кто-то сказал, что Миша ПОКУПАЛ драгоценности у собственной дочери, оставшейся без денег, я бы ответила, что это клевета. Мужчина, с которым я встречалась, был бескорыстным, щедрым, готовым на самопожертвование. Почему он просто не помог ей материально? Наверное, сперва она противилась бы, а потом сдалась, потому что с такой потребностью любви, как у нее, просто не смогла бы долго отталкивать отца! Просто он не старался!»

Михаил перезвонил через час.

– Твою дочь арестовали! – Она не дала ему сказать и слова. – У нее нашли голову профессора!

– Час от часу не легче! – ахнул тот и вдруг произнес такое, отчего у Елены вновь похолодела спина, только что отогретая в горячей ванне. – Так я и думал, что это Кира натворила!

– С ума сошел?! – возмущенно воскликнула Елена. – Да это чудовищно, твоя дочь не способна на такое!

– Тебе-то откуда знать, на что она способна, на что нет? – с вызовом поинтересовался мужчина. – Не ты ведь от нее терпела столько лет, не тебе она сцены закатывала. Пообщалась разок и уже не можешь слышать, как о ней плохо говорят! Проста ты очень, вот что!

– Лучше быть простой, чем подлой! Это подлость – бросать своего ребенка в беде! Она ведь надеется на тебя!

– На меня? Брось! – мрачно уронил Михаил. – Все это слова… Сотрясение воздуха. И что я могу сделать для нее? Сам под следствием. Я ведь так и не пообедал, мне позвонили и попросили срочно приехать, познакомиться. Так и сказали, артисты – «познакомиться»!

– Ты виделся с Журбиным?

– А пес знает, как его зовут! – в сердцах ответил тот. – Морочил голову целый час. Часто ли я бывал у покойного Коломенцева, да кто я ему и кто его доченьке… Когда я все выложил, у него глаза на лоб полезли. Тоже, сыщик, уж по девчонкиному отчеству мог бы догадаться, что профессор ей не отец!

– Ты сказал, что покупал у нее драгоценности?

– А как же! Он мне списочек подсунул, а я ему сразу указал, что можно не искать. Прямо по пунктам, что, когда куплено и за сколько. Видела бы ты его кислую рожу! Задумался сразу. Ничего, пусть думает, ему за это зарплату платят. К тебе он, во всяком случае, больше из-за кулона не полезет. Да и вообще… Убили-то профессора, оказывается, не вчера днем, а в ночь перед этим, когда тебя там и близко не было. И само собой, если бы ты об этом знала, разве бы сунулась в ту квартиру? Ясно, нет. Такие дела.

– Журбин сказал, когда его убили? – загорелась Елена. На женщину мало подействовало сообщение о снятии с нее подозрений, она почти пропустила радостную новость мимо ушей, потому что боялась уже не за себя. – Ну, будем надеяться, что у Киры на это время есть алиби!

– Родная моя, – с жалостливой издевкой произнес Михаил, – какое уж тут алиби, если у нее нашли эту разнесчастную голову!

– Ты как-то очень узко понимаешь правосудие! – возразила женщина. – По-твоему, у кого нашли труп, тот и преступник?

– Леночка, я в правосудии понимаю столько же, сколько известное животное в апельсинах, – самокритично отозвался Михаил. – Знаю только, что теперь, кроме алиби, Кире придется доказывать еще очень много чего другого… И откуда у нее голова, раз она ни при чем?! Подкинули, что ли?

– Разумеется! Ты совсем не веришь в свою дочь!

Михаил что-то неразборчиво проворчал, и она предпочла его не переспрашивать.

– Тут есть очень темный момент, – тревожно продолжала женщина, которую все больше коробило бесчувствие собеседника. – Кто мог донести на Киру? Когда у нее устроили обыск, сразу нашли голову, будто знали, где искать! Я убеждена, кто на нее донес, тот и подкинул…