Тайная жизнь, или Дневник моей матери - Диана Чемберлен

В какой-то момент я даже решила, что никакого скелета мы там не увидим, что все это было моим воображением. Но нет, он по-прежнему лежал на месте, и, судя по позе, можно было решить, что обладатель его умер когда-то во сне.

Кайл с побледневшим лицом опустился рядом на колени.

– Боже мой, – сказал он, осматривая скелет с головы до ног.

– Когда я увидела это, то заорала, как девчонка, – призналась я.

– Ты и есть девчонка, – ответил Кайл, продолжая разглядывать кости. – И Мэтт это заметил. Ты ему нравишься.

– Зато он мне не нравится, – возразила я.

– Смотри, какой он маленький. – Кайл растянулся на земле рядом со скелетом, который едва доставал ему до пояса. – Должно быть, это ребенок.

Мне вдруг стало очень и очень грустно.

– Но как он попал сюда? – спросила я. – А главное, когда?

Кайл лишь покачал головой.

– Надо рассказать о нем, – промолвил он, поднимаясь на ноги.

– Ты с ума сошел! Это же моя пещера.

– Кейт, это не просто скелет, а человеческий скелет. И мы не можем делать вид, будто никогда его не видели.

– Мы ничего никому не скажем, – заявила я. – Это моя пещера, и мне тут решать.

20 ноября 1943 г.

Я назвала скелет Рози. Я не возвращалась больше в каменный лабиринт, чтобы еще раз взглянуть на нее. И даже в пещере я чувствовала себя поначалу не слишком уютно, поскольку знала о ее присутствии. Но потом, когда она получила имя, мне стало как-то легче в ее обществе. Порой я размышляю над тем, что свело ее на тот свет. Несчастный случай? Болезнь? А может, убийца? Полагаю, этого мне никогда не узнать.

В последние дни я больше завидую Мэтту Райли, чем Саре Джейн, ведь Кайл проводит с ним столько времени. Они почти как братья. Даже шутки у них стали общими. Когда они видят, что я перестаю понимать их, кто-нибудь объясняет мне суть шутки, но к этому времени она перестает быть смешной.

Бабушка Мэтта умерла на прошлой неделе. Несколько дней после этого я видела его с покрасневшими глазами. Я уже давно поняла, что Мэтт – очень чувствительный мальчик. Он выглядит по-девически юным на фоне Кайла, который в свои семнадцать вполне может сойти за мужчину.

Кайл выпрашивает у меня разрешения пустить Мэтта в пещеру, и я все больше склоняюсь к тому, чтобы согласиться. Не потому, что мне нравится Мэтт. Просто Кайл в последнее время бывает здесь так редко, что это единственный способ вернуть его обратно.

Нужно было рассказать Бену про скелет. По крайней мере, это стало тем поводом, который позволил Иден напроситься к нему в гости. По голосу Бена чувствовалось, что он рад ее звонку.

– Мой домик не так-то просто найти после захода солнца, – заметил он, описывая ей дорогу. – Может, встретимся где-нибудь еще?

Иден вспомнился их унылый ужин в «Шугар-Хилл».

– Да нет, я найду дорогу.

Стоило ей повесить трубку, как позвонил Майкл. Прошло лишь несколько дней с момента их последней беседы, но Иден казалось, будто они не разговаривали месяцами. Нина вся на нервах, сказал Майкл. Хочет знать, что Иден думает по поводу последнего сценария.

– Пока что даже не заглядывала, – призналась Иден.

– Она просила передать, что у нее есть еще несколько на выбор, если этот вдруг тебе не понравится. Ей хотелось бы знать, намереваешься ли ты вообще вернуться к работе?

– Скажи ей, пусть расслабится.

– Она не в восторге от того, что ты находишься за три тысячи миль от Голливуда. Так сказать, вне ее контроля.

– Что ж, – улыбнулась Иден, – зато мне это нравится.

В трубке повисло молчание.

– И за три тысячи миль от меня, – промолвил наконец Майкл. – Это тебе тоже нравится?

– Мне просто нужно было сменить обстановку. Оказаться подальше от Лос-Анджелеса и всего, что там есть. Так что не принимай это на свой счет.

– Такое чувство, что у тебя прорезался деревенский акцент.

В самом деле?

– Видимо, вживаюсь в роль.

Иден глянула в окно, на темнеющий лес. Ей бы хотелось попасть к Бену до заката.

– Прости, Майкл, но мне нужно бежать.

– Куда это, позволь узнать? – спросил он, как обиженный ребенок.

– У меня назначена встреча с другом Кайла.

– Позвони мне, когда вернешься, хорошо?

– Я даже не знаю, в каком часу это будет.

– Да неважно. Я все равно никуда не собираюсь. Вечеринки утратили для меня былую прелесть. Тебя там нет, да и не оторвешься как следует. Ты, кстати, можешь мною гордиться: три недели без всякой дури.

В свое время Иден сказала Майклу, что его пристрастие к кокаину – одна из причин, по которым она не спешит завязывать с ним отношения.

– Ты просто умничка, Майкл.

– Накопала уже что-нибудь про Мэттью Райли?

– Мать пишет в своем дневнике, что он слишком чувствителен. Еще говорит, что он похож на девочку.

– Да ну? Тебе придется слегка подправить образ, чтобы я мог его сыграть!

– Там видно будет. Ладно, я пойду.

– Иден? Не забывай обо мне, хорошо? Я люблю тебя.

Она поморщилась.

– Пока, Майкл. Спасибо, что позвонил.

* * *

Ей пришлось помучиться, прежде чем удалось подобрать нужный наряд. В конце концов она остановилась на брюках в стиле хаки и простой белой рубашке. Распустив волосы, Иден тихонько выскользнула из дома. На самом деле Кайл и Лу знали, куда она собирается, но ей не хотелось привлекать внимание своей внешностью. Они бы без труда догадались по ее наряду, что эта встреча значит для Иден достаточно много.

Вначале она заехала в Колбрук, чтобы купить жареную курицу и печенье, а затем, миновав Линч-Холлоу, углубилась в холмы. Домик Бена находился милях в семи над долиной. Никаких указателей тут не было, и Иден приходилось ориентироваться прямо на местности. Так она миновала большой дуб, затем ферму у ручья. Машина понемногу наполнилась запахом жареной курицы.

Да что с ней такое? Она была исключительно холодна, едва ли не груба, с мужчиной, с которым ее связывали месяцы знакомства. И все потому, что ей не терпелось увидеть парня, которого она практически не знала. Парня, который спасает омаров из южноамериканских ресторанов. Но ей и правда нужно было рассказать ему про скелет. Да ладно! Не будь этого скелета, она бы все равно выдумала причину, чтобы повидаться с ним сегодня. Иден не видела Бена уже два дня. Вчера она просидела весь день в архивах Винчестера, а сегодня утром ездила в Ричмонд, на встречу с добровольцами из Детского фонда. Затем она пообедала с Фредом Дженкинсом, слепым, но оттого не менее энергичным директором Виргинского детского фонда. И вот теперь она уже не помнила отчетливо ни руки Бена, ни то, какого цвета у него глаза – серого или голубого. А это, по какой-то причине, представлялось ей необычайно важным.