Первый практикум. Напиток бессмертия - Ина Воронина

какой шанс попасть пальцем в небо четырнадцать раз в одном абзаце?

Вопрос Асатиани был риторическим. Все замолчали в задумчивости. И тут заговорил Кривов:

— Виктор Петрович, я не понял, а кто там выиграл?

— В атомной войне? — спросил Виктор. — Никто, Саша. В атомной войне не выигрывает никто.

Благословения.

Наутро ребята проснулись от истошного петушиного крика. Заря только занималась, но в этих местах солнце не всходило, а выстреливало в небо, как пушечный снаряд. Ребята встали, кряхтя после сна на жёстком полу. Настроение у всех было более, чем хмурое. Более того, вчерашний выжигающий внутренности ужин всю ночь мучительно ворочался в их животах. Утром Виктор, жутко смущаясь, спросил у одного из сыновей плотника, где они могут воспользоваться туалетом. Тот сначала не понял, а потом вывел Богданова из дому, посмотрел в сторону джунглей и сделал широкий жест, вроде «широка страна моя родная». Ребята переглянулись и помрачнели ещё сильнее, а потом долго Виктор из-за широких листьев вещал соседним кустам:

— Здесь вам нет санэпидстанций, проверок, проб, лабораторий и контролёров производства! Есть здесь опасно для жизни! Это дома вы можете всего лишь насмерть подавиться любым абсолютно безопасным продуктом…

— Всего лишь, — послышалось из-за соседнего куста.

— …то подхватить вирус, какую-нибудь бактерию или наесться биотоксина — это здесь проще простого. Мы также понятия не имеем, чем они поливают свои поля. Вдруг водой из какого-нибудь ядовитого озера! И на аллергию нарваться — получите, распишитесь. В этих условиях необходимо особенно тщательно соблюдать меры безопасности питания! А именно: мыть руки…

— Мы их вымыли! — обиженно отозвался разлапистый папоротник голосом Яна.

— Я знаю! — рыкнул Виктор и продолжил. — Обязательно соблюдать гигиену на кухне! Не использовать одни и те же принадлежности для работы с сырыми и готовыми продуктами! Тщательно мыть и дезинфицировать всё, предохранять продукты от насекомых и грызунов…

— Они на земле готовят! — возмущённо прозвучал голос Славы с другой стороны.

— Я знаю! — разозлился Виктор. — Тщательно термически обрабатывать продукты…

— Так а чё? Оно всё жареное… — прогундел Сорокин.

— Я знаю! Использовать исключительно чистую воду…

— Бутилированную, из соседнего супермаркета! — сострил Берг.

— Знаю! — раздосадованно отозвался Виктор. — Хранить продукты и готовые блюда при безопасной температуре…

— Угу. В холодильнике, — проговорил Дима.

— Знаю! — прошипел Виктор. — И наконец, основную часть своего рациона набирать из привычных или приближенных к привычным продуктов. Незнакомую пищу пробовать только в очень небольших количествах во избежание приступов несварения, среди которых вздутие живота, диарея, гастрит, панкреатит…

— Виктор Петрович, Вы бы звучали гораздо более наставительно, если бы не сидели с нами в одном ряду! — со смехом сказал Кривов.

— Знаю, — буркнул Виктор и замолчал, насупившись.

Ещё сильнее их взбесил цветущий выспавшийся вид девушек, которые присоединились к ним во дворе. Хозяева дали им свёртки с едой, которые ребята уложили в свои рюкзаки. Виктор собирался, как в поход. Он перекладывал вещи в рюкзаке и даже застегнул его стропу спереди, отчего показался себе невероятно солидным туристом. Провожать путников отправились Нараян и Викрам, старшие сыновья старца. Вооружившись длинными угрожающего вида ножами, они выдвинулись в путь во главе колонны.

Группа шла по деревне, а за ней так же следовала толпа. Начал накрапывать дождь. По случаю конца сентября у всех ребят были с собой зонты, школьники выудили их из рюкзаков и раскрыли. Этим нехитрым действием они произвели фурор. Звездой утра стал цветастый зонтик Виктора с одной торчащей спицей. Вправду сказать, он больше бы подошёл пожилой даме, бегущей из коровника в сарай за подойником в безразмерных калошах на босу ногу. Ученики не преминули хохотнуть, а Виктор обиделся. А что? Этот зонтик ему подарила мама! Он ему дорог!

Впереди показалось обвешанное ленточками и цветами невероятно кривое шишковатое дерево с выкрашенным красным стволом. Его окружал небольшой заборчик, у корней лежал политый чем-то камень. Кажется, это был маленький алтарь.

— Нараян, а что это такое? — с интересом спросил Виктор.

— Это дом якши.

Нараян характерно покачал головой из стороны в сторону.

— Якши? — переспросил Виктор.

— Дух. Защитник. Ну, якши, — растерянно ответил Нараян.

— А что он делает? — продолжал Виктор.

— Защищает деревню. Если его кормить хорошо. Иногда даёт богатство. Иногда отвечает на вопросы.

— А что надо делать, чтобы задать вопрос?

Вообще Виктор во всяких лесовиков и якши не верил. Ну он и в перемещения в древнюю Индию не верил ещё вчера утром.

— Надо держать его дом в чистоте и принести подношение.

— Можно?

— Можно, — улыбнулся Нараян.

— Виктор Петрович, Вы решили приобщиться к местным верованиям? — поинтересовалась Ольга.

— А чем чёрт не шутит? — бросил за спину Виктор, походя к заборчику.

— Ну в нынешней ситуации да. Поспорить трудно, — мрачно согласилась Ольга.

Виктор переступил через заборчик и подошёл к дереву. Рядом лежал маленький ритуальный веник, которым Виктор символически пару раз взмахнул, подметая землю. Затем учитель полез в рюкзак, достал кусочек лепёшки и положил на алтарь.

— Эмм… Уважаемый якши! Разрешите обратиться, — неловко начал Виктор.

Он старался говорить шёпотом, чтобы его отчаянная попытка переговорить с деревом не выглядела совсем уж жалко.

— Я, эмм, тут с вопросом к Вам, если можно. Мы тут с ребятами встряли в историю. Во всех смыслах. И как бы не совсем запланированно. И нам бы всё обратно пере… этого, но как это сделать? Если Вы мне подскажете, я буду безмерно благодарен. Вот.

Виктор прекратил лепетать и прислушался, ожидая сам не зная, чего. Минута прошла в тишине. И вторая. «Что я творю? — подумал Виктор, — С деревом разговариваю! Я сумасшедший», — он плюнул и отвернулся, чтобы уйти.

— Припёрся он с вопросами! — прошелестело сзади еле слышно.

Виктор застыл на месте спиной к дереву.

— Учитель, тоже мне! — продолжил скрипучий голос.

Богданов медленно повернулся — дерево стояло, как и прежде. Ни единый листок не шевелился.

— Ученики его за руку водят, мама сопельки утирает.

«Я точно галлюцинирую. Это всё мой бред. И Индия, и дерево, и танцы… Я просто брежу, у меня… Как это? Активная фаза? Это всё мне привиделось. Возможно, вообще всё от самого начала, и школа, и институт, и Стах Глебович этот, а я вообще не человек. И сейчас моё фиолетовое восьминогое тело пичкают вкусным галоперидолом на Юпитере… Так, прекрати! Так и правда недолго до мягкой комнаты доразмышляться!»

— Никто мне ничего не утирает! — прошипел Виктор.

— Нашёл, кому врать! — прошипели в ответ. — Ты когда в последний раз сам себе носки стирал?

— Да при чём тут мои носки?!

Виктор почувствовал, что мучительно краснеет.

— Да при всём! — рявкнули в ответ уже не таясь. — У тебя дюжина человек за спиной! Ты за них