Ты моя пара! - Лана Морриган

– Как можно любить эту бурду? Уверена, что в его распоряжении есть кофе-машина или помощница, которая сделает нормальный напиток.

– Помощник, – поправляю.

– Тем более странный. Помощник…

Мы замолкаем, генеральный проходит мимо нас.

Когда не загружена работой и домашними заботами, я стараюсь не думать о Милосердове. Но чем ближе назначенная дата нашей свадьбы, тем сильнее душа наполняется тревогой. Кажется, что вот-вот – и Герман меня схватит за руку со словами: «Я нашел тебя, родная!»

– Женя. – Детский голос прорезается сквозь мысли.

– А, что? – Вася смотрит на меня в ожидании. – Прости, – ставлю последний кусочек паззла на место.

– Нравится? – спрашивает, а я смотрю на собранную картинку: белый автомобиль мчит по широкой дороге. – Нравится? – переспрашивает.

– Не очень. Не люблю белые машины.

Ребенок не расстроен моим ответом, быстрыми движениями разрушает и убирает в коробку фрагменты.

– А красные? У меня есть паззл с красными.

– Давай красную.

Вася радостно выбегает из кухни.

– Я просила не бегать. – Ира не успевает ухватить ребенка за попу, мальчишка с визгом проносится мимо. – Жень, – подруга садится рядом со мной и протягивает телефон. – Жень, ты же поэтому такая дерганая, да? – одними пальцами двигает смартфон еще ближе.

– Откуда? – Сразу узнаю обручальные кольца, что мы выбирали с Германом.

– Ты разместила на своей странице. – А я только замечаю под фото двух колец на атласной подушке надпись: «Не забывай о моей любви». – Женька, это же он сделал, да? Да твой Герман просто больной.

– А ты думаешь, я?! – Я отталкиваю телефон, подушечки пальцев жжет от прикосновений. – Сегодня должна была состояться наша свадьба. Регистрация через час и тридцать семь минут, – беру снова телефон, смотрю на фотографию. Я специально не упоминала, скрывала от Иры, трусливо затаилась, в ожидании, что этот день закончится. Пальцы предательски дрожат. – Это послание, Милосердов говорит, что не забыл обо мне. Ир, он меня найдет!

– Ничего подобного! Он для того и разместил фото, чтобы ты нервничала. Сама подумай, как он сможет тебя найти в другом городе? Это один случай на миллион.

– Господи. – Мои руки сжимаются на голове, взъерошивая распущенные волосы. – Мне все кажется, вот-вот – и я услышу звонок в дверь. Открою, а там он.

– Женя, – я дергаюсь от неожиданности, – давай собирать. – Передо мной ложится очередная коробка с паззлом. Вася забирается на колени, высыпает кусочки и каждый переворачивает рисунком вверх. – Помогай, – заглядывает мне в лицо. Искренний взгляд невероятных черных глаз и детская улыбка заставляют сделать вид, что все тревоги позади. Улыбаюсь, сжимаю ребенка в объятиях до настойчивого визга: – Ты меня задушишь!

– Знаешь, Вась, я бы хотела такого сына, как ты.

– Будет, – деловито сообщает.

Лео

***

За несколько дней я сделал месячную выручку автомату с кофе. Осознаю, что веду себя странно, но не упускаю возможность, спускаюсь в клиентский отдел, вальяжно прохожу через зал, останавливаюсь у автомата, закидываю по одной монете в прорезь, долго выбираю напиток и все для того, чтобы краем глаза наблюдать за ней.

Женя оформляет документы на груз, интересуется у своей подруги, все ли правильно она сделала, и с улыбкой отдает клиенту бланки.

Тонкие пальцы разбирают локоны, легким и уже таким привычным движением Женя перекидывает волосы на одну сторону, открывая шею. Спускаюсь взглядом по белоснежной коже, ныряя в вырез алой рубашки. Две верхние пуговички расстегнуты, ровно до границы приличия, дразня меня. Делаю глоток. Дрянь! Незаметно выплевываю обратно в стакан черную бурду, называемую кофе.

Слышу ее голос, но не могу разобрать ни слова.

Это невыносимо! Вижу ее улыбку, слышу ее запах, но не имею возможности ощутить тепло ее тела в объятиях. Да хотя бы коснуться руки, переплести наши пальцы в замок и не отпускать ни на шаг.

Во мне идет постоянная борьба между зверем и человеком. Человеческая часть понимает, что нужно только время, уверен, что смогу заинтересовать девочку. Но зверь ждать не намерен.

Мы встречаемся взглядами.

– Здравствуйте, – могу прочитать по движениям ее губ. Отвечаю кивком и улыбкой.

Это выше моих сил. Разворачиваюсь и выхожу на улицу. С момента нашей встречи я испытываю тоску-тоску, выедающую изнутри. Она притупляется лишь в одном случае: рядом с моей парой. И с каждым днем это чувство острее и острее. Не знаю, сколько еще смогу продержаться.

Мне не хватает тех редких минут, что я могу себе позволить в течение дня, и мгновений, что провожу, подпирая стену, рядом с квартирой Жени.

Я все время прогоняю в памяти наш разговор. Каждое слово, сказанное Женей, страх, исходящий от нее волнами, отчаяние, что чувствовали и зверь, и человек, останавливают меня от необдуманных поступков.

Один неверный шаг – и она плотно закроется в себе, а я не хочу видеть в ее глазах презрение и боль.

Порыв холодного ветра остужает. Зверь тянет назад, туда, где его пара – его семья. Замечаю, что все еще держу пластиковый стаканчик с кофе, спускаюсь с лестницы и выплескиваю содержимое под куст можжевельника.

– Не вкусный? – Вопрос не застает меня врасплох. Я услышал ее запах, стоило Жене распахнуть дверь.

– Отвратительный, – признаюсь честно.

– А зачем покупаете? Там же все не вкусно.

Она запахивает плотнее полы пальто. При очередном порыве ветра желтый листок, сорвавшийся с дерева, запутывается в каштановых волосах. Возможно, я слишком резко поднимаю руку, чтобы убрать его: Женя инстинктивно сжимается, словно ожидая удара, а из ее груди вырывается сдавленный всхлип. Меня же оглушает волной страха, настолько плотного, что я ловлю темные звездочки перед глазами, а сердце тонет в боли и грохочет, заглушая происходящее вокруг. Продолжаю движение рукой, аккуратно вытягиваю листок, откидываю в сторону.

– Извините.

Не знаю, это извинения за то, что она торопливо сбегает от меня, или за ее неожиданную реакцию.

– По крайней мере, она любит собак. – Мит стоит рядом и наблюдает. Из кармана пальто Женя достает пакет с кусочками хлеба. Дворняги вьются у ее ног, удивительно, но рядом со сторожкой с утра видел полные миски, а тут выпрашивают простой хлеб. – Она сегодня собирается в клинику. Мне проводить или сам?

– Сам, – сминая стаканчик, выкидываю в урну. – Фу, – срывается окрик.

Псина скачет вокруг Жени, выпрашивая очередной кусок, и задевает лапами травмированную руку. Девочка подставляет правую ладонь, пес, довольный лаской, тычется носом. После команды падает наземь и прижимает уши, а Женя смотрит на меня осуждающе.