V-8: право на свободу - Алекс Хилл

— Ви, — голос Дэниела показывает мне дорогу обратно. — Нам пора ехать.

Киваю и перевожу взгляд на Кейси.

— Да ладно вам, крошки, — говорит Джейк. — Не последний раз видитесь.

Звучит хорошо, но жизнь научила ценить каждый момент, будто бы он последний. Шагаю к подруге и тепло обнимаю, вдыхая тонкий цветочный запах ее волос. Она все это заслужила. Заслужила счастье и покой.

— Спасибо за вкусный обед и гостеприимство, — обращаюсь к Джейку. — За все спасибо, — добавляю, глядя в озорные светлые глаза.

Отъезжаем от дома Фишеров. В голове по меньшей мере десяток вопросов, но я не решаюсь их произнести, потому что Дэниел скрывается за занавесом задумчивости. Несколько минут тишины, только шум дороги и свист ветра за закрытыми окнами.

— Ви, хочу спросить тебя кое о чем.

— Да?

— Что ты думаешь обо мне?

Сердце пропускает удар, а после панически бьется в ребра:

— Я… Я не знаю, как ответить…

— Скажи правду. То, что чувствуешь. Что видишь.

— Ты хороший человек, Дэниел. Я даже не рассчитывала, что когда-нибудь встречу такого, а тем более попаду к нему в руки.

— Снова говоришь, как кукла.

— Это не исчезнет просто так. Это часть моей жизни. Большая ее часть.

— Теперь у тебя другая жизнь. Я понимаю, что нужно время, и не хочу давить, но меня интересует еще кое-что…

— И что же?

— Ты смогла бы полюбить меня? Смогла бы остаться рядом надолго?

Молчу, глядя в пустоту. Я никогда никого не любила.

— Я не знаю, — говорю правду.

— Мне нужно, чтобы ты нашла ответы на эти вопросы в ближайшее время. Я поговорил с Джейком. Действительно есть возможность сделать документы, дать тебе новое имя и все необходимое для нормальной жизни. Я мог бы отправить тебя в другую страну, чтобы ты начала все сначала. Подготовка займет немало времени, я не настолько богат и влиятелен, но это реально.

— Почему ты делаешь это все для меня?

— Потому что хочу, чтобы ты осталась со мной.

— И поэтому готов отправить в другую страну?

— Осталась по своей воле, зная, что у тебя есть выбор.

Никто не может влиять на бег времени, но все мечтают его подчинить. Ускорить или замедлить, перемотать или остановить. Раньше я желала, чтобы дни летели быстрее, а теперь думаю лишь о том, что хочу прожить каждую секунду, как вечность. Жизнь наполняется новыми эмоциональными красками, окутывает спокойствием и вновь дарит огонек надежды.

Потихоньку привыкаю к новому образу жизни. Меньше пугаюсь резких звуков, лучше сплю. Одна… Дэниел уходит рано утром, а приходит поздно ночью, иногда вообще не приходит. Могу ли я винить его? Что-то требовать? Просить внимания? Нет. Наверное, нет. Хочется ли мне видеть его чаще? Да. Определенно, да. Недостаток общения и людей вокруг не сильно расстраивает. Я к этому привыкла. А вот недостаток Дэниела…

Лежу на диване в гостиной и смотрю фильм о приключениях кладоискательницы. Сердце работает отбойным молотком, на экране очень напряженный момент. Задерживаю дыхание, волнуясь за главную героиню, но как только слышу звук открывающейся двери, забываю о фильме. Кажется, я не видела Дэниела несколько дней подряд. Волнение перед встречей берет верх. Провожу пальцами по волосам и поправляю футболку.

— Ты еще не спишь?

Его вопрос болезненным эхом отзывается в каждом уголке души.

— Уже собираюсь, — отвечаю я, подгоняемая желанием спрятаться.

— Ужинала?

Разум подначивает соврать, но я не могу. Не хочу или просто ищу повод остаться.

— Нет.

— Составишь мне компанию?

— Конечно.

Перебираемся на кухню. Дэниел разогревает мясо, а я нарезаю салат из свежих овощей. Тишина вдруг прерывается глубоким нежным голосом:

— Ви, мне жаль, что я пропадал всю неделю. Очень много работы.

В груди разливается тепло. Больше не чувствую себя лишней или ненужной. Может быть, все не так плохо, как кажется.

— Ничего. Я все понимаю. Ты занимаешься важным и благородным делом. Как твои пациенты?

— В процессе реабилитации. Все четыре операции прошли успешно. Как твои дела? Тебе здесь не скучно?

— Что ты? Ты оставил мне столько окон в мир, что скучать не приходится. Книги, фильмы… Мне и жизни не хватит, чтобы прочесть и посмотреть все.

— Окна оставил, но запер дверь, — задумчиво произносит Дэниел. — Ви, пойми меня правильно, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя заложницей, но отпускать тебя одну в город опасно.

И это я тоже понимаю. Мне спокойно здесь, но… Есть все-таки одно но, о котором пока не хочется думать. Только пока. Еще не пришло время.

— Знаю. Я и не прошу…

— Так будет не всегда. Я сдержу обещание. Ты станешь свободна. Сможешь делать все, что захочешь.

Каждое его слово, как пробившийся сквозь асфальт цветок. Внутри расцветает целый сад, только сердцевина все еще пуста.

— Спасибо, — произношу сквозь дрожь в голосе.

Садимся за стол. Дэниел просит рассказать о фильмах и книгах, которые я успела посмотреть и прочитать. Обсуждаем ситуации, героев и их поступки. Не чувствую ход минут, погружаюсь в разговор полностью и внимательно слушаю все, что говорит Дэниел. Правда, в какой-то момент я засматриваюсь на его губы и перестаю распознавать слова. Меня завораживает их плавное движение. А еще шея и подбородок… Неровности кожи, дорожки вен.

Вчера днем я читала роман. В нем между двумя героями была невероятная и неконтролируемая страсть. Чувства описывались остро и надрывно. Герою нравились волосы героини так сильно, что один их аромат сводил с ума. А героиня возбуждалась от взгляда в глаза. Я попыталась примерить на себя написанное, но ничего не вышло. Наверное, у меня отсутствует эта сторона чувственности.

— Ви…

— Извини, — встряхиваю головой, фокусируя взгляд на обеспокоенных голубых глазах. — Я задумалась.

— О чем?

— Ерунда… — поднимаюсь и собираю посуду со стола. — Ты, наверное, устал. Я здесь сама приберу.

Закончив с уборкой на кухне поднимаюсь на второй этаж. Дэниел выходит из ванной комнаты, на его бедрах повязано полотенце и… Все. Больше ничего. Рассматриваю его тело и вспоминаю день нашего знакомства. Тогда обнаженной была я.

Дэниел глубоко вдыхает и приподнимает подбородок. Встречаемся взглядами, сохраняя молчание. Передо мной мужчина, который не обижает меня, не принуждает, не мучает. Все наоборот, он пытается помочь, заботится и бережет. Во мне все еще горит слабое пламя ненависти и отвращения, но с каждым днем оно все менее жаркое. Обжигающие языки уменьшаются, оставляя только мягкое тепло от совершенно других чувств. Это странно. Ощущения непонятны, и я точно ребенок в темной комнате, полной хрупкой посуды. Боюсь сделать шаг и разбить что-то ценное, но точно знаю, мне необходимо двигаться вперед. Ведь где-то там есть свет.