Попаданец. Маг Тени. Книга 3 - Серг Усов

лат в район солнечного сплетения.

А вот у землянина неожиданно остриё оружия оставило только царапину на кольчуге соперника, доспех вояки ола Грейвера оказался изготовлен с использованием магии или алхимических добавок.

— Сдохни! — выкрикнул дружинник, нанося удар сверху.

Немченко сделал шаг назад и был готов нанести колющий удар врагу в выставленную вперёд ногу, но не успел. Расправившийся с двумя своими противниками Гурс, прикончил третьего и рассёк вместе со шлемом голову тому, кого намеревался прикончить ол Рей.

— Гурс, я сам. — предупреждающе выкрикнул старший мастер, заметив, что десятник нацелился и на его соперника. — Иди пока лошадей сгони сюда.

Соратник ола Стирса развернулся и пошёл выполнять указание.

— Эй! — окликнул его Немченко. — Спасибо!

Старший мастер, такое чувство, комплексовал по поводу того, что магическое сражение выиграл ол Рей, а битву на мечах, по сути, завершил Гурс, сам же он никак себя не проявил. Ничем иным объяснить запрет Карта вмешиваться в его поединок, Андрей объяснить не мог.

Соперник олу Стирсу достался опытный, с дорогими доспехами и оружием. Пару раз попаданцу пришлось себя сдерживать, чтобы не сорваться помогать начальнику.

Карт фехтовал как отличный дуэлянт, а его враг как и нужно в бою. И всё-таки выучка ола, с раннего детства владевшего клинком, наконец дала о себе знать. Последний остававшийся в живых дружинник получил смертельное ранение в пах и с громким стоном принялся кататься по земле, сминая стебли кукурузы и орошая их кровью.

— Лечилки нужны? — поинтересовался землянин, видя два серьёзных пореза у Карта — на лице и запястье.

— У меня есть. — старший мастер добил вояку. — И лечилки, и пару вопросов к тебе. Но вопросы — когда вернёмся.

— Ты считаешь, я обязан буду на них ответить?

— Нет, но мы же друзья. Ты нам с Гурсом жизни спас. Такое не забывается. — Карт о чём-то ненадолго задумался, вытирая клинок о кусок ткани, срезанной со штанины жертвы. — Не сразу забывается. — поправил он сам себя.

— Друзьям свойственно проявлять взаимную уважительность и не задавать вопросов, на которые нет желания отвечать. — Немченко убрал меч в ножны. — Так ведь?

Карт рассмеялся и махнул рукой.

— Хорошо. Наверное, ты прав.

Десятнику удалось пригнать семь вражеских лошадей, из которых старший мастер отобрал только трёх, тех, что получше, остальных отпустили.

До Ромашково оставалось меньше полутора миль, и кони найдут туда дорогу. Если крестьяне их сами раньше не обнаружат, когда придут на поле.

Сбором амулетов занимались все втроём, сложили их в сумку Гурса, отложив делёж до возвращения к войску.

Деревню объехали стороной, а встретившейся им на объездной тропе крестьянке десятник хладнокровно разрубил голову, как ранее противнику ола Рея.

Ни старший мастер, ни Гурс не хотели, чтобы кто-то из жителей Ромашкова мог их описать. Андрею в этом отношении уже было всё равно.

Жестокость, проявленная молодым десятником к ни в чём неповинной, замученной работой женщине, ещё раз напомнила попаданцу, что в этом мире у людей совершенно иная мораль, и правильно он сделал, прицепив к Гурсу слухача.

К вечеру, уже возле постоялого двора, в котором Андрей провёл со своим отрядом несколько дней, они встретили патрульный десяток из третьей кавалерийской сотни.

— Господин ол Рей? — узнал капитана начальник разъезда.

— Он самый. — подтвердил землянин. — Ездил по делам. Что у вас тут нового произошло, пока меня с друзьями не было?

Десятник улыбнулся, открыл рот, но увидел показанный старшим мастером знак тайной службы и стушевался.

— Нам вас проводить? — уточнил он.

Карт ол Стирс поморщился.

— Не нужно. Сами дорогу знаем.

Глава 15

Лагерь объединённого войска за время отсутствия землянина сильно разросся. Андрей это заметил, когда их маленький отряд ещё только подъезжал к мосту через Долгу.

Нетрудно было догадаться, что прибыли все обозы дружин и, вполне возможно, присоединились владетели провинции. Вызванные из Керенаита войска наверняка пока в пути, так что, лагерю предстояло разрастись ещё больше.

Шатры с развевающимися рядом штандартами, ряды и группы палаток, навесы, коновязи, фургоны, лошади на выпасах, массы людей, разгоняющие наползающую вечернюю темноту костры и даже сколоченные на совесть виселицы, вкопанные столбы для наказаний — всё это напоминало какой-то плохо организованный табор. Более подходящего выражения Немченко для увиденного не подобрал.

— Я больше не нужен? — уточнил попаданец у старшего мастера, когда они по мосту переехали на западный берег реки. — Когда потребуюсь для вручения мне награды, зови.

— Обязательно. — Карт ответил серьёзно. — Наш уговор в силе. Всё, что я обещал, сделаю. И даже больше. Мы ведь твои должники. Давай, мы тебя до твоей сотни проводим. Всё равно нам почти по пути.

Своего капитана авангардная сотня встретила радостно, особенно, солдатская масса. Кажется, Пания спуску никому не давала.

Ровные ряды палаток и в целом обустройство подразделения Анда ол Рея сильно впечатлили старшего мастера и его десятника. Пожимая землянину на прощание плечо, ол Стирс очень внимательно всматривался в лицо попаданца, словно на нём были написаны иероглифы.

— Пания, парни, — обратился он к сгрудившимся возле командирской палатки офицерам. — хочу искупаться, смыть с себя дорожную грязь. Идите отдыхать. Утром поговорим, раз у нас всё в порядке. Рад, что вы помирились. — подмигнул он своей заместительнице и прижавшемуся к ней лейтенанту Лицеросу.

— И о том, как съездил, расскажешь?

— Ты же видела, с кем я был на задании. К сожалению, мне придётся только вас слушать. Ригортай, не забудь приготовить все счета и ведомости.

— Давно всё готово. — вильнул взглядом интендант. — Ваш секретарь, — он показал взглядом на скромно стоявшего в сторонке Конворуса. — их просмотрел.

— Ладно. Всем спасибо. Все свободны. — Андрей передал поводья Буцефала подошедшему десятнику Орнису Дику.

Нитёк и Фемпала, помогая хозяину переодеться в лёгкий летний костюм и собирая принадлежности для купания в реке, излишне суетились, рабыня даже уронила кувшинчик с мыльной жидкостью. У Немченко вначале возникли подозрения, что те чего-то нашкодничали, но, нет, просто рады его возвращению.

Едва сбежав к Долге и раздевшись до исподнего, никому не видимый с берега из-за густого ивняка попаданец погрузился в сумрак и потянулся сознанием к слухачу, прилипшему к Гурсу.

" —… со своим десятком. — старший мастер не только говорил, а уже и что-то жевал, Карт вообще, на взгляд попаданца, излишне чревоугодничал. — Ни в каких трактирах или постоялых дворах не останавливайтесь. Лучше совсем не заезжать ни в какие города и поселения. Бумаги отдашь лично в руки магистра. И, смотри, чтобы ол Ренер не узнал.

— Вы считаете, что…

— Я ничего не считаю, Гурс. Никому, кроме магистра. Ясно? С утра, перед поездкой, завезёшь олу Рею обещаный амулет. И вот, это от нас с тобой лично.

— Ого! Господин…

— Наши жизни дороже.

Андрею конечно же стало любопытно, чем его хочет порадовать ол Стирс.

— Вы решили уже насчёт него?

— Это не моё дело. Расскажешь магистру, пусть он думает. Да и вряд ли он согласится пойти к нам. Мы опоздали. Не понимаешь? Анд породнился с Пиренами, а это богатый и влиятельный род. Зачем ему теперь опасная служба? Эх, раньше я про него не узнал.

— Может и согласится, ол. Видели, с каким азартом он отнёсся к делу? В нём много непонятного…

— Непонятного? Да он полон загадок как Жизнеописание Великого мага. Даже сегодня, ты заметил, что представляет собой расположение его сотни? Будто бы наш юный друг десяток лет в имперских кирасирах служил. Есть ещё одно правило. Магистр не берёт на службу тех, кто связан с сильными придворными кланами. А у его ушастой пигалицы возле трона немало родственников и друзей её родителей…"

Ушастая пигалица — это, надо понимать, благородная Джиса ол Рей? За такое Андрей при случае готов морду набить. Но, потом.

Больше он ничего интересного не услышал. Разговор пошёл о вербовке десятника из дружины неизвестного землянину феодала, и связь со своим магическим шпионом Немченко разорвал.

Вода оказалась прохладной. И к лучшему. Хорошо освежала.

Смыв с себя дорожную пыль, немного поплавал, а выйдя на берег, поинтересовался происходящим в ставке кровного врага.

Динобий ол Манел предавался развлечениям в компании сразу нескольких прелестниц. Горе от потери любимой младшей дочери и сына-наследника не мешали его плотским утехам.

Каков поп, таков и приход. В наступающей темноте никто не собирался спать. От кибиток, фургонов и шатров маркитантов доносились мызыка, смех и весёлые крики. Огромный, раскинувшийся на пару