Вечная принцесса - Филиппа Грегори

Проехав большой рынок с потемневшим от времени постоялым двором, они услышали, как зазвонили колокольни полудюжины церквей, часовен, колледжей и больниц Ладлоу, приветствуя приезд принца и его новобрачной домой, в Уэльс.

Каталина, вытянув шею, чтобы рассмотреть свой замок, отметила неприступные стены, за которыми прятался внешний двор. Процессия въехала туда через настежь распахнутые ворота, где ее уже ждала вся городская верхушка: мэр, церковные старосты и старейшины влиятельных торговых гильдий.

Артур осадил своего коня и вежливо выслушал долгую приветственную речь, сначала по-валлийски, потом по-английски.

— А кормить когда будут? — по-латыни шепнула ему Каталина и заметила, что Артур изо всех сил старается сдержать улыбку. — А когда спать отпустят? — не унималась она и с удовлетворением отметила, как дрогнула от желания его рука, сжимавшая повод коня.

Каталина тихонько хихикнула и спряталась за занавеской, пока не иссякли бесконечные приветствия; и королевская свита смогла наконец проследовать во внутренний двор замка.

Замок был ладный, крепкий, не хуже пограничных крепостей в Испании. Высокая стена надежно защищала внутренний двор, а необычный розовый камень, из которого ее выстроили, придавал мощным стенам ощущение тепла и домашнего уюта.

Наметанным глазом Каталина окинула крутой склон холма и взбирающиеся по нему стены, колодец во внутреннем дворе, другой — во внешнем, то, как одна зона обороны перетекает в другую; осада может длиться годами. Но замок был маленький, словно игрушечный, такие ее отец строил, чтобы защитить речную переправу или торговый путь. Такой замок мог бы быть только у самого низкородного испанского гранда.

— Это все? — прямо спросила она, думая о том, что в стенах ее родной Альгамбры размещается целый город с садами и террасами и на обход укреплений у караульных уходит целый час. А тут, в Ладлоу, такой обход займет всего несколько минут. — Это все?

Он даже отшатнулся:

— А ты ожидала большего? Скажи мне, чего же ты ожидала?

Он так встревожился, что, не будь вокруг столько народу, она погладила бы его по щеке. Нет, нельзя.

— Ну что ты, я просто сболтнула глупость. Подумала о Ричмонде и сболтнула.

Ни за что на свете она не призналась бы, что думала об Альгамбре.

Он улыбнулся:

— Любовь моя! Ричмонд — замок совсем новый, его только что выстроили, он отрада и гордость моего отца. Лондон — великая столица, Ричмонд ему под стать, а Ладлоу просто город, для Уэльса значительный, конечно, но… Однако ты увидишь, он процветает, и охота здесь отличная, и живут тут добрые люди. Тебе понравится!

— Я в этом не сомневаюсь, — заверила его Каталина, стараясь хотя бы на время забыть о дворце, выстроенном ради красоты, о дворце, создатели которого думали о том, куда упадет свет и что будет отражаться в водной глади мраморных бассейнов.

Ее внимание привлекло удивительное, круглое, словно башня, сооружение посередине внутреннего двора.

— Что это? — спросила она, с помощью Артура выбираясь из носилок.

— А, так это наша круглая часовня, — небрежно ответил он, оглянувшись через плечо.

— Круглая? — удивилась она.

— Да, как в Иерусалиме.

И Каталина, как старую знакомую, признала традиционную форму мечети, устроенную так, чтобы ни один молящийся не занял места лучше других, ибо перед Аллахом все равны и славить его волен и бедный, и богатый.

— Очаровательно!

Он удивленно на нее посмотрел. Для него это была просто круглая башня, выстроенная из розоватого местного камня. Сейчас, в закатном свете, часовня излучала мир и покой, но его это мало интересовало.

— Ну да. А теперь взгляни вот сюда. — Он указал на большое здание, к раскрытым дверям которого вела красивая лестница. — Это холл. Налево — палаты Совета Уэльса, над ними — мои комнаты. Направо — помещения для гостей и апартаменты управляющего замком, сэра Ричарда Пола, и леди Маргарет, его супруги. Твои комнаты располагаются на верхнем этаже.

— Она сейчас здесь? — живо спросила Каталина, и он это отметил.

— Нет, сейчас ее в замке нет.

Каталина кивнула.

— А за Холлом есть здания?

— Нет. Он встроен прямо во внешнюю стену. Там больше ничего нет.

Она позаботилась о том, чтобы улыбка не сходила с лица.

— Во внешнем дворе есть еще помещения для гостей, — горячо сказал он, защищая любимый замок от возможных упреков. — И еще постоялый двор. Это живое место, веселое. Ты полюбишь его.

— Ну конечно, — засияла она. — И где же мои комнаты?

Он указал на самые высокие окна:

— Вон те окна наверху. Такие же, как мои, но отделены Холлом.

— И как же ты будешь приходить ко мне?

Взяв жену за руку, улыбаясь направо и налево, он повел ее к широкой парадной лестнице. Придворные, под приветствия и поклоны хозяев, выстроились в процессию и последовали за ними.

— Миледи матушка короля приказала мне четыре раза в месяц формально, со свитой, являться в твои комнаты через холл, — проговорил он, ведя ее по ступенькам вверх.

— Вот как? — огорченно выдохнула она.

Он улыбнулся ей сверху вниз и прошептал, наклонясь ближе:

— А во все прочие вечера я буду приходить к тебе по стене. В твоих комнатах есть дверца, ведущая на винтовую лестницу, которая опоясывает здание с внешней стороны. По ней можно обойти весь замок. В моих комнатах тоже есть выход на эту лестницу. Мы будем навещать друг друга втайне от всех!

И он с удовольствием увидел, как радостно загорелись ее глаза.

— Значит, мы сможем быть вместе сколько угодно?

— Мы будем счастливы здесь.

Да, я буду счастлива здесь. Не стану тосковать по прекрасным садам моей родины, причитая, что без них мне нет жизни. Не стану говорить, что эти горы словно пустыня, лишенная оазисов. Привыкну к Ладлоу, научусь жить в Уэльсе, а потом — в Англии. Моя матушка, королева в доспехах, научила меня выполнять свой долг. Мой долг — приспособиться, быть довольной, не жаловаться.

Наверно, не носить мне доспехов, не сражаться за свою страну, но есть много способов послужить ей, и один из них — стать добронравной, достойной уважения королевой. Не обязательно воевать. Можно служить стране, издавая справедливые законы. Как бы то ни было, всей душой я постараюсь стать Англии настоящей королевой.

Было за полночь. Пламя очага бросало отблески на счастливое лицо Каталины. Они лежали в постели, сонные, но не насытившиеся друг другом.

— Расскажи еще что-нибудь.

— Я уже столько тебе рассказала…

— Расскажи еще. Расскажи, как Боабдил преподнес испанским королям золотые ключи на шелковой подушке и удалился в слезах.