Баламут 2 - Василий Горъ

Матушка укоризненно посмотрела на меня:

—У тебя совесть есть? Он и так страдает по полной программе: тушка болит практически вся, а на душе тяжеленный камень из-за МОЕГО вызова. В общем, будешь вторым. Или третьим, если считать твоего отца!

Тут мне стало не смешно:

—Мам, а ведь он сломается. Даже в том случае, если мы ничего не скажем Язве с Бестией.

—Плевать!— недобро оскалилась она.— Сломается один абсолютно бесполезный урод — притихнут остальные. А то расслабились, понимаешь, из-за слишком спокойной жизни и забыли, кто обеспечивает спокойствие и нынешний комфорт!

Для того, чтобы вывести ее из «режима уничтожения всего и вся», мне пришлось задать добрый десяток вопросов на менее острые темы. Но я все-таки справился, и к моменту, когда мне стало жарковато, родительница снова вернулась в нормальное расположение духа: с большим энтузиазмом сгоняла со мной к купели и обратно, плюхнулась на свою полку, закинула за голову правую руку и притворно вздохнула:

—Сын, что ты сделал с дедом? Мало того, что он перестал выходить из мастерской, так еще и не ест, если не кормить с руки! Вот я и му-…

—Мам, прости, что перебил, но там мои проснулись.

Она подобралась и знакомо прищурилась:

—И когда ты начал дотягиваться чувством леса отсюда до своей спальни?

—Еще до рейда…— честно ответил я, соскакивая на пол: — Они пошли на поиски. Скажу, что мы тут, и вернусь…

Вернулся не один, а в сопровождении чем-то сильно загруженных дам. И подождал, пока они улягутся на облюбованные места. Потом открыл рот, чтобы спросить, что их так напрягло, но Долгорукая оказалась шустрее:

—Рат, мне тут приснилась одна достаточно безумная идея, и я бы хотела попробовать ее реализовать.

—И насколько она безумная?— недовольно спросила матушка, приподнявшись на локте и уставившись ей в глаза немигающим взглядом.

—Оль, она не самоубийственная, а безумная! То есть, нестандартная, но открывающая весьма и весьма интересные перспективы.

—Тем не менее, ты по каким-то причинам не готова ее озвучить, так что хочешь ее решения «втемную», верно?

Тут Дарья Ростиславовна села, слезла на нижнюю полку, подошла к моей родительнице, поймала ее взгляд и зашипела, как разъяренная рысь:

—Слышь, Елисеева, еще одна подобная чушь — и я забуду о том, что мы подруги: Я НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ НЕ СТАНУ ИГРАТЬ В ТЕМНУЮ НИ ТВОЕГО СЫНА, НИ ТЕБЯ, НИ ЯЗВУ!!!

Матушка сглотнула, нервно облизала губы и неуверенно спросила:

—Тогда к чему это вступление?

—ЭТО НЕ ВСТУПЛЕНИЕ!!!— рявкнула Долгорукая, неимоверным усилием воли заставила себя успокоиться и продолжила в разы спокойнее: — Идея слишком сырая, поэтому я продолжаю ее обдумывать даже сейчас и пока не определилась, с чего начать рассказывать. Хотя… начну с самого начала: Ратибору, Ларисе и мне надо будет сбегать в Большой Мир. Эдак на недельку-полторы…

4 августа 2112г.

…К полосе отчуждения перед «Девяткой» подошли в шестнадцать с минутами и, не замедляя бега, чуть скорректировали направление движения, чтобы выйти к нужной дыре в Стене. Не знаю, как мои дамы, а я усиленно старался не представлять то, что нас ждет в форте, чтобы не потерять голову от проснувшейся ненависти к корхам. Будь рядом хоть какие-нибудь деревья, было бы терпимо, но опушка вместе с их аурами стремительно удалялась, соответственно, ненависть становилась все более жгучей. Тем не менее, я все-таки держался. Даже после того, как оказался на территории, исхоженной вдоль и поперек, увидел, во что ее превратили твари с Той Стороны, и заметил чувством леса полтора десятка особей, суетившихся на минус третьем ярусе склада ГСМ — пронесся мимо, задавил желание спуститься в свой бокс и посмотреть, во что превратился мой «Манул», довел группу до КПП и первым выбежал на дорогу, ведущую к Савватеевке. Пока двигались мимо аэродрома, зверел от вида раскуроченных остовов самолетов, вертушек и наземной техники. Чуть позже — на окраине города — от вида знакомых особняков без облицовки, дверей, оконных рам, кованых оград и даже флюгеров. Унять бешенство, отвлекаясь на отвлеченные размышления о том, какой безумный объем «трофеев» корхи утащили в свой мир, как-то не получалось, и я занялся отработкой самого сложного упражнения из всех полученных от Долгорукой — стал сплетать и расплетать по два заклинания школ-антагонистов одновременно.

Это занятие помогло. И довольно неплохо: желание убить хотя бы пяток тварей, никак не вписывавшееся в наши планы на этот день, отступило, и я более-менее спокойно пробежал мимо нескольких трофейных команд, замеченных на проспекте Доброй Надежды. Да и до косметического салона «Грация» на Кленовой аллее добрался во вполне вменяемом состоянии. А там поднялся на крыльцо, переступил через выбитую дверь и оказался в фойе, в котором когда-то познакомился с Елизаветой Перовой.

Как ни странно, помещение выглядело почти таким же, как и прежде. Само собой, с поправкой на отсутствие электричества, персонала и клиентов. Что, в общем-то, было логично. Ведь зеркала, модерновые кресла, раковины и личные инструменты мастеров женского и мужского зала «головастиков» впечатлить не могли. Как выяснилось позже, в отличие от косметических комплексов «Стилист» — их «трофейщики» с Той Стороны вынесли из всех кабинетов. Видимо, решив, что настолько сложное оборудование требует тщательного изучения. Но в тот момент я об этом еще не знал, поэтому упал в первое попавшееся кресло и отпустил дам «на промысел».

Пока они носились по рабочим и служебным помещениям, усиленно тренировался и контролировал ближайшие подступы чувством леса. А еще, бывало, косился на некогда элегантные манекены из магазина модной одежды сестер Котовых, валяющиеся за разбитой витриной на другой стороне улицы, и на остов от спортивного мотоцикла, брошенного хозяином перед хлебным. Потом наступивший вечер спрятал в постепенно густеющей тьме и эти, и все остальные «побочные эффекты» Волны, различать цвета стало проблематично даже под сумеречным зрением, и обе добытчицы, закончив поиски, вернулись ко мне.

Выслушав доклад о результатах изысканий, я вывел дам наружу и увел группу к северо-западной окраине Савватеевки. Там убил минут двадцать на поиск наименее пострадавшего поместья, поднялся на хозяйский этаж совсем небольшого особняка, выбрал две смежные спальни с видом на Окружную и далекий лес, предложил спутницам выбрать «женскую» и нисколько не удивился, узнав, что спать они собираются в моей. Спорить, естественно, не стал — дал команду располагаться и ушел раскидывать сторожевые плетения, простенькие ловушки и прорабатывать пути экстренного отхода. А когда вернулся, изумленно выгнул бровь — Язва с Бестией успели сервировать где-то позаимствованный антикварный столик, расставить вокруг него стулья с высокими спинками, застелить двуспальную кровать невесть где найденным шелковым бельем, «призывно» откинуть одеяло, надеть игривые халатики… и натянуть парики, позаимствованные в «Грации»! И пусть картине не хватало тихой музыки, горящих свечей и ведерка с шампанским, а кресла с аккуратно сложенными комбезами и ботинки, стоящие перед ними, наоборот, резали глаз, в общем и целом все выглядело очень даже неплохо. Поэтому я принял предложенную игру. Хотя нет, на самом деле я начал валять дурака тогда, когда увидел в глазах Дарьи Ростиславовны желание хоть немного расслабиться и счел, что выключить голову будет полезно всем троим. Короче говоря, сходу сложился пополам и заблажил: