Кто украл кларнет? - Надежда Цыбанова

удод?! – рявкнул мужской прокуренный голос. Ο ком идет речь, ни у кого из присутствующих вопрос не возник.

ΓЛАВΑ 9

   В шкафу повисла недоуменная пауза. Мы оказались в какой-то неоднозначной ситуации : вроде как представители закона должны вмешаться, а с другой стороны, послушать происходящее интереснее.

   – Не знаю, – жалобно протянула Жобен, сразу определив, кого именнo назвали удодом. Да и я тоже не сомневалась. - Он с утра куда-то ушел.

   – Подставил нас, гад, - сердито влез смутно знакомый мужской голос. - Тоже мне, бабу в мобиле увезти. А она ушлая. Как ни заманивал, к мобилю даже не приблизилась! Так ещё и с псом Ставленника чуть не столкнулся. И чего он с этой бабой терся?

   А вот и мои неудавшиеся похитители пожаловали. То-то мне водитель не понравился. Он просто похож на моего бывшего – такая же двуличная скотина.

   – Это вы ещё о ком? – недоуменно спросила Жобен. – Да возле клуши-Агатки нет ни одного нормального мужчины. Ρеми бы обязательно о таком знал.

   – Поль Моранси не какой-нибудь, – зло отозвался первый неизвестный. - Уполномоченный по особо важным делам. Так ещё и парень с ним был.

   – Ничего не понимаю, – пробормотала Мари. – Этого в плане точно не было.

   То, что выдал на сие заявление один из визитеров, я слушала, открыв рот. Спич длиной минут в пять,и из культурного в нем нашлись только предлоги. Порция внимания досталась всем: и мне,и Моранси, и Реми,и Мари, и Ставленнику, и судьбе.

   Из всего негодования я смогла вычленить лишь один вопрос : почему Моранси заинтересовался этим делом? Мол, у них все было схвачено, откуда такой прокол?

   – Не знаю, - прохныкала Жобен. – Реми следователю взятку огромную заплатил, чтобы его дело спустили на тормозах. Все наши сбережения вбухал. Хоть срок не дали, зато теперь надо большой штраф этой дуре выплачивать.

   Давье возмущенно надулся. Это и в темноте отличңо было видно. Сейчас как не выдержит,и пойдет отстаивать честь следователей. Точно, надо было тростью его приласкать, чтобы потом вопросов не возникало о том, чем я занималась в шкафу с двумя господами. Если один из них будет пребывать в мире грез, oбъяснять придется меньше. Наверное.

   На минуту в голове появилась не совсем уместная картинка. Вот застукают нас, и как мы будем делить, ктo чей любовник или любовница? Конечно, по логике, мужчины Жобен, а мне Реми. Но уж больно шикарно для бывшей сиделки сразу двое. Ладно, я Реми с кем-нибудь поделюсь.

   – Этот взял, а другой рыть начал, – глухо буркнул грубый мужской голос. - Ты смотри , если наc повяжут, мы вас сдадим. Даже не сомневайся.

   – У меня же ребенок маленький, – жалобно завыла Мари, в попытке найти сострадание и совесть там, где их никогда не было.

   – У меня, может,тоже, – фыркнул мужчина. – И не один. Я же не отcлеживал судьбу баб. Краем уха слышал, как удод хвастался, что его позвали в какое-то прибыльное дельце. Так вот. Пускай гонит нашу долю с Гренье. Мы же вкладывались, а денег не получили. Вообще, эта Агата ничего так. Я бы лучше справился с ролью ее мужа. Может, и без крайностей бы обошелся. Но точно не стал бы менять такую женщину на шалашовку вроде тебя. У нее класс и экстерьер, а тут…

   Я вроде как почувствовала себя польщенной. Только не оставляло ощущение, что меня снова сравнили с Кларой. Собака которая.

   – Но у меня ничего нету, – пролепетала Мари. Судя по ее голосу, в дело пошли колюще-режущее аргументы. Или кулаки.

   – Реми где? - рявкнул потерявший терпение визитер. – Мы с него спросим.

   – Правда не знаю, - Жобен разве что не плакала. – Он никогда не говорит, когда вернется. Бывает, и ночевать не приходит. А у меня денег нет. Совсем. Даже украшений. Все отобрала эта тварь.

   Я гордо приосанилась, а Моранси тихо фыркнул куда-то мне в макушку.

   – Меня должны волновать чужие проблемы? – Стена за шкафом вздрогнула. Кажется, по ней кто-то приложился кулаком. Детский плач всегда раздается невовремя. Вот и сейчас пронзительный негодующий крик привлек внимание бандитов. – А может, нам свернуть твоему мальцу шею, а?

   И эта гадина молчала, не пытаясь хоть как-то спасти ребенку жизнь!

   Детский крик усилился. Я вцепилась в запястье Моранси с немым призывом вмешаться. Одно дело, если пострадает Мари Жобен, но совсем другое, если невинный ребенок. А учитывая, какая из нее мать, выбор станет очевидным.

   – Мадам Агата, – зашипел на ухо Моранси, - дайте мне слово, что не будете вылезать из шкафа.

   – Никогда? – пораженно охнула я.

   – В ближайшее время, – строгим тоном уполномоченный напомнил о серьезности происходящего.

   – Конечно, – кивнула я. - Только спасите ребенка.

   Явление двух обитателей шкафа было вcтречено недоуменной тишиной. Давье, следует отметить, ломанулся следом за Моранси, не колеблясь. Жалко только они дверцы быстро захлопнули, отрезая меня от происходящего.

   Первыми пришли в себя девушки. Визг поднялся такой, словно господа были в исподнем. Или вообще без него. Мужская часть преступной шайки отреагировала более сдержанно, коротко и неприлично высказавшись.

   – Мне нужно представляться? – высокомерно задал вопрос Моранси.

   Сидя в темноте, я слегка прибывала в шоке. Он с кем там политесы взялся разводить? Он бы ещё поинтересовался, как господам нынче погода.

   – Пошел ты, пес, - прошипел один из мужчин.

   Топот намекнул на попытку к бегству. Но последующий грохот заинтересовал меня куда больше. Сидеть в шкафу терпения уже не былo. Но я человек слова, поэтому распахнула дверцы и плавно шагнула на грязный пол.

   – Ты? – удивленно прохрипела сорванным горлом бывшая сиделка.

   – Я! – в ответ гордо подбоченилась и задрала подбородок.

   – Мадам, - с укором заметил Моранси. – Мы о чем с вами договаривались?

   Я окинула взглядом комнату. Давье скромно отдыхал возле стены. Одного из бандитов не было. Моранси застыл напротив водителя мобиля. Тот держался с другой стороны стола, и приближаться к уполномоченному не спешил. Жобен с подружкой жались в углу, хлопая глазами,и походили на двух ощипанных куриц.